— Этого не случится, если мы их поймаем.
— Пока, во всяком случае, она жива, — добавила Анджела. — До одиннадцати часов ей ничего не грозит. Значит, в нашем распоряжении три часа, чтобы найти ее. И вот тут, ребята, вы можете нам помочь.
Нас отвели в комнату для опроса свидетелей. Кассету Ника вставили в видеомагнитофон, и мы просмотрели тот эпизод, где Кэсси-Хайди говорит с похитителями на Крейгенд-роуд. Оказалось, что Анджела гораздо лучше читает по губам, чем мы с Ником.
— Кэсси говорит: «Убедились?» — сказала Анджела, напряженно вглядываясь в экран. — Один из мужчин отвечает: «Ты просто чудо». А другой… гм-м… перемотайте-ка немного назад. Ага, понятно. Он говорит: «Сейчас я тебя сниму в таком виде, а попозже встретимся в парке и договоримся об интервью».
— Они действительно устроили ей западню, — кивнул мне Дэн. — И бедняжка попалась на крючок.
— Можно сделать снимки с видеопленки, — задумчиво протянула Анджела, — чтобы установить их личность. Но это займет много времени, а у нас его совсем нет. Остается надеяться, что в фургоне обнаружат какие-то улики, которые наведут нас на след преступников.
В этот момент в дверь постучали. Вошел прыщавый констебль. Вид у него был озабоченный.
— Ну что? — бросилась к нему Анджела. — Выяснили что-нибудь?
— Плохо дело, — он покачал головой. — Номера на фургоне фальшивые. Вероятно, его угнали и поменяли номера, но точно мы пока сказать не можем. В кабине не обнаружено ничего, что могло бы навести на след водителя и пассажира. Эксперты, конечно, скажут больше…
— Но трех часов им мало! — воскликнула Анджела.
Три часа. Три часа, повторяла я про себя. Секундная стрелка на больших стенных часах неумолимо бежала по циферблату. Я думала о Хейзел Кэсс, сидящей у телефона в беспомощной тревоге. О Кэсси, запертой в ужасном заброшенном доме. Представляю, в каком она состоянии, как ей страшно и одиноко… Три часа…
Глава XIX. Все зависит от нас
— Ладно, — твердо сказал Дэн. — В таком случае все зависит от нас. Ник, что у тебя на другой кассете?
— То, что я снимал в фургоне, на обратном пути, — небрежно бросил Ник; сунув руки в карманы. — Вряд ли вы на ней что-то увидите. Темно было. Но сквозь вентиляционные отверстия под потолком мигали огоньки светофоров. И я подумал, что…
— Ник, ты гений! — воскликнула Анджела.
Я частенько задавалась вопросом, что могло бы заставить Ника Контеллиса покраснеть. Теперь я знаю точно. Ему просто нужно сказать, что он гений, в присутствии четырех человек. (Особенно, если это скажет потрясающе красивая женщина в полицейской форме, у которой кудрявые темные волосы и большие черные глаза.)
После этого нас угостили бутербродами и фруктовым соком. Мы оба ужасно проголодались. Пока мы ели, началась серьезная работа.
Нам пришлось подробно описать поездку из городского парка к старому дому и обратно, не упуская ни малейшей детали, упоминая все ухабы и рытвины, все повороты и светофоры.
Одновременно Дэн, Анджела и двое детективов — эксперты из городского управления полиции, которые приехали вскоре после того, как мы взялись за работу, — просматривали видеозапись Ника.
Они гоняли ее туда-обратно, на увеличенной скорости и со стоп-кадром, пытаясь сопоставить изображение с нашим рассказом.
Вам кажется, что это очень просто? Ничего подобного, уверяю вас. Мы смотрели пленку снова и снова, делали пометки и просчитывали время с хронометром. Это заняло массу времени. Нам пришлось возвращаться к нашей истории несколько раз. Очень утомительное занятие, но оно того стоило: с каждым разом в памяти всплывали все новые подробности.
Например, я вспомнила про эстакаду — мне тогда показалось, что дождь прекратился на несколько секунд, — а Ник перечислил все светофоры, которые мы миновали на обратном пути.
Всякий раз, когда мы вспоминали дополнительную подробность, Анджела склонялась над картой, пытаясь определить, где что находится.
— Черт, возле парна две эстакады, — морщилась она или радостно восклицала: — Нашла! — и втыкала в карту булавку.
И всякий раз, когда на карте появлялась новая булавка, мы должны были снова уточнять время. Ник проявил незаурядную наблюдательность. Он заметил по часам продолжительность поездки от старого дома к парку (сорок пять минут). Ну и, конечно, его видеозапись оказалась совершенно неоценимой.
Благодаря ей удалось установить, сколько времени мы ехали по холмистой местности, потом по прямой ровной дороге и как долго ползли от светофора к светофору в черте города.
Похоже на головоломку, только в тысячу раз труднее. Мы должны были определить все световые вспышки и звуки, записанные на видеопленку, припомнить все мелочи, которые заметили по пути, и изложить их в правильном порядке. А потом еще и установить, когда что было.
— Прямой участок дороги без светофоров — очевидно, автострада, — сказал один из экспертов.
— Точно. Уверен, что это шоссе Ф-4, — возбужденно воскликнул Дэн. — Моя догадка подтверждается описанием поездки из парка. Ребята сказали, что фургон сбросил скорость и некоторое время двигался очень медленно… а на Ф-4 сегодня произошла авария, задержавшая движение транспорта на пятнадцать минут!
— Правильно! — подхватила Анджела. — А где они свернули с автострады?
— О, это я знаю совершенно точно, — вставила я. Все как по команде повернулись и уставились на меня.
Я почувствовала, что краснею.
— Мне стало нехорошо как раз перед тем, как фургон свернул на проселочную дорогу, — пробормотала я. — Меня всегда начинает тошнить ровно через сорок минут после того, как я сажусь в машину. И не важно, с какой скоростью она двигается.
Городские детективы переглянулись и иронически хмыкнули.
Но Анджела радостно всплеснула руками.
— Ришель, ты гений! — воскликнула она. — Это как раз то, что нам требовалось знать.
Я торжествующе взглянула на Ника. Пусть не воображает. В нашей компании он не единственный гений. (Хотя, честно говоря, я предпочла бы прославиться, совершив что-нибудь более героическое. В том, что у меня такой чувствительный желудок, нет никакой заслуги.)
Полицейские снова склонились над картой, бормоча что-то насчет скорости машины и времени путешествия. Наконец они воткнули в карту еще одну булавку.
— Отлично. Начало положено, — заметил главный эксперт. — Однако время нас поджимает. Сейчас уже десять часов. Ждать больше нельзя. Следует проехать тем же маршрутом, свернуть с шоссе там, где предположительно свернул фургон, и посмотреть, куда ведет дорога.
Анджела раздобыла для нас с Ником какие-то куртки, и мы забрались в машину — обыкновенный автомобиль без полицейских опознавательных знаков, чтобы похитители нас не засекли.
