— А что у меня еще есть, Джонни? Если я не часть семьи, то для чего все это было?
— Детка, детка, — Джонни обнял ее. — Если ты так хочешь, значит, так оно и будет.
Ладно, ребята, напишем «Летающие Сантелли». Потому что если Стелла чего-то хочет, она это получит.
Голос его был таким сердитым и враждебным, что они поостереглись комментировать.
Облегчение Томми диктовалось еще и чисто личными соображениями. Пока они оставались участниками семейного номера, вероятность, что их коснутся какие-то отголоски старого скандала, была минимальной.
Барт Ридер этим днем пришел ликуя.
— Теперь все официально, ребята, — объявил он. — Мой агент подписал меня на роль. Кое-какие кадры сделают в зимней квартире Старра. Не там ли будут снимать ваше шоу?
— Примерно, — подтвердил Джонни. — В округе Ориндж.
— Какая разница. Я просто рад, что не надо забиваться в какой-нибудь Техас.
— Я тоже, — сказал Марио. — Техасом я сыт по уши.
— А живая аудитория будет? — поинтересовался Барт. — Можно мне достать местечко?
Джонни пожал плечами.
— Конечно. Мы приедем на пару дней раньше — установим оборудование, немного порепетируем, привыкнем к свету и костюмам. Можешь прийти на генеральную репетицию.
— И чем чаще нас будут видеть вместе, — добавил Барт, — тем вернее подумают, что Летающие Сантелли собираются дублировать в фильме про Парриша.
— Согласен. Если бы Мэтт снова начал делать это проклятое тройное!
Марио пообещал Ридеру, что тот сегодня сможет попробовать перелет к ловитору. Он нацепил на Барта лонжу и отправил Томми его ловить. Несмотря на лонжу, первые пять раз Барт падал, и Томми обнаружил, что восхищен выдержкой Ридера. Самому ему полет давался так легко, что он никогда не задумывался, какое это на самом деле опасное дело.
Когда они устроили перерыв, Томми спросил Барта:
— Зачем ты вообще это делаешь? Тебя все равно будут дублировать.
— Из тщеславия, наверное, — легко откликнулся Ридер. — Не хочу признавать, что есть что-то, чего я не могу.
— Не самая хорошая причина.
— Возможно. Но другой у меня нет.
Подошел Марио с полотенцем на плечах.
— Будешь еще пробовать, Барт?
— Слушай, — пробормотал Томми, — может, это я лажаю? Может, позвать Джонни?
— Нет нужды, — возразил Марио. — Ты ловишь лучше, чем думаешь. У тебя хороший тайминг, как и у Стеллы. Была бы она фунтов на двадцать-тридцать тяжелее, стала бы лучшим ловитором в семье.
Раскачиваясь вниз головой в ожидании Марио, Томми размышлял над этим. Смутно, краем глаза, он различал размытые движения другой трапеции. Автоматически, не думая, он напряг плечевые мышцы и слегка удлинил кач.
Стелла была на мостике, но ее он тоже не видел. К нему приблизился летящий силуэт — секунда напряжения, расслабление — их руки встретились, скользнули, укрепились, и вот Марио раскачивается вместе с ним. В ушах гудела кровь. Держу пари, я мог бы поймать его на тройном. Но стоило этой мысли промелькнуть, Томми тут же ее прогнал. Здесь нужен тяжелый ловитор. Я не Фортунати. Если Марио попробует и не сможет, это его добьет.
Началась рекламная кампания вокруг «Полетов во сне». Фотограф сделал снимки их костюмов — для журнала про кино, который постепенно набирал популярность. За три дня до шоу Джонни и Томми разобрали аппарат и сложили его во взятый напрокат грузовик.
— Хочешь, я сяду за руль? — спросил Томми. — В армии я водил такие.
Джонни покачал головой.
— Я сам. Полюбил водить грузовики, когда мы ездили с шоу Фререс и Страттона. Для нас со Стел это будут воспоминания о старых добрых временах, так, детка?
Путь до зимней квартиры Старра отдавал ностальгической ноткой и для Томми. Только теперь он сам был за рулем: из-за своего больного запястья Марио старался не водить, если была возможность посадить за руль кого-то другого.
Цирк Старра открывался через четыре недели на Мэдисон-сквер-гарден, и репетиции должны были быть в полном разгаре. Окрестности тем не менее пустовали, о скором открытии напоминали только афиши, расклеенные на каждой подходящей поверхности.
— Где все? — удивился Томми.
— Пасхальные выходные, — пояснил Джонни. — А как еще, по-твоему, телезионщиков пустили бы сюда в разгар репетиций?
Для киношников выходных не было, и они споро устанавливали свои камеры и софиты. К тому времени, как они закончили, у входа в тент успела собраться небольшая толпа. Наконец, все было готово. Летающим Сантелли полагалось прибыть завтра для генеральной репетиции, провести ночь в местном мотеле и на следующий день сняться в прямом эфире. От группки зрителей отделилась знакомая высокая фигура.
— Привет, Мэтт, рад тебя видеть, — сказал Джим Фортунати, и Марио протянул руку.
— Привет, Джим.
— Каждый раз, когда я встречаю Лионеля, он спрашивает о тебе. Ходят слухи, что ты будешь летать в этом новом фильме о Паррише.
— Точно еще ничего не известно. Как дела у Лионеля?
— В последний раз были неплохо, — сказал Джим. — После того несчастного случая он не вернулся в воздух. Открыл какое-то местечко для туристов в Сан-Диего. Слушай, почему бы вам четверым не пойти в наш трейлер. Поужинаете с нами. Клео будет рада.
По дороге к трейлеру Джим прибавил:
— Мэтт, я видел твою малышку на днях. Твоя жена… эээ, бывшая жена приводила ее на репетицию. Уверен, она вырастет красавицей. Очень похожа на Лисс в детстве.
На лице Марио промелькнула тень.
— Я не знал, что Сьюзан еще в шоу. Мы не виделись с того дня, как разбежались.
— Вот как? Она спрашивала, где вы остановитесь, когда услышала, что вы собираетесь приехать.
— Я знаю, чего она хочет. Видно, придется все-таки встретиться.
Клео, как всегда стройная и милая, встретила их в трейлере. Ее пламенеющие волосы превратились в каштановые, она сделала модную короткую стрижку, но
