нему, положила руку ему на голову, а другой погладила щеку.
Джонни по-прежнему обнимал меня за талию, но уже не так крепко.
— Закрой глаза, — попросила я. — Когда ты проснешься, я буду здесь.
— Скажи, что любишь меня, — попросил он.
— Джонни.
— Скажи.
— Джонни, я люблю тебя, — прошептала я, сделав несколько успокоительных вдохов.
— Охрененно, спасибо, — простонал он, облегченно выдохнув.
— Ты этого не вспомнишь, — дрожащим голосом добавила я. — Но я буду помнить.
Только поэтому я говорила ему правду.
— Обожаю твои сиськи, — признался Джонни.
— Ты их не видел.
— Видел, — сказал он, кивнув с полной серьезностью.
Я покачала головой.
— Ты, наверное, думаешь о ком-то другом.
— Я всегда думаю только о тебе, — ответил Джонни. — Только о тебе.
Мое сердце.
Мое бедное, бедное сердце.
У меня не было шансов противостоять этому парню.
— И о твоей киске. — Он закрыл глаза и застонал. — Ее я тоже видел.
Да.
Да, видел.
Слава богу, он не сказал это при родителях…
— Это мое.
— Что твое?
— Ты. — Он вздохнул и крепче обнял меня за талию. — И твоя великолепная маленькая киска.
— Джонни, тебе нельзя говорить такие вещи.
— Потрогай мой член.
— Нет, Джонни, я не дотронусь до твоего члена.
— Ты уверена?
— Уверена, — нервно усмехнулась я.
— Но потом? — спросил он, с отчаянием глядя на меня. — Когда-нибудь?
— Когда-нибудь, — прошептала я ему на ухо. — Обещаю.
Он улыбнулся мне с таким очаровательным, пьяным выражением лица.
— Поцелуй меня, — попросил Джонни.
Качая головой, я наклонилась и поцеловала его в губы.
— Не покидай меня, — морщась от боли, простонал он. — Я уже ни на что не гожусь… но все равно не уходи.
— Почему ты ни на что не годишься?
— Я… сломлен.
— Ты не сломлен, — возразила я.
Джонни застонал, как от физической боли.
— Больше никакого регби, — с трудом произнес он.
— Это не имеет значения.
— Имеет, — возразил он.
— Посмотри на меня. — Я обхватила его лицо, приблизив к своему. — Джонни Кавана, открой глаза и посмотри на меня.
С изрядными усилиями он выполнил мою просьбу.
Я дала ему несколько секунд, чтобы сфокусироваться на мне.
— Ты достоин гораздо большего, чем регби. — Я поцеловала его в губы, потому что, признаться, меня отчаянно тянуло к запретным поцелуям с этим парнем. — Если за всю оставшуюся жизнь ты не притронешься к регбийному мячу, мне это не важно.
— Я думаю, ты нужна мне навсегда, — глотая слова, произнес он.
— Думаю, ты мне тоже нужен навсегда, — призналась я.
— Ты такая красивая, — признался он. — Как в самый первый день. Бум.
— Бум? — со смехом переспросила я.
— Бум, — серьезно ответил Джонни.
— Давай я пересяду на стул, — предложила я, пытаясь выбраться из его вспотевших рук и не задеть провода. — А ты поспишь.
Джонни покачал головой и притянул меня к себе.
— Ложись рядом.
— Джонни, ты же после операции, — вздохнула я. — Тебе нужно отдохнуть.
— Если это любовь, тогда это ты, — ответил он, пытаясь уложить меня рядом с собой.
— Да? — спросила я, укладываясь набок и стараясь не потревожить его ноги.
— Ты, — сонно пробормотал он, опуская тяжелую руку мне на плечи.
— Я что? — прошептала я, кладя руку ему на живот и устраиваясь у него под боком.
— Ты любовь. — Он удовлетворенно вздохнул. — Оставайся со мной.
Всегда.
— Я останусь с тобой, — прошептала я, не зная, как управлять нахлынувшими чувствами.
— Из-за кого ты грустишь? — сонным голосом спросил он. — Малышка, расскажи мне.
— Не из-за кого.
— Ты врешь, и это разбивает мне сердце, — признался он, обнимая меня еще крепче. — Все эти отметины. Так больно знать, что кто-то делает больно Шаннон.
— Джонни…
— Малышка, кто обижает тебя? — не унимался он. Задав вопрос, Джонни громко зевнул, потом вздохнул. — Скажи, и я это исправлю.
— Это секрет, — ответила я, ощущая дрожь во всем теле.
— Я никому его не выдам.
Я судорожно вдохнула, зажмурилась, приникла к его уху и прошептала:
— Мой отец.
Я ждала ответных слов Джонни.
Он молчал.
Открыв глаза и взглянув на него, я поняла причину.
Джонни спал.
67. План «Б»
Джонни
Болело все.
Яйца.
Ноги.
Член.
Голова.
Казалось, меня переехал товарный поезд.
Что-то давило мне на грудь.
Что-то было не так.
И откуда запах кокоса?
А потом я вспомнил.
Все кончено.
Вся моя напряженная работа.
Все годы суровых, безжалостных тренировок оказались напрасными.
Потому что мое тело меня подставило.
И теперь я сломлен.
Дернувшись, я открыл глаза, чувствуя, что паникую и вообще на грани нервного срыва.
Какое-то время я смотрел в потолок, просто наблюдая, как сердце захлестывает опустошение, словно разрушительная приливная волна.
Сделав несколько глубоких вдохов, я попытался сесть, но тут же снова плюхнулся на спину, заметив щуплую фигурку, свернувшуюся калачиком рядом со мной.
Охренеть.
— Шаннон!
Она что-то промычала.
— Шаннон, — повторил я, слегка толкая ее. — Просыпайся.
Тихо зевая, она выползла из-под моей руки.
— Ты проснулся, — улыбаясь, сказала она.
Я настороженно кивнул.
— Ты помнишь, где находишься?
Я снова кивнул.
— А матч помнишь?
— Я помню, почему я здесь оказался, — прохрипел я, чувствуя жуткую сухость в горле. — Но не помню, почему здесь ты.
Шаннон посмотрела на меня, округлила глаза и быстро слезла с кровати.
— Ты хотел, чтобы я осталась с тобой, — тихим голосом объяснила она, сцепляя руки в замок.
— Я хотел? — нахмурился я.
Этого я не помнил.
Один туман.
Шаннон кивнула:
— Да. Рано утром мы с Гибси приехали тебя проведать. Было шесть часов утра, но ты, наверное, думаешь, что это прошлый вечер…
— И как долго? — перебил ее я.
Я был не в том настроении, чтобы слушать подробности.
— Что? — спросила она, недоуменно глядя на меня.
— Как долго я находился в отрубе?
Она взглянула на часы.
— Сейчас без четверти двенадцать. Значит, почти шесть часов.
— Нет, — замотал головой я и зарычал от досады. — Сколько всего времени прошло?
— Я тебя не понимаю, — призналась она.
— Сколько времени прошло после травмы? — прошипел я, впиваясь в одеяло.
Отчаяние и опустошение — других ощущений внутри не было.
— Джонни, это не имеет значения.
— Нет, Шаннон, имеет. — Голос мой надломился. — Для меня имеет.
Она просто смотрела на меня большими глазами, полными страха, тревоги и сочувствия.
Невыносимо.
Во всяком случае, сейчас.
Я не хотел, чтобы она видела, как я разваливаюсь на куски.
Я с этим не справлюсь.
— Можешь передать мне эту штуку? — спросил я, указывая на планшет, прикрепленный к передней стенке кровати. — Я должен посмотреть, что они там написали.
Шаннон теребила губу, нервно поглядывая на планшет.
— Джонни, может, лучше дождаться прихода врача и…
— Я должен посмотреть, — выдавил я. — Собственными глазами.
Шаннон вздрогнула, а
