Он все же кое-как дотянулся до трубки радиотелефона и, сняв ее с аппарата, плюхнулся на постель.
— Слушаю, — выдавил он, облизывая пересохшие губы.
— Вы любите сюрпризы? — поинтересовался незнакомый голос.
— Кто вы? С кем я разговариваю? — без всякого интереса спросил Агейко.
— Я? — переспросила трубка. — Будем говорить так: это ваш доброжелатель и, если хотите, помощник.
— Ну и что же вы от меня хотите, господин доброжелатель? — Юрий настороженно приподнялся на локте и глазами поискал на журнальном столике карандаш.
— Я? — Словно не веря в то, что обращаются именно к нему, опять переспросил абонент. — Ах, да! У вас ручка рядом? — словно угадал его мысли незнакомец.
— Что вы хотели мне продиктовать?
— Вы бывали в Купинске?
— Приходилось. Два часа езды на машине.
— Совершенно верно. Так вот, на автодорожном вокзале в ящике камеры хранения, номер которого соответствует двум последним цифрам года вашего рождения, лежит представляющая для вас большой интерес папка с документами. Ознакомившись с ними, вы узнаете много познавательных фактов из жизни некоторых высокопоставленных личностей нашей области.
— О ком конкретно? — не удержался от вопроса Агейко.
— Не стоит их имена произносить по телефону. Тем. более я не совсем уверен, что нашу беседу не прослушивают.
— Хорошо, — заволновался Агейко. — А код ячейки камеры вы мне назовете?
— Код ячейки? Конечно. Это год рождения вашей зазнобы. Вы его, надеюсь, помните? Только прошу вас — не медлите. Ведь после нашего телефонного разговора папка может оказаться и в чужих руках.
— Но мы-то с вами когда-нибудь встретимся?
— Со мной? Очень даже может быть, — произнес незнакомец, и в трубке раздались короткие гудки.
Юрий тут же соскочил с кровати и запрыгнул в джинсы.
По дороге в Купинск, куда он гнал, используя всю мощность двигателя своей «восьмерки», ему показалось, что «Ауди» темно-вишневого цвета уже однажды обгоняла его, когда он выезжал из города. «Неужели беседу кто-то мог подслушивать?» — подумал он и приказал себе быть осторожнее и осмотрительнее.
Он специально на глазах у местного гаишника, дежурившего на площади, оставил свою машину рядом со входом в здание вокзала, прямо под знаком «Стоянка запрещена», быстро поднялся по лестнице и направился в сторону камеры хранения. Незнакомец-доброжелатель не блефовал: папка, о которой он говорил, находилась на месте. Не вынимая ее из ячейки, Агейко расстегнул дипломат, достал из него старые документы, которые уже использовал при написании статьи «Про власти», и, переложив за пазуху содержимое папки, сунул в нее отработанный материал. После чего достал папку из ячейки и, не торопясь, положил ее в дипломат.
Гаишник стоял рядом с его машиной, которую спереди подпирала темно-вишневая «ауди», а сзади патрульная милицейская машина. Агейко, как ни в чем не бывало, подошел к двери своей «восьмерки».
— Одну минуточку, гражданин, — обратился к нему страж дорог, когда он сунул ключ в замочную скважину.
Агейко, казалось, только теперь обративший внимание на запрещающий дорожный знак, рассыпался в извинениях:
— Прости, командир, не заметил. Очень торопился.
— Куда ж так спешил?
Агейко склонился к уху гаишника:
— С любовницей мы здесь договорились встретиться. А она обманула — не пришла. Какой штраф возьмешь за неправильную парковку?
Гаишник деланно закатил глаза:
— Да не только в парковке, парень, дело. Пока ты на встречу с любовницей бегал, сообщение поступило, что машинка твоя в угоне числится. Досмотр нужен. Открой-ка капот и багажничек. Кстати, и портфельчик твой проверить не мешало бы. На предмет хранения в нем огнестрельного оружия. Всякое, знаешь ли, бывает.
Агейко тут же щелкнул замками дипломата, открыл крышку.
— Какое здесь оружие?
— Давай-давай его сюда. Всякие портфели бывают. Даже с двойным дном. — Милиционер взял из рук Агейко дипломат. — Пусть мой напарник его внимательно осмотрит.
Он небрежно бросил дипломат в открытую дверь патрульной машины, на заднем сиденье которой сидели два человека в штатском, подошел к капоту «восьмерки» и низко склонился над ним, всем своим видом показывая, что изучает заводские номера.
Наконец инспектору, с такой неохотой и ленью копавшемуся в капоте «восьмерки», последовала команда, он громко хлопнул крышкой и направился к патрульной машине. Ему без слов протянули дипломат, видимо давая понять, что вопрос закрыт.
— Ошибочка вышла, гражданин, — растягивая губы в улыбке, он протянул дипломат Агейко. — Прошу извинить. Ваша машина в полном порядке. Но за нарушение правил дорожного движения придется заплатить.
«Ауди», визжа резиной, сорвалась с места. Агейко вытащил пятидесятирублевую купюру, почти насильно сунул ее в руку гаишнику:
— Сдачи не надо, — и, наградив гаишника презрительной улыбкой, запрыгнул в салон. — До скорой встречи!
— Счастливого пути, господин журналист, — пряча купюру в карман, подобострастно кивнул в ответ гаишник. — Даст бог, свидимся когда-нибудь.
Гоня машину по освещенным тусклыми фонарями улицам областного центра, он решил, что с документами лучше всего ознакомиться не дома, а в редакции. Он остановился около коммерческой палатки и купил несколько бутылок пива, подумав о том, что хоть и запоздавшим станет похмелье, зато более приятным после рискованной поездки. Теперь он не сомневался, что через четверть часа будет знать, чьи интересы представляли его преследователи.
Агейко поднялся к себе в кабинет, включил настольную лампу и выставил на пол бутылки с пивом. Умело сковырнув ножницами пробку с одной из них, он сделал несколько жадных глотков и склонился над первым листом бумаги. Это была сводка о финансовых переводах банка «Интерресурс», которым командовал спонсор газеты Денис Карлович Бурмистров. Чьей-то рукой розовым маркером были аккуратно подчеркнуты цифры, говорившие о перечислениях в банк заработного фонда для рабочих водообъектов от администрации области. Чуть ниже, в графе непредвиденных расходов, зеленым маркером было отмечено, что почти вся заработная плата рабочих уходила на организацию и создание правоохранительного фонда, финансирование предвыборной кампании предпринимательской партии.
«Неужели об этом не знает губернатор?» — подумал Агейко и перевернул лист. На следующей странице была представлена краткая бизнес-биография на самого председателя банка. Быстро прочитав ее, Агейко сделал вывод: если бы в России все люди трудились с такой интенсивностью, выдумкой и размахом, как преступники, страна давно бы уже вышла на путь процветания…
Но и это была не самая главная новость, которая поразила его. Настоящая фамилия Бурмистрова, человека, несколько лет назад основавшего в их области банк, была Докучаев. Леонид Докучаев. Это казалось просто из области фантастики! Значит, вор в законе Докучай не умер, а живет себе припеваючи, изменив имя и внешность!
