Глава 1
Некоторые девушки с удовольствием участвуют во всякихконкурсах на звание самой красивой, обаятельной, сообразительной и т.д. и т.п.Да что там — они просто из кожи вон лезут, только бы надеть бикини и,обвязавшись шелковой лентой, появиться на сцене, улыбаясь так, чтобы жюри быливидны зубы мудрости.
Вероника Смирнова подобных устремлений не разделяла. Когдаее шеф, Лев Данилкин, напомнил, что сегодня после работы ей предстоит заполнитьанкету для участия в конкурсе красоты, она сделала непреклонное лицо и заявила:
— Я не пойду.
— Но ты ведь наша жемчужина! — воскликнулвозмущенный Данилкин.
Это был длинный костлявый мужчина, похожий на скелет,наряженный в костюм. Причем скелет весьма подвижный — он любил размахиватьруками и по всякому поводу закатывать глаза.
— Кто вообще придумал подобную ерунду? —возмутилась Вероника. — «Мисс Прилавок», или как там это называется? Крометого, я тут временно. Не собираюсь всю жизнь торговать искусственными цветами.Каждый день идешь на работу, как на кладбище.
— Вероника! Мы считаем тебя украшением нашегохудожественного салона, — льстиво сказал Данилкин. — Кроме того, незабывай: конкурс красоты — это то самое место, где сбываются мечты!
— Мне двадцать восемь лет, — напомнилаСмирнова. — У меня пять килограммов лишнего веса, которые по странномустечению обстоятельств устремились в нижнюю часть туловища и, кажется,собираются остаться там навсегда. Кроме того, мои мечты никак не связаны с грядущиммероприятием.
— Знаешь, что случается с красивыми девушками, которыене делают ставки на свою внешность? — спросил Данилкин. — Так вот:они становятся некрасивыми женщинами.
— Я художник, — гордо заявила Вероника. — Аистинный художник рассчитывает на то, что публика по достоинству оценит егоработы, а не его физиономию. Когда-нибудь вы будете гордиться тем, что яступала по вашему полу.
— Извини, конечно, — ехидно заметилДанилкин, — но я не думаю, что кто-нибудь когда-нибудь согласится платитьденьги за изображение людей со смещенными носами и непропорциональнымиконечностями.
— Ха! — сказала Вероника.
— «Ха» означает, что ты не пойдешь заполнять анкету? Аесли я тебя пораньше отпущу?
Напарница Вероники, толстая Алевтина, состроила за спинойшефа страшную рожу и бешено закивала головой.
— М-м-м… — пробормотала Вероника, в голове которойвнезапно возник замечательный план. — Только пусть Тина меня проводит.Окажет мне психологическую поддержку.
— Хорошо-хорошо, я сам останусь в зале, —подскочил Данилкин, явно возлагавший на свою сотрудницу большие надежды. Емустрасть как хотелось, чтобы его художественный салон упомянули в прессе.
Еще год назад Вероника носила джинсы с дырами на коленях иходила с коротко стриженной встрепанной головой. Тетка Зоя уверяла, что онапохожа не на художницу, а на бандитку. Когда стало ясно, что занятия искусствомне приносят денег, достаточных для пропитания, Веронике пришлось наступить нагорло собственной песне. Она купила себе деловой костюм, туфли на каблуке иотпустила волосы так, чтобы они укладывались в низкий пучок на затылке.
— Я меняю свой имидж, — сообщила она теткеЗое. — Буду достойной молодой женщиной. Поступлю в какое-нибудь скучноеместо, чтобы хватало на проездной билет, овсянку и куриные окорочка посубботам.
— Все равно у тебя ничего не получится, —возразила та. — Характер не позволит. Вот увидишь, в ближайшее времячто-нибудь случится, и ты вылетишь со своей скучной работы, как окурок из окна.
Вероника только сверкнула на нее глазами. Глаза былиогромные, задиристые и жадные до жизни. Девушке с такими глазами было, конечно,скучно служить продавщицей в художественном салоне. Зато после смены имиджа всестали обращать внимание на ее внешность.
Толстая Тина, кривя губы, чуть что, говорила ей:
— Конечно! Тебе хорошо — ты красивая! На что Вероникасдержанно отвечала:
— На любителя.
— Надо полагать, любителем ты считаешь своегоБороздина, — фыркала Тина.
Она терпеть не могла приятеля Вероники. Во-первых, он былженат. А во-вторых, казался ей типичным слабаком, который постоянно врет ижене, и любовнице. На самом деле все обстояло иначе. Просто вранье было темвоздухом, которым дышал Бороздин. Вероятно, он находил во вранье какую-тоособую романтику.
— Послушай, я тебя не просто так отпросила, —сообщила Вероника, хватая свою напарницу за локоть и проникновенно глядя ей вглаза. — Ты должна мне помочь!
— Ладно, — сказала Тина, у которой не было никакойличной жизни, отчего она охотно встревала в личную жизнь других. — Чтонадо сделать?
— Пойти и заполнить за меня анкету.
— Ага, — снисходительно кивнула Тина. — А тыотправишься следить за Бороздиным.
— Как ты догадалась? — сделала большие глазаВероника. Тина пренебрежительно фыркнула:
— В течение дня ты звонила ему четыре раза и осталасьстрашно недовольна разговором.
— Тебе бы в разведке работать, — пробормоталаВероника. — Он сказал, что идет в ресторан окучивать каких-то клиентов.Туда можно только с женой. Кстати, вот тебе бумажка. Здесь все про меня. Гдеучилась, адрес, паспортные данные и прочее. Остальное можешь выдумать сама.
— А что там еще будет, в этой анкете? — сподозрением спросила Тина.
— Ну, наверное, какая-нибудь лабуда типа моегоотношения к животным и вклада, который я мечтаю внести в строительство новойРоссии.
— Мне не кажется, что ты мечтаешь именно обэтом, — пробормотала Тина. — А если я напишу что-нибудь не то?
— Мне все равно, — отмахнулась Вероника, которую внастоящий момент занимал только Бороздин и возможность своими глазами увидеть,с кем и куда он отправится вечером.
— Тебе надо найти настоящего парня, — заявилаТина, пряча бумажку в сумочку. — Холостяка я имею в виду.
— В моем возрасте? — воскликнула Вероника. —Невозможно! Все мужчины старше тридцати благополучно женаты.
— Некоторые разводятся.
— Разведенные выбирают восемнадцатилетних.
— Но бывают и вообще неженатые.
— Если кто не женат, значит, с ним наверняка не все впорядке.
— Что не все в порядке?
— Ну, не знаю. Может быть, он спит в носках иликоллекционирует окурки знаменитых людей.
— Оригинальная теория. А зачем тебе следить за Бороздиным? —не отставала Тина. — Он же признался, что идет с женой в ресторан, гдесобираются все эти важные люди.
