Книга Восхождение королей - К. С. Пакат

class="p1">Здесь ничто не ограничивало его мастерство. Он мог тренироваться не сдерживаясь, ударять, поворачиваться, заставлять себя двигаться быстрее. В теплом воздухе ночи его тело быстро покрылось потом. Он заставил себя работать жестче, погрузившись в нескончаемые движения, действие и реакцию, которые замыкались на теле.

Он вложил все, что чувствовал, в физическое, в подражание сражению. Он не мог стряхнуть это чувство. Оно ощущалось непрекращающимся давлением. Чем ближе они подходили туда, тем сильнее оно становилось.

Остановятся ли они в Марласе в соединенных комнатах, принимая Акиэлосских генералов в течение вечера, сидя на парном троне?

Он хотел… он не знал, чего он хотел. Чтобы Лорен посмотрел на него в тот момент, когда Никандрос объявил, что они отправляются в то место, где шесть лет назад Дэмиен убил его брата.

Дэмиен услышал шум с западной стороны.

Тяжело дыша, он остановился. Весь покрытый потом, Дэмиен вновь услышал звуки: легкий приглушенный смех, затем свист и стук, насмешки и низкий стон. Он узнал опасность мгновенно: метали копья. Но смех был слишком неосторожным, слишком громким для вражеских разведчиков. Не нападение. Небольшая компания солдат, нарушающих комендантский час, выскользнувших из лагеря ночью, чтобы поохотиться или прийти на свидание в лесу. Он считал своих людей более дисциплинированными.

Дэмиен тихо, осмотрительно прошел мимо нескольких темных стволов деревьев, чтобы выяснить, в чем дело. Печальный укол вины: он знал, что эти люди не ожидали появления своего Короля, который лично будет наставлять их. Его появление будет смехотворно несоразмерно с их нарушением, думал он.

До тех пор, пока не добрался до поляны.

Группа из пяти Акиэлосских солдат действительно покинула лагерь, чтобы потренироваться в метании. Они взяли с собой связку копий и деревянную мишень из лагеря. Копья лежали на земле рядом с ними, в легком доступе. Мишень была установлена у ствола дерева. Они по очереди метали копья от линии, прочерченной в земле. Один из них занимал свою позицию у линии, взвешивая в руке копье.

Бледный, парализованный от всеобъемлющего ужаса, на деревянной мишени был распластан мальчик, привязанный за запястья и лодыжки. По его порванной, наполовину расшнурованной рубашке было ясно, что он Виириец и что он юн — восемнадцать или девятнадцать лет — его светло-каштановые волосы спутались, а кожа была испещрена синяками, один из которых пришелся по глазу.

Несколько копий уже были брошены в него. Они застряли в мишени, как булавки. Одно торчало из места между его рукой и боком. Другое — слева от его головы. Глаза мальчика остекленели, он оставался неподвижным. По числу копий — и местам их попадания — было понятно, что цель этого соревнования состояла в том, чтобы кинуть копье настолько близко к мальчику, насколько было возможно, при этом не повредив ему. Солдат отвел руку для замаха.

Дэмиен мог только стоять и наблюдать, как рука солдата метнулась, выпуская копье, которое пронеслось по чистой ровной дуге, потому что не мог вмешаться, так как это могло бы повлечь за собой промах, который убил бы мальчика. Копье рассекло воздух и попало точно туда, куда было нацелено — между ног мальчика, словно застеснявшись дотронуться до плоти. Оно торчало из мишени нелепо похотливо. Раздались грубые смешки.

— И кто кинет следующим? — спросил Дэмиен.

Метатель копья повернулся, и его издевательское выражение лица сменилось изумлением и неверием. Все пятеро замерли и распростерлись на земле.

— Встаньте, — сказал Дэмиен, — как мужчины, какими себя считаете.

Дэмиен был в ярости. Поднявшиеся солдаты, вероятно, не поняли этого. Они не поняли того, как он медленно подходил к ним, каким спокойным был тон его голоса.

— Расскажите мне, — сказал он, — что это вы тут делаете?

— Тренируемся для октона, — ответил голос, и Дэмиен тщательно изучил всех стоящих взглядом, но так и не смог увидеть, кто говорил. Кто бы это ни был, он побледнел после того, как сказал, потому что теперь они все выглядели бледными и нервничающими.

Они носили пояса с засечками, которые отмечали их, как людей Македона — одна засечка за каждую принесенную смерть. Они могли даже ожидать одобрения своих действий со стороны Македона. В их позах виднелось напряженное ожидание, как будто они были не уверены в реакции своего Короля и лелеяли надежду, что получат похвалу или будут отпущены без наказания.

Дэмиен сказал:

— Ничего не говорите больше.

Он подошел к мальчику. Рукав его рубашки был приколот к дереву копьем. На голове кровоточила рана, которую оставило второе копье. Дэмиен увидел, как глаза мальчика потемнели от ужаса, когда он приблизился, и в венах Дэмиена закипел гнев. Дэмиен обхватил копье между ног мальчика рукой и вытащил его. Затем он вытащил копье у его головы и то, которое прикололо рукав рубашки. Дэмиену пришлось достать свой меч, чтобы перерезать веревки, и на звук вытаскиваемой стали дыхание мальчика стало частым и сбившимся.

Мальчик был сильно избит и не смог устоять на собственных ногах, когда веревки были перерезаны. Дэмиен опустил его на землю. С ним было сделано нечто большее, чем просто тренировка в метании копий по мишени. Большее, чем просто избиение. Они надели железный браслет на его левое запястье, похожий на золотой браслет вокруг его собственного запястья — на золотой браслет вокруг запястья Лорена. Ощущая подступающую тошноту, Дэмиен точно знал, что было сделано с этим мальчиком и почему.

Юноша не говорил на Акиэлосском. Он не имел представления, что происходит, и в безопасности ли он. Дэмиен начал говорить с ним на Виирийском — медленные, успокаивающие слова, и через мгновение остекленевшие глаза мальчика сфокусировались на нем, и в них промелькнуло что-то, похожее на понимание.

Юноша сказал:

— Скажите Принцу, что я не дрался в ответ.

Дэмиен повернулся и ровным голосом обратился к одному из солдат:

— Приведи Македона. Сейчас же.

Солдат пошел. Четверо остальных стояли на месте, пока Дэмиен, опустившись на одно колено, снова обратился к мальчику. Мягким, низким голосом Дэмиен продолжал разговаривать с ним. Солдаты не смотрели, потому что они были слишком низкого ранга, чтобы смотреть в лицо королю. Они отвели взгляды.

Македон пришел не один. Две дюжины солдат пришли вместе с ним. Затем пришел Никандрос с еще двумя дюжинами своих людей. Затем появились факелоносцы, окрашивая сумеречную поляну оранжевыми отблесками пляшущего пламени. Мрачное выражение лица Никандроса говорило о том, что он был здесь, потому что Македону и его людям, возможно, понадобится противовес.

Дэмиен сказал:

— Твои солдаты нарушили мир.

— Они будут казнены. — Македон сказал это после того, как бросил заинтересованный взгляд на избитого Виирийского мальчика. — Они обесчестили пояс.