не насытилось, то наши ножи уже притупились. Пора кончать, или не видеть нам вечного покоя на этом свете.
МАРГАРИТА. Да, но покой нам нужен и на этом. Пока жив человек, я не королева, и ни мое могущество, ни мои сокровища, ни моя жизнь не принадлежат мне. Но с его смертью… О! Клянусь тебе, не будет больше ночей, проведенных вне Лувра, ни оргий в башне, ни трупов в Сене! Я дам тебе столько золота, что на него можно купить целую провинцию,– и делай что угодно: возвращайся в свою прекрасную Италию или оставайся во Франции. Слушай, я сравню с землей эту башню и на ее месте воздвигну монастырь, я щедро одарю монастырскую общину, и монахи, босые, на голых камнях, до самой смерти своей будут возносит молитвы за меня и за тебя. Клянусь тебе, Орсини, я не меньше твоего пресытилась любовными утехами и убийствами… Мне даже кажется, что господь отпустит мне мои грехи, если я не умножу их число этим последним преступлением.
ОРСИНИ. Нет, этот человек знает наши тайны и может погубить нас. Как он попадет сюда?
МАРГАРИТА. По лестнице.
ОРСИНИ. И он будет последним?
МАРГАРИТА. Клянусь кровью христовой!
ОРСИНИ. Пойду расставлю людей.
МАРГАРИТА. Погоди, ты нечего не видишь?
ОРСИНИ. Лодка, и в ней два гребца.
МАРГАРИТА. Один из гребцов – он. Нельзя терять ни минуты! Ступай, ступай, но запри эту дверь, чтобы он не вошел ко мне. Я не могу, не хочу его видит: вдруг у него в запасе еще несколько тайн, которые спасут ему жизнь?.. Иди, иди, и запри меня.
Орсини выходит и запирает дверь.
Сцена 2-я.
Маргарита (одна).
МАРГАРИТА. Ах, Готье, возлюбленный мой! Мы еще не принадлежали друг другу, а этот человек уже захотел нас разлучить. Пока он требовал только денег,– я осыпала его ими; пока он требовал только почестей,– он их получил. Но он пожелал разлучить нас – и умрет. О, если бы ты знал, что он хочет разлучить нас, ты простил бы мне его смерть. Готье! Пусть этот Лионе, этот Буридан, этот демон возвратится в преисподнюю, откуда вышел. Это он толкнул меня на все мои преступления. Это он заставил меня пролить столько крови! О, если господь справедлив, пусть все падает на голову. А я, я?.. Не знаю, смогла ли бы я отпустить себе грехи, если бы сама судила себя! (Прислушивается у двери.) Ничего не слышно… Ничего…
ЛАНДРИ (у подножия башни). Вы уже залезли?
БУРИДАН (на балконе). Да.
МАРГАРИТА. Кто-то заглянул в окно! Ах!
Сцена 3-я.
Маргарита, Буридан.
БУРИДАН (разбивает стекло и прыгает в комнату). Маргарита! Маргарита! Ты одна? Хвала господу – ты еще одна!
МАРГАРИТА (ОТСТУПАЯ). Ко мне! Ко мне!
БУРИДАН. Не бойся.
МАРГАРИТА. Ты? Ты пришел через окно. Это приведение, призрак…
БУРИДАН. Не бойся, говорю тебе.
МАРГАРИТА. Но почему через окно, а не через дверь?
БУРИДАН. Сейчас все объясню, но прежде выслушай меня. Каждая потерянная минута – подобна сокровищу, брошенному в бездну. Слушай…
МАРГАРИТА. Ты опять пришел угрожать мне, ставить условия?
БУРИДАН. Нет, нет, не бойся больше ничего. Вот смотри-я отбрасывая шпагу! Прочь кинжал! Прочь шкатулку – хранилище наших тайн! Теперь ты можешь убить меня, я безоружен и беззащитен,– можешь убить меня, взять шкатулку, сжечь все, что находилась в ней, и спокойно спать на моей могиле… Нет, я пришел не угрожать. Я пришел сказать… О, если б ты знала, что я хочу сказать тебе! То, что еще может вернуть нам дни счастья, нам, которые уже считали себя проклятыми!
МАРГАРИТА. Говори… Я не понимаю тебя.
БУРИДАН. Маргарита, остались ли в твоем сердце хоть какие-то чувства женщины, чувства матери…
МАРГАРИТА. О чем ты?
БУРИДАН. Неужели та Маргарита, которую я знал когда-то, глуха ко всему, что свято для бога и для людей?
МАРГАРИТА. Ты, ты разглагольствуешь о добродетели и невинности? Сатана, на которого снизошла благодать! А ты не находишь, что это странно?
БУРИДАН. Мне все равно, как ты назовешь меня, лишь бы мои слова дошли до твоего сердца, Маргарита. Был ли у тебя когда-нибудь миг раскаяния? Отвечай мне, как ответила бы богу, потому что, так же как бог, я мгновенно могу сделать тебя счастливой или ввергнуть в отчаяние, могу осудить на муки или отпустить тебе грехи. В моей воле распахнуть перед тобой ад или небеса… Считай, что за эти три дня между нами не произошло ничего, забудь все, кроме твоего прежнего доверия ко мне…Разве тебе никогда не хотелось высказать кому-нибудь все, что ты выстрадала?
МАРГАРИТА. О да, да… Ведь на свете нет священника, которому можно доверить мои тайны! У меня есть только один сообщник, соучастник всех моих преступлений,– и это ты. Да, Буридан, или, вернее Лионе, да, все мои преступления идут от моей первой ошибки!.. Несчастные, если бы юная девушка не пренебрегла ради тебя своим долгом, она не совершила бы своего первого самого ужасного преступления. Для того чтобы меня не заподозрили в смерти отца, я погубила моих сыновей! А затем, преследуемая угрызениями, я погрязла в преступлениях. Кровью и наслаждениями хотела я заглушить голос совести, беспрестанно кричавший мне: «Горе!.. » Никто вокруг меня ни единым словом не напомнил мне о добродетели. Придворные улыбались мне, их уста твердили, что я прекрасна, что весь мир создан для меня, что я вправе разрушить его за один миг наслаждения!.. У меня не было сил бороться. Страсти… укоры совести… Ночи, не отданные сладострастию, были полны призраков… О!.. Да, да, такое можно рассказать только своему сообщнику!
БУРИДАН. А если бы с тобой были твои сыновья?
МАРГАРИТА. О! Разве я посмела бы творить все это на глазах моих детей, слыша, как они называют меня матерью? Разве посмела бы думать об убийствах и любовных усладах? Мои сыновья спасли бы меня и вернули бы на стезю добродетели… Но я не уберегла своих детей… Мои сыновья! О, я не смела произносить эти слова, потому что среди призраков, которые являлись мне, я никогда не видела моих сыновей и, трепеща, сама призывала их, воскрешая в памяти их образы!
БУРИДАН. Несчастная! Они были подле тебя, и никто не сказал тебе: «Маргарита, вот твои сыновья!»
МАРГАРИТА. Подле меня?
БУРИДАН. Одного из них, несчастная мать, ты видела у своих ног, когда он молил о пощаде под кинжалом убийцы! Ты была рядом, ты слышала его мольбы, но не узнала своего ребенка
