– Извините. Я пытаюсь отыскать подоплеку событий.
– Это скрыто от глаз. Боюсь, много выжать отсюда не удастся,мистер Мейсон. Однако если посмотреть внимательно, то под этими туфельками навысоких каблуках, которые подчеркивают форму ее ног – между прочим, вполнеопределенный стиль, – вы заметите коврик. К вашему сведению, мистер Мейсон,этот коврик находится в спальне моего мужа. Очевидно, фотография была сделанатам, пока я находилась в Нью-Йорке пару месяцев назад.
– Понятно.
– Мой муж, – горько продолжала она, – этакийфотограф-любитель. Он сделал этот и еще два снимка. Очевидно, хотел оставитьпамять об этой девочке.
– Как же он сделал их?
– Я случайно узнала, что фотоаппарат мужа, который он обычнодержит в своей берлоге, лежит в ящике для белья в спальне. В фотоаппарате былакатушка с пленкой, три кадра были отсняты. Боюсь, у меня отвратительная иподозрительная натура, мистер Мейсон, но я вытащила эту пленку из фотоаппаратаи заменила ее другой. Поставила пленку на четвертый кадр, так что мой муж необнаружил ничего подозрительного. Даже в том случае, если бы он проявил пленкуи обнаружил три чистых кадра, он подумал бы, что затвор не сработал, когда онделал эти фотографии.
– Понятно. Я так понял, что на этой пленке было еще дваотснятых кадра?
– Да, – многозначительно сказала она. – Это были отменноснятые кадры, модель была снята превосходно.
Мейсон постарался, чтобы голос его звучал бесстрастно:
– Интересно, могли бы вы сказать имя данной модели?
– Я узнала, как ее зовут.
Мейсон поднял брови.
– Ее зовут Роза М. Калверт, и, если вам интересно, «М»означает Мислтоу.[1] Имя оказалось подходящим.
Роза Калверт работала в маклерской конторе, в которой былисчета моего мужа… я уверена, и некоторых представителей компании «ТехасГлоубал». У моего мужа наметанный глаз, и Роза Калверт… ну, вы видите нафотографии, что она собой представляет…
– Она все еще работает в той конторе?
– О нет. Роза, как я поняла, роскошно живет. У нее квартирав Лэйэн-Виста, 319, но, боюсь, это лишь один из насестов, куда время от времениприлетает эта птичка. Я осмотрела это место несколько дней назад. Похоже, онадолжна была оставить там письмо и переодеться.
– У вас должны быть еще две фотографии?
– Да, еще две.
Мейсон ждал.
Миссис Фаррелл покачала головой:
– Боюсь, что нет, мистер Мейсон. Они свидетельствуют о том,что их связь становилась все теснее. Очевидно, эта девушка без малейшегораскаяния раскрывала свои прелести перед мужчинами или их фотоаппаратами.
– Я не восприимчив к подобного рода потрясениям.
– Нет?
Мейсон снова принялся изучать лицо девушки на фотографии.Миссис Фаррелл с горечью сказала:
– Все мужчины похожи друг на друга. К вашему сведению,мистер Мейсон, эти приятные черты уже лет через десять заплывут жиром.
– Боюсь, вы правы, – сказал Мейсон, возвращая снимок.
– Моему мужу нравятся именно такие, – сказала миссисФаррелл, кладя фотографию обратно в альбом.
Мейсон невольно взглянул на ее тонкую пижаму. Миссис Фарреллрассмеялась:
– Все нормально, мистер Мейсон. Я не делаю из этого секрета.Как насчет того, чтобы выпить?
– Ну, меня можно было бы убедить, только выкрутив мне руки.
– Протяните же руку.
Мейсон подал ей руку.
Миссис Фаррелл взяла его за запястье и положила его рукусебе на талию – ни дать ни взять нежные объятия.
– О-о! – сказал Мейсон. – Я умираю от жажды!
Она хрипло рассмеялась:
– Прекрасно, садитесь. Я должна сходить на кухню. Что выпредпочитаете – скотч или бурбон?
– Скотч.
– С содовой?
– Пожалуйста.
– Располагайтесь поудобнее, но не доставайте из альбомафотографий, пока я не вернусь. Я ими еще собираюсь воспользоваться.
Когда она вышла из комнаты, Мейсон торопливо подошел кальбому, куда она вложила фотографии. Он пролистал его от корки до корки, но необнаружил ни одной.
В комнату вошла миссис Фаррелл, неся поднос с двумя высокимибокалами. Мейсон поднес свой бокал к свету.
– Выглядит достаточно крепким.
Она засмеялась.
– Это вы выглядите достаточно крепким, мистер Мейсон.Признаюсь, вы – один из любимых моих героев. Я слежу за вашими расследованиямис огромным интересом. Мне нравится ваш стиль работы.
– Благодарю!
Она подняла бокал.
– За преступление! – сказал Мейсон.
– За нас! – поправила миссис Фаррелл.
Они чокнулись. Она смотрела ему в глаза, когда подносила свойбокал к губам.
Мейсон подождал, пока она сядет, затем сказал:
– Интересно, как вы можете ручаться за достоверностьинформации, которую предлагаете мистеру Конвэю? Список тех акционеров…
– А, это!
– Ну так как? – спросил Мейсон.
– Естественно, мистер Мейсон, после того как я узнала о РозеКалверт, я стала интересоваться ее делами. Пару дней назад Розу Калверт заперлив ее же квартире. Это был один из тех редких случаев, когда она провела домадовольно долгий период времени. Был также случай, когда она печатала намашинке. Я обратилась в детективное агентство, которое мне показалосьпрофессиональным. Человек, которого я наняла, время от времени исследовалсодержимое ведра для бумаг, которое стояло в конце коридора, в надежде, что РозаКалверт, возможно, ошибется и он сможет понять, что она печатает. Результатыпревзошли все ожидания. Видимо, Роза Калверт печатала чрезвычайно секретныйдокумент моему мужу. Ей было дано задание сделать под копирку как можно большекопий. Вы знаете, что на копирке отпечатывается все написанное, а уж если выберете новую копирку на каждый листок, то на ней все видно особенно отчетливо.Так вот, детектив достал эти листки, и я обнаружила, что печатала миссисКалверт моему мужу.
– Вы сказали – миссис?
– Да. Она вышла замуж, а затем развелась. Ее муж куда-тоуехал.
– Не знаете куда? – небрежно спросил Мейсон.
