– Стоит выйти на улицу, – спокойно ответила Галина Андреевна, – и вы начнете находить подтверждение моим словам. Очень быстро.
Я разом сник, уселся за стол и принялся яростно готовить себе бутерброд с сыром. Надо позавтракать. Разговоры меня утомили.
– Оленька сказала мне накануне отъезда, что вы отправляете их, потому что в городе неспокойно. Значит, вы знали.
Я молчал.
– Артем, может быть, этот удар по голове...
– Превратил меня в кретина? Отшиб память?! Или, что самое невероятное, каким-то образом заменил истинные воспоминания на ложные, причем о последних пяти днях? Более бредовой версии не придумаешь!
Галина Андреевна, чуть перефразируя, с улыбкой процитировала:
– Заметьте, не я ее предложила!
Я улыбнулся в ответ и откусил от бутерброда.
– Не надо всухомятку, налейте себе чаю, – сказала учительница, но я упрямо помотал головой.
– Я помню то, что помню, – сказал я с набитым ртом. – Только в фантастических фильмах с участием Шварценеггера и Бена Эффлека могут заменить воспоминания. Мы живем в реальном мире... С этим придется как-то справляться. С двойным стандартом последних пяти дней.
Есть вдруг расхотелось, и я отложил бутерброд.
– Поверьте, Галина Андреевна, все, что я рассказал, действительно произошло со мной, как бы ни было стыдно мне вспоминать о некоторых своих поступках...
– Что вы намерены делать?
– Во всяком случае, не сидеть дома и не ждать неизвестно чего. Двинусь в сторону банка – нужно выяснить, как там на работе и что мои коллеги знают о последних пяти днях города. Одна голова – хорошо, а десять... Что-нибудь придумается... Да, и обязательно навестить маму... Черт, я совсем растерялся...
– Держитесь, Артем. – Галина Андреевна поднялась. – Самое главное – семья в безопасности.
– Но это всего лишь с ваших слов... – сказал я потерянно. – Вдруг существует третья параллельная реальность, четвертая – и мы не знаем, какая из них истинная...
– Я пойду, Артем. Проводите меня.
Сил почти не осталось; я еле дотащился до двери и открыл ее.
Галина Андреевна посмотрела на меня.
– Помните это изречение, Артем? «Делай, что должен, и будь, что будет»? Больше мне нечего вам пожелать.
Она вышла в предбанник, в котором немного развиднелось.
– И уберите эту коробку! А то, честное слово, больше к вам не приду.
– Обязательно, – вяло пообещал я. – А вы... постарайтесь без большой необходимости из квартиры не выходить.
– Пожилые люди – народ подозрительный и запасливый, – улыбнулась она. – Когда началась вся эта катавасия, я прикупила круп и пельменей. Как-нибудь продержимся! Артем... поосторожней в городе.
Хлопнула дверь предбанника. Она ушла. Я вернулся в квартиру.
Будем считать, что с отъездом моих в Москву она не обманула. Это обстоятельство дает мне определенную... свободу маневра, хотя бы в психологическом плане – я не буду за них бояться. Сегодня же нужно навестить мать и убедиться, что с ней все в порядке. Тогда я совсем успокоюсь.
А дальше? Что делать дальше?!
Черт, хороший вопрос...
Бежать из города? Пытаться бороться?! С кем?
С юности не любил романы и фильмы про героев, в одиночку спасающих мир. Там идиоты все – и сами герои, и авторы книг и фильмов про них, включая самых маститых. Да и на хрена мне его спасать, мир-то? На то есть специально обученные люди...
Но, как ни крути, город, в котором за пять дней произошло столько плохого (а ведь Галина Андреевна знает и рассказала мне далеко не обо всем, что случилось – о чем-то намеренно умолчала, о чем-то наверняка просто не ведает), серьезно болен. Попытаться найти лекарство можно... Но не в одиночку.
Двинем в банк. В поисках единомышленников...
Через двадцать минут, одетый в водолазку, свитер, камуфляжную форму цвета «грязный снег» – привет от ОМОНа – и кроссовки, с пополненным запасом провизии в рюкзаке, вооруженный до зубов, я был готов к походу.
Тщательно запер квартиру на три замка, убрал ключи в нагрудный карман камуфляжной куртки, коробку из-под холодильника придвинул вплотную к двери Толика – «наш ответ Чемберлену», пусть-ка сам разочек ткнется в нее носом, и желательно в темноте!..
Можно выходить.
Дождь не пошел, а упал на землю одномоментно, всей массой. Только что его не было – я успел отойти от подъезда довольно далеко – и вот он уже везде. И начался не с капель, а сразу с ливня. Библейскую фразу «разверзлись хляби небесные» я никогда не понимал и, следовательно, не мог оценить по достоинству. Сегодня оценил и понял. Как будто лихо раздвинулись огромные ворота в небесах, и вся масса воды, лежавшая на них, устремилась вниз. Я сразу промок.
Что, вернуться за зонтиком? Хорошо ты будешь выглядеть, Артем – техасский рейнджер с зонтиком, взвизгивая, обегающий лужи, придерживающий автомат на плече, как дамскую сумочку...
Увольте. А дождь – что ж? Мелкие издержки обстоятельств. Переживем как-нибудь.
Улицы, по которым я быстро шел, щурясь от заливавшего глаза дождя, были совершенно, прямо-таки мистически пустынны – во всяком случае, в том окружающем пространстве, которое я мог обозревать сквозь стену воды. Ни единого спешащего на работу человека; ни одного открытого магазина или палатки даже из тех, что работают круглосуточно; никаких встречных или попутных машин, автобусов, маршрутных такси... Господи, да такого просто не бывает! Город покачивался под дождем на волнах времени и пространства, как Летучий Голландец без экипажа в бурном море. Исчезли даже те звуки, которые беспокоили меня ночью, когда я бежал домой... Вокруг царил только дождь... Это неправильно, это какие-то чертовы «Лангольеры» Стивена Кинга: чудовища, пожирающие время... Здесь пока никто никого не жрал: Лангольеры сожрали столько, что нужно время переварить. Вот переварят и снова набросятся...
А мне надо успеть добраться до банка – авось там Лангольеры не достанут...
Чем ближе я подходил к банку, тем отчетливее слышал звуки, от которых холодело внутри и хотелось заткнуть уши. Я не хочу, верещал маленький трусливый червячок внутри меня, поворачивай. Достаточно того, что я пережил вчера...
Я велел ему заткнуться, в который раз пообещав раздавить, чего не сделал до сих пор только потому, что иногда он говорил здравые вещи, призывая обоснованно осторожничать.
Я почти пришел на место. Спрятавшись от дождя под балконом первого этажа высотного жилого дома, я выглядывал из-за угла. Отсюда картина предстала во всей красе и перспективе.
Комплекс зданий Русского областного кредитного банка (РОКБ) подвергся нападению большой группы вооруженных людей. Они вели обстрел издалека со стороны фасада, в основном из автоматов и винтовок; но я видел, что одна из хозяйственных пристроек уничтожена, и тут же на моих глазах нападавшими были произведены подряд два выстрела из гранатометов с разных точек. Одна граната попала в стену у центрального входа основного здания, вторая прошла мимо и угодила в машину зампреда на стоянке: «мерс» взорвался и эффектно подлетел вверх.
