потом пойдем.
– Я не смогу помочь тебе искать сокровища.
– Ладно, давай не сейчас. Подождем, когда Анибалли успокоится. Пока он точит на нас зуб.
– Нет, я имею в виду, что меня здесь не будет. Завтра мы должны уехать из Виареджо.
– Куда уехать?
– К моей тете в Парму.
– Только не к ней! – Доменика вспомнила Zia Леонору с ее надменным видом. У нее был лоб без единой морщины и высокая прическа, как у аристократки. Она приезжала на побережье в августе. Синьора Вьетро суетилась вокруг нее как служанка. Дети прозвали ее Zia Regina[54]. – Она такая противная!
– Знаю. Но выбора у меня нет. Мне придется делать работу по дому и хорошо себя вести. Мама так говорит.
– Как ты вообще сможешь что-то делать, если мальчишки кидают в тебя камни?
– Может, у них в Парме нет камней. – Сильвио попытался улыбнуться.
– Кто же тебя там защитит? Мне совсем не нравится идея с Пармой. Но и этот город мне тоже не нравится. Не могу сказать о Виареджо ничего хорошего. Здесь ты чуть не лишился глаза.
– Не надо было мне оборачиваться. Послушался бы тебя, меня бы не задели.
– Камни везде найдутся, и тем более найдутся мальчишки, чтобы ими кидаться. – Доменика похлопала его по руке. Они с Сильвио еще посидели на ступеньках, наблюдая, как лунный свет то появлялся, то исчезал за облаками. – Слушай, Сильвио. Приедешь в Парму, не рассказывай им про свою фамилию.
– Они все равно узнают.
– Не узнают, если у тебя будет история получше.
– Какая история?
– Тебе надо рассказать о своем отце до того, как все решат, что у тебя его нет. Что-то вроде «Синьор Биртолини был выдающимся человеком, морским капитаном, который сражался с пиратами. Он спас сокровища, принадлежащие Святой Римской церкви, на корабле, который подожгли».
– Но это неправда.
– Какая разница! Это твоя история. Ты ее выдумаешь! Давай так: твой отец спрыгнул с корабля с бесценными реликвиями в маленькую рыбацкую лодку. Он сохранил эти реликвии, несмотря на ураганы, пожары и голод, и передал их в руки самого Папы, который собрался миропомазать его перед всеми кардиналами. И вдруг синьор Биртолини…
– …был убит ударом камня.
– Нет! Твой отец внезапно умер, потому что его укусила ядовитая рыба у берегов Неаполя, когда он спасал реликвии. Это важно. Синьор погиб, возвращая сокровища! Папа опустился на колени и поцеловал твоего умирающего отца, совершив над ним последний обряд. Елеосвящение. Кардиналы окружили его красным кольцом и плакали. И Папа плакал. Вместе они молились, когда ангелы пришли забрать душу твоего отца обратно к Богу.
– Тебе можно не ходить в библиотеку. И книги можно не читать. Ты сама как книга.
– Всегда имей историю наготове, иначе ее придумают за тебя. Ты должен их опередить. Обещаешь?
– Обещаю.
– По крайней мере, ты меня слушаешь. Здесь никому нет дела до того, что я думаю.
– По-моему, ты самый умный человек из всех, кого я знаю. У меня никогда не будет такого друга, как ты.
– Конечно, будет.
– Вряд ли. Ты странная, Доменика, ты не похожа на других. Но в этой твоей странности есть сила. Coraggio[55].
Доменика развернула салфетку и протянула Сильвио оставшийся bombolone. Он взял пончик и разделил его на две части, чтобы поделиться с ней.
– Откусывай по маленькому кусочку, чтобы не натягивать швы, – сказала она.
Сильвио последовал ее совету и съел бо́льшую часть. Она доела остальное. На салфетке не осталось ни одной крупинки сахара. Доменика аккуратно свернула ее и отдала Сильвио.
– Я и правда была голодной, – призналась она, залезая обратно в дом. Потом высунула голову наружу: – Спасибо.
– Доменика?
Она облокотилась на подоконник. Ее лицо, единственное лицо, которое он всегда высматривал и в школе, и в церкви, да и вообще везде, было так близко, что мальчик впервые в жизни почувствовал себя счастливым.
– Прежде чем взять карту, я нашел кое-что, что может тебе помочь.
– Оружие?
Он улыбнулся, швы тут же дали о себе знать.
– Нет. В зале с картами есть книга «Судовой журнал капитана Николы Форзамента». Пираты часто прятали сокровища в церквях.
– Хм, интересно.
– Вот и я говорю. – Сильвио стал спускаться вниз.
Он остановился на нижней ступеньке, вдруг развернулся и взбежал обратно наверх.
– Доменика?
Девочка прильнула к оконной раме.
– Что? – прошептала она.
Сильвио не ответил, взял ее лицо в ладони и поцеловал.
На удивление, губы Сильвио оказались мягче, чем bombolone.
– Ciao, Доменика. – Сильвио, похоже, сам был ошеломлен своим поступком. – Мне пора.
Он спустился вниз на улицу, обернулся, поднял на нее глаза и улыбнулся, прикрывая рукой ту часть лица, куда попал камень.
– Когда-нибудь я вернусь за тобой, – произнес он так тихо, что его услышала только луна.
Доменика помахала ему в ответ, потом закрыла ставни и задвинула щеколду. Сквозь щели она смотрела, как Сильвио Биртолини уходит.
Теперь, когда она не так голодна, уснуть будет гораздо проще. И что бы она делала без своего друга Сильвио? Вот взрослые говорят, что нет незаменимых людей, но она так не считает. Ей точно некем заменить Сильвио Биртолини, иначе почему она до сих пор этого не сделала? Он был ее единственным другом, которому она доверяла свои секреты и мечты. Ему хватало хитрости и ловкости, чтобы искать зарытые сокровища, и только с ним она поделилась бы найденным богатством. Как настоящий друг, он готов был украсть ради нее.
Есть вероятность, что Сильвио прав и пираты не зарывали клад в дюнах, как она решила, а спрятали его в одной из церквей. А может быть, они закопали сокровища в сосновом лесу или нашли местечко на Пания-делла-Кроче. Она долго размышляла об этом и исключила несколько известных мест, о которых сохранились древние предания. Они точно не могли добраться до Монте-Тамбура[56], потому что вернулись на корабль, пришвартованный в Виареджо, в тот же день. Возможно, они поднялись на гору, оставили вещи в убежище Росси и отправились дальше по тропе, чтобы закопать добычу, а возвращаясь на корабль, забрали самое необходимое. Существовало столько вариантов, столько мест, где пираты могли спрятать сокровища. Едва ли она сможет отыскать их без Сильвио.
Доменика лишилась сообщника, а в том, что касалось поиска зарытых сокровищ, он был ей просто необходим. Конечно, можно взять в сообщники Альдо, но брат не отличался сообразительностью и скверно выполнял указания, особенно если они исходили от нее, так что и не стоит посвящать его в свой план.
Мысль о том, что придется подниматься на гору одной, не давала ей покоя. Доменика слышала рассказы про Uomo Morto[57] – нагромождение скал на гребне горного хребта, похожее на лицо мертвеца. Местные мальчишки говорили, что только Бог мог понять его выражение. Массивное изображение было настолько пугающим, что путники, увидев его, срывались с края соседней горы. Какой ужас! Надо держаться подальше от тех мест! Если ей когда-нибудь придется отправиться на север, в Милан, Бергамо или Кремону, она не пойдет в горы,
