восхищение. Я в самом деле был глубоко потрясён ими и любил рассматривать каждый вечер – особенно, когда заходящее солнце озаряло их своим пурпурным светом… Боюсь даже предположить, что русский мог углядеть в этой пантомиме!
Жанна рассмеялась, представив себе их разговор.
Аспану продолжил:
– Наше посольство покинуло Москву через неделю после этого злополучного происшествия. Разумеется, они уехали без меня: лекарь заявил, что я не переживу путешествия до Италии. Я и сам прекрасно это понимал. А когда я спрашивал, через какое время я смогу вернуться на родину, он отводил взгляд.
Последующие месяцы вспоминаются мне, как один страшный сон. Такой доли я не пожелал бы даже самому злейшему врагу! Я стал беспомощнее любого старика. Сиделкам, приставленным ко мне милостью царя, приходилось заботиться обо мне и днём и ночью. Кроме лекаря и сиделок в мою комнату не заходил никто. Мне не с кем было поговорить; я изнывал от одиночества и безысходности. Я безумно жаждал увидеть вновь небо, солнце, деревья, но не мог вынести даже мысли о том, с какой жалостью будут смотреть на меня люди, если меня вынесут на носилках на прогулку.
Так я и лежал в своей мрачной комнате, лелея мысль о смерти, пока однажды вечером в моей комнате не появился Илья.
Он был одним из местных дворян и выглядел точно так же, как другие русские: бородатый, усатый, бледный. По правде говоря, он был еще более бледным, чем остальные. Но я не нашёл в этом ничего удивительного, зная, сколь бесконечна в России зима…
Вдруг на улице раздался громкий свист, а спустя мгновенье стены дрогнули от оглушительного взрыва, и небо за окном полыхнуло зелёным светом. Жанна встала с кресла. Последовал второй выстрел: на этот раз салют взорвался красным мерцающим цветком. Густая пелена снегопада скрадывала вспышку; Жанна удивлялась, кому пришло в голову запускать салют в такую погоду, да ещё так близко от высоких домов.
– Я бы на вашем месте отошёл от окна, – заметил Аспану.
Жанна и сама чувствовала себя неуютно, когда всего лишь в сотне метров со свистом разрывались ракеты. Она отступила к двери. Её гость остался на диване, невозмутимо наблюдая за разноцветными вспышками за окном.
– Тот дворянин был вампиром? – спросила Жанна.
– Да, – просто ответил Аспану.
Зарницы салюта отражались в его глазах; по его выражению невозможно было понять, о чём он думает.
– Он вошёл в комнату, где я лежал, и обратился ко мне на латыни, – продолжил свой рассказ Аспану. – Илья вежливо спросил, не будет ли мне в тягость поболтать с ним. Я ответил, что с радостью беседовал бы хоть с самим дьяволом, если б он жил в этой стране и знал иной язык кроме русского. Это позабавило Илью.
Мы говорили много часов подряд, и впервые за несколько месяцев я отвлёкся от безрадостных размышлений о смерти. Илья спрашивал меня о моей стране, о том, где я побывал, об университете, в котором я учился, об искусствах, об итальянской живописи и многом другом. Ему было интересно почти всё, что я мог рассказать. В ответ он развлекал меня весёлыми историями из жизни русских бояр. Он был очень талантливым рассказчиком.
Он приходил почти каждый вечер, и я был счастлив его видеть. Я попросил его обучить меня русскому, чтобы, по крайней мере, я мог изъясниться со своими сиделками. Илья охотно согласился. Так мы и коротали долгие вечера.
Для меня время текло весьма странно в те дни. Когда я, беспомощный, лежал в своей комнате в одиночестве, то минуты казались годами, но пока я болтал с Ильёй, ночи пролетали как единый вздох. Однако, судя по тому, что на рассвете я стал слышать далёкое пение соловьёв, думаю, прошло месяца два со времени моего знакомства с Ильёй.
В один из дней мне вдруг стало значительно хуже. Не знаю, коснулась ли меня какая-нибудь лихорадка, либо то были только запоздалые симптомы моей травмы, но меня вдруг охватил жар. Все понимали, что жить мне осталось недолго. Ко мне даже вызвали священника – припоминаю его бородатое лицо сквозь мутный бред…
Но однажды ночью я очнулся в незнакомом доме и вдруг обнаружил, что чувствую себя лучше, чем когда-либо в жизни. Самое главное, я опять мог ходить! Невозможно подобрать слова, чтобы описать мои чувства в тот миг.
Позже Илья объяснил мне, что просто не мог позволить мне умереть. Если б я умер, ему не с кем было бы коротать долгие ночи, не с кем было бы поговорить об итальянской живописи и архитектуре…
Аспану умолк. Прошло несколько секунд; он задумчиво разглядывал небо за окном. Оно имело странный буро-жёлтый оттенок, какой ночное небо может принимать только в мегаполисе в вечерний снегопад. Салют давно стих, Жанна вновь присела на краешек кресла. Некоторое время она ждала, пока её собеседник продолжит рассказ, но Аспану молчал.
– Получается, Илья сделал это без вашего согласия? – тихо спросила Жанна.
Он повернулся к ней; окинул внимательным взглядом.
– Без моего сознательного согласия.
Жанна молчала, не зная, что сказать. Аспану продолжил, медленно подбирая слова:
– Такое нельзя сделать с человеком против его воли. Всегда есть выбор. Я сделал свой выбор в ту ночь и продолжаю совершать его до сих пор.
Воцарилась тишина, нарушаемая только стуком сердца Жанны. Девушка разглядывала сидящее напротив неё существо. Чудовище, убивающее людей? В этом не было никакого сомнения. Прекрасно понимая тщетность подобных вопросов, Жанна всё же не сдержалась и прошептала недоверчиво:
– Как можно делать такой выбор?
Аспану повернулся.
– Всё предстаёт в ином свете, когда на другой чаше весов лежит ваша собственная жизнь, – заметил он бесстрастно.
За окном грянул выстрел, окрасив небо в малиновый цвет. Наступившая после взрыва тишина казалась оглушительной. Жанна думала о словах Аспану. Ей жутко было даже представить себе подобный выбор. Как поступила бы она сама?..
– Я бы хотел попросить вас вспомнить ещё раз, что вы почувствовали перед тем, как Денис лишился чувств, – прервал её размышления Аспану.
Жанна покосилась на него удивлённо, в первую секунду даже не понимая, о чём он спрашивает.
– Я уже вам всё рассказала. Больше я ничего не помню.
– Когда вы рассказывали в прошлый раз, обстановка не располагала к вдумчивым воспоминаниям, – заметил он серьёзно. – Теперь – иное дело. Прошу вас, представьте себе заново тот момент.
– Зачем вам это нужно? – подозрительно спросила Жанна.
– Я хочу знать, что вы сделали с Денисом. Хочу знать, какими ещё способностями вы обладаете.
– Предположим, вам удастся это узнать, – медленно произнесла Жанна. – Что будет
