Вдох.
Портал проглатывает меня ровно в тот момент, когда Кристоф выходит из своего, я успеваю увидеть лишь его фигуру, а дома запираюсь в ванной и снова реву и ору. Проклинаю.
А в конце месяца я опять в Физалии, смотрю, как языки пламени пожирают белый саван на погребальном костре Сид.
Кадиз, да когда же закончится этот поганый-поганый год?
В тот момент казалось, что никогда.
В тот момент вообще ни во что не верилось.
Но Ди дали второй шанс, ее врайту[1] дали второй шанс. И я тоже решила попробовать начать жизнь заново. Уже без князя, без его тьмы и жажды.
Но для этого надо было найти Прамать. Если кто и мог освободить меня от влияния Кристофа, то только она. Ходили слухи, что Прамать — первый вампир в Мироте, прямая дочь Астраты, наполовину богиня. Ходили слухи, что к ней за помощью может обратиться каждый вампир, ходили слухи, что кровно она связана с каждым вампиром в мире. Вообще о ней ходило слишком много слухов и домыслов, а конкретной информации было поразительно мало.
Как и где ее искать, я даже не представляла, но, как оказалось, искать ее и не надо было. Она нашла меня сама, просто появилась из воздуха, как раз когда я собиралась уже писать новое письмо Нарине. Уж если кто и мог мне помочь с информацией, то только пифия.
— Ты звала меня, дитя? — маленькая хрупкая женщина сидела на моей кровати в таверне в Норции и внимательно рассматривала меня красными глазами. Каштановые волосы заплетены в две толстые косы, на слегка полных бледных губах застыла легкая улыбка. Простое платье, никаких украшений, а в глазах вечность и легкая грусть, и невероятная сила разливается в воздухе, огромная. Даже больше той, что я ощутила на капище Проклятых Богов.
— Прамать, — прошептала я одними губами, женщина едва заметно кивнула.
— Селена Аквито, — назвала она имя рода моей семьи… Уже давно забытое имя рода, и чуть шире улыбнулась: — Рассказывай.
Я села рядом, уставилась на собственные руки и начала говорить. Говорила и говорила, без остановки, без пауз, размазывая по лицу слезы, стараясь унять дрожь в голосе и руках. Говорила почти оборот и плакала.
— Я хочу знать, можно ли как-то избавиться от его тьмы, можно ли как-то перестать ощущать его жажду. Почему я все еще чувствую его запах и помню вкус его крови, стоит закрыть глаза — мы ведь так далеко?
— Дитя, а с чего ты взяла, что это его тьма и его жажда? — удивленно посмотрела на меня Прамать, вытирая мои заплаканные щеки.
— Но…
— Они теперь твои. Целиком и полностью. Ты разделила с князем не только постель и сердце, но и его силу, его жажду. Ты позвала его тьму, приказала, и она подчинилась окончательно. С самого начала, с того момента, как магия князя оказалась в тебе, ты начала ее забирать. Чем больше ты узнавала Кристофа, чем больше вы сближались, тем сильнее и прочнее привязывалась к тебе тьма. Теперь она полностью твоя, а жажда — всего лишь побочный результат. Способ восстанавливать силы.
— Но если она моя, почему я чувствую через нее Кристофа, как он находит меня?
— Хм, наверное, я не совсем правильно объяснила. Видишь ли, став твоей, она не перестала быть и его, — я затрясла головой. — Эта тьма — она ваша. Не твоя и не его. Ваша. Общая. Вы как мозг и сердце в одном организме. Вы с Кристофом связаны так крепко, как только могут быть связаны два живых существа в Мироте. И ни смерть, ни тем более какие-то расстояния не смогут это изменить, вернуть ее назад ты тоже не сможешь. Я сомневаюсь, что даже богам под силу теперь разделить вас, — рассмеялась Прамать, а вот я ее веселья не понимала. С каждым ее словом мне становилось все страшнее.
— То есть я буду чувствовать его всю жизнь? — голос снова задрожал.
— Да.
— Но можно ведь как-то заблокировать во мне магию? Я слышала, даже Теневых[2] блокируют.
— Теневых, да и любого мага, блокируют только до того момента, как они не вступают в полную силу, дальше это невозможно. Так и ты. Количество тьмы в тебе уже огромно, и с каждым днем оно будет только расти.
— Я стану Зверем? Как князь?
— Не думаю. В тебе тьмы будет ровно столько, сколько ты сможешь выдержать. Выпусти немного, я хочу посмотреть.
— Не могу, он найдет меня, — дернулась я в сторону.
— Во-первых, он уже нашел. Ты думаешь, что князь не почувствовал тот момент, когда ты переместилась к охотнице? — усмехнулась она. — Кристоф уже в Физалии, просто еще не знает, где ты. А во-вторых, поверь, мне удастся скрыть этот факт от него. Выпускай.
Я послушно сосредоточилась, почувствовала в себе биение магии и выпустила тонкую струйку. Прамать наблюдала за закручивающейся лентой несколько лучей, а потом взяла меня за руку и подвела к зеркалу, усмехаясь.
Я взглянула на себя и замерла.
В глазах плескалась тьма. Как у Кристофа.
— Его глаза сейчас зеленые, — радовалась вампирша, а у меня текли слезы. Не хочу. Не хочу, не хочу, не хочу. — Поплачь, Селена, — она крепко обняла меня за плечи, принялась гладить по голове. — Поплачь, иногда слезы — это не слабость, иногда слезы — это способ освободиться. Поплачь.
Я не знаю, сколько времени я прорыдала у нее на плече, не знаю, в какой именно момент уснула, как давно ушла Прамать, но когда проснулась, за окном уже сгущались сумерки, а легкий ветер трепал занавески.
Я поднялась с кровати, нацепила плащ и маску Белого стража и вышла из комнаты. Снова превращаться в Белого очень не хотелось, но… Феи — страшные сволочи, в костюме мне безопаснее. Хотелось пройтись по улицам, просто погулять, ни о чем не думая, никуда не торопясь, ни от кого не убегая. К тому же в Физалии наступила весна.
Я брела какими-то переулками, смотрела, как в окнах зажигается свет, слышала голоса и чувствовала внутри легкое биение тьмы. Она будто извинялась за что-то. Я хмыкнула, свернула в очередной переулок и застыла. В десятке шагов от меня стоял Кристоф. Стоял и просто смотрел, перебирая пальцами воздух.
— Елена, — донес до меня ветер его тихий шепот на выдохе. Я даже не пыталась отвести взгляд, черные омуты почти сразу же поймали меня в ловушку, начало знобить. Я застыла, на вдох все стало безразличным, почти не имеющим значения. Просто хотелось и дальше тонуть в его глазах. Захлебнуться и наконец сдохнуть!
— Прекрати, — попросила я одними губами. — Зачем ты снова мучаешь меня?
— Елена, — он весь подобрался и сделал шаг ко мне, я отступила, напряглась, рука скользнула в карман, нащупывая шарики с порталами. Погуляла, мать твою!
— Кристоф, оставь меня в покое! — рявкнула вдруг, разозлившись, тьма хлестнула плетью у самых кончиков его сапог.
— Я не могу. У тебя то, что принадлежит мне, — князь улыбался, склонив голову к плечу, так знакомо, так невыносимо улыбался, с ямочками. Чтоб тебя…
— Тьма? — расхохоталась я. Весело не было, было страшно и горько. — Она уже не твоя. Я забрала ее себе, вампир! И вернуть не могу.