– Как же она может говорить, если у нее рот заткнут, – подсказал Махмуд.
Главарь усмехнулся:
– Развяжи ей рот.
Махмуд снял повязку с губ.
– Кто ты? – повторил вопрос главарь.
– Я? Я – Лолит! – смело проговорила девушка.
– Лолит? Бесовское имя… – пробормотал главарь.
Странно, но он был смущен.
– Тебя только за такое имя следует казнить…
Губы девушки тронула улыбка.
– Но ведь ты ближе к смерти, чем я.
– А ты, наверно, колдунья! – догадался главарь. – Не зря носишь такое имя…
Девушка молчала, лишь едва заметно улыбалась.
– Так что ты насчет моей смерти говоришь? – спросил главарь. – Ты мне угрожаешь?
– Да что же я могу сделать тебе? – с удивлением проговорила девушка. – У тебя меч, а у меня ничего нет. Я стою перед тобой, и мои руки связаны.
– Я не боюсь твоих колдовских чар! Ты мне ничего не сделаешь! – зло воскликнул главарь и кивнул Махмуду: – Руки ей развяжи.
Махмуд замешкался:
– Может, не надо. Она ведь колдунья.
– Развязывай! – раздраженно бросил главарь. – Чтобы сделать зло, колдунье рук не надо.
Махмуд пожал плечами и осторожно, стараясь не касаться девушки, скинул путы.
Лолит потерла затекшие запястья.
– Так что ты насчет моей смерти нагадала? – спросил главарь.
Лолит пристально взглянула в его глаза.
– В твоих глазах поселилась смерть, – холодным голосом проговорила она.
Главарь побледнел, но справился со своими эмоциями. Он криво усмехнулся:
– Я тоже могу предсказывать судьбы людей. Но не потому, что мне их подсказывает дьявол, а потому, что я сам вершу судьбы людей. Я знаю твою судьбу. За обещание мне несчастья я тебя убью.
Лолит пожала плечами.
– Твоя смерть гораздо ближе, чем ты думаешь.
Она на мгновение задумалась и проговорила:
– Нет. Я ошибаюсь.
Главарь повеселел.
Но рано он радовался. Лолит проговорила:
– Я действительно ошиблась – ты уже мертв!
Глава 14
Цветан отшатнулся.
– Надо рассказать боярину, – сказал он Пикше и, низко пригибаясь, побежал в лес.
Забежав за деревья, Цветан уже бежал во весь рост. Увидев привязанных к деревьям коней, он подбежал к ним.
Здесь ждал Первинок с остальными воями.
Обычно дружинники путешествовали без доспехов – так было легче. Доспехи надевали перед боем. Но они были в доспехах.
Задыхаясь, Цветан коротко сообщил ему о происходящем.
Внешне он был холоден как айсберг, затаивший девять десятых своей громадины в черной ледяной воде, – и горе тому, кто окажется рядом, когда ледяная гора покажет себя всю, но в сердце точно занялся лесной пожар…
– Однако эта земля не наша… – задумчиво проговорил Первинок.
– Позвать назад Пикшу? – задал вопрос Цветан.
– Нет! Не по-божески оставлять людей в беде! – сказал Первинок. – Надо помочь им!
Он направился к деревне. Следом за ним поспешили вои. Подойдя к ограде, они на секунду остановились.
– Где посмотреть? – спросил Первинок Пикшу.
Тот показал ему щель. Бросив взгляд в щель, Первинок увидел, что главарь разбойников стоит с мечом в руке. Двое разбойников, заламывая руки девушке, наклонили ее. Ее волосы, смоляными ручьями упав на землю, обнажили белую тонкую шею.
Главарь примерился мечом.
– Пора! – сказал Первинок. – Что с воротами?
– Ворота заперты, – сказал Пикша.
– Тогда перелезем через забор и побьем их стрелами, – сказал Первинок.
Умение преодолевать преграды и взбираться на крепостные стены у дружинников было отточено до совершенства. Острог, ограждающий деревню, был невысок, поэтому вои преодолели его за несколько секунд.
Оказавшись на другой стороне, они тут же начали стрелять из луков и первыми же выстрелами перебили половину разбойников.
Остальных добили мечами и ножами.
Всё произошло в мгновение ока. И мало кто из разбойников успел даже понять, что произошло.
Главарь разбойников глядел на происходящее остекленевшими глазами.
Наконец он всё понял. Но вместо того, чтобы ввязаться в бой, он так быстро бросил кинжал, как будто только что внезапно обнаружил в своих руках ядовитую змею, и метнулся к лошадям у коновязи.
Первинок пустил ему в верхнюю часть ноги стрелу. Споткнувшись, главарь разбойников упал. Его коричневые собачьи глаза залились потоками слез, и он поднял вверх руки и тонко, по-женски, заголосил:
– Не убивайте меня!
Два воя подняли главаря за шиворот и подтащили к Первинку.
Первинок приказал:
– Освободите деревенских и отдайте им эту сволочь.
Главарь бросился обнимать ноги Первинка. Он по-собачьи скулил:
– Не отдавайте меня этим свиньям. Вы, как и я, настоящие воины. Черни не подобает судить меня. А я вам пригожусь.
Первинок ногой брезгливо отпихнул главаря:
– Как смеешь ты называть себя воином, ты – грязный убийца беззащитных людей? Ты, мразь, не имеешь права не только ходить по земле, но и дышать ее воздухом! Пусть судят тебя люди!
Два старика подошли к главарю разбойников и потащили его к костру на казнь, недавно готовившуюся, безжалостным убийцей для них самих.
Главарь не сопротивлялся – страх отнял у него силы и теперь он был похож на пустой мешок.
Первинок подумал, что этот разбойник хладнокровно убивал людей. Но он никогда не думал, что и его самого могут убить. Но теперь тиран, несколько минут назад считавший себя богом, вдруг вспомнил, что у него есть жена, дети – две девочки и мальчик. Он их любил. Но он и
