и подтянула перед халата.
Удивленная, порочная и собственническая улыбка промелькнула на его губах, прежде чем исчезнуть, как будто ее там никогда и не было.
— Тебя не было в поле моего зрения всего несколько часов, — вздохнул Аксель, — и ты уже сеешь хаос. Я начинаю сомневаться, стоило ли приводить тебя сюда.
Мои глаза засверкали надеждой, и я шагнула к нему без его приглашения, хотя он все еще был в двадцати шагах от меня. — Ты позволишь мне уйти?
Он мрачно посмотрел на меня, казалось, обдумывая это, и я улыбнулась ему, чтобы заслужить его расположение.
— Нет, — сказал он, и его лицо стало жестким. — Ты пройдешь через это испытание, Мэриголд, даже если мне придется тащить тебя через это самому.
Дикий порыв ветра спустился с лестницы, развевая мой халат и лаская ложбинку между бедер. Я приоткрыла губы и расширила глаза от этого ощущения. Затем озорной ветер исчез, как и разъяренный Полубог Войны.
Деметра хихикнула, поднимаясь на ноги. Она, должно быть, поверила, что Аксель использовал ритуал как средство унизить, наказать и казнить меня.
Для этого она была бы лидером группы поддержки, не так ли?
Но, возможно, она права.
Я не позволила никому из них еще больше сломить мой дух.
Я остановилась у подножия лестницы и повернулась к Мари.
— Могу я одолжить твои ботинки, Мари? — Спросила я. По крайней мере, я могла бы попытаться улучшить свое текущее состояние в качестве первого шага. — У тебя есть носки. Мои босые ноги нежные. Было действительно больно идти по этой длинной мощеной дорожке. — Я подняла голову и посмотрела на мощеную лестницу, ведущую к красному зданию, где должен был состояться ритуал и будут потеряны жизни.
Возможно, я тянула время. У меня не осталось мужества.
— Чувак, ты только посмотри на эти ступеньки. Я не думаю, что мои ноги, которые сделаны не из камня, смогут выдержать это.
Банда бросила на меня злобные взгляды и энергично поднялась по лестнице. Двое других аутсайдеров последовали за ними, демонстрируя свою силу.
Нэт и Елена остановились рядом со мной.
— Давай, Мэриголд, — предложила Елена. — Пойдем. Ты можешь опереться на Нэт и меня.
— Пошевеливайся, Мэриголд, — сказал Кэмерон, его голос снова стал резким и угрожающим. — Ты чуть не лишила меня звания из-за этого трюка с волочением за волосы. Больше никаких неприятностей, или ты очень пожалеешь.
Я начала задаваться вопросом, не было ли у него биполярного расстройства.
— И ответ на то, чтобы одолжить тебе мои ботинки, — категорическое «нет», — усмехнулась Мари. — Твои ноги сейчас должны волновать тебе меньше всего. Ты же не хочешь и дальше попадать в передряги с Полубогами.
Я разочарованно вздохнула, поднимаясь по лестнице с Еленой и Нэтом. Мы шагали последние. Я больше не могла тянуть время.
— Даже если ритуал меня не убьет, — пробормотала я себе под нос, — кто-нибудь здесь в конце концов убьет меня.
— Еще бы, — сказал Кэмерон. — Если ты не будешь держать рот на замке.
Мы добрались до верха лестницы. Двойные двери ритуального здания из стали и стекла приглашающе распахнулись.
Я глубоко вздохнула и шагнула через порог, знаменитая фраза леденящим эхом отдалась в глубине моей головы. «Lasciate ogne speranza, voi ch'intrate».
Оставь надежду, всяк сюда входящий.
Глава 6
_____________
Олимпийский зал был самым величественным местом, которое я когда-либо видела. Боже, даже колонны были сделаны из золота. Высокие потолки были расписаны фресками, изображающими войну богов.
Разве не говорили, что историю пишут победители?
Двенадцать статуй олимпийских богов стояли вплотную к четырем стенам, окружая нас. На возвышении стоял один большой трон, по бокам от которого стояли четыре трона поменьше. Все они были украшены редкими драгоценными камнями, золотом и бриллиантами.
Самый большой трон, вероятно, принадлежал Аресу, Богу войны, который возглавлял армию Земли против Люцифера и его орд демонов. Остальные троны предназначались для четырех Полубогов.
Можно было легко определить, какой трон принадлежал какому Полубогу, по символам, вырезанным на подлокотниках и высокой спинке каждого.
Шестеро посвященных стояли по левую сторону двери, а остальные шестеро расположились справа от меня. Высокопоставленные офицеры Доминиона выстроились в две колонны от возвышения до самой двери. Несколько элитных студентов старшекурсников, судя по их форме, были смешаны с рядами офицеров Доминиона.
Бьюсь об заклад, они уже были выбраны в качестве будущих лидеров Доминиона Богов, что дало им привилегию наблюдать за шоу — видеть, кто выжил, а кто умер.
Посвященные были так же напряжены, как и я, но большая часть компании выглядела скорее взволнованной, чем встревоженной. Они были гончими, идущими по кровавому следу, такими уверенными в своем божественном наследии, каким бы далеким оно ни было.
Деметра бросила на меня несколько презрительных взглядов, как будто умирала от желания сказать мне, как сильно она хотела увидеть, как я опозорюсь перед всеми своей мучительной смертью.
Я, конечно, посмотрела в ответ.
Все слышали вердикт Джека о том, что я на сто процентов слабый человек. Никто в этой комнате не верил, что во мне достаточно крови богов, чтобы пережить этот варварский ритуал.
Несмотря на это, я пыталась выглядеть храброй, но кровь отхлынула от моего лица, как только я вошла в зал смерти.
Я обнаружила пустые троны.
Где были Полубоги? Все ли они собирались соблюдать ритуал? Я видела Акселя на верхней площадке лестницы, прежде чем он исчез тридцать минут назад. Где он сейчас? Мои мысли метнулись от дурного предчувствия к тому, как его волшебная ласка сделала меня влажной и как его сила воззвала ко мне.
— Внимание! — прогремел глубокий мужской голос, и я чуть не выпрыгнула из своей кожи.
Черт возьми. Нужно ли было так кричать, когда во всем атриуме было тихо, как на кладбище?
Высокий мужчина в белой рясе священника вышел в центр зала с пылающим кинжалом. На лезвии плясали малиновые, золотые и черные руны. Малиновые выглядели так, словно их нарисовали кровью.
Черт возьми! Он собирался использовать этот кинжал против нас?
Ни за что. Меня это не устраивало.
У других посвященных тоже расширились глаза.
Если бы мы все запротестовали, они могли бы остановить ритуал. Я внимательно осмотрела других посвященных в поисках хотя бы искры бунта. Мои плечи поникли, резко контрастируя с остальными, которые все стояли прямо и гордо — даже четверо других аутсайдеров. Я была бы единственной, кто противостоял бы священнику, и один голос был бы легко и быстро заглушен.
Пронзительные серебристые глаза священника метали молнии, когда они окинули нас взглядом, идентифицируя его как потомка Зевса. Должно быть,
