рождена быть.
— Я не мужчина, — сказала я. — Так что мне не нужно набираться мужества. И я не была рождена, чтобы быть солдатом у тебя под каблуком.
— Я не могу сказать, к какому полу ты принадлежишь, — сказал он.
Компания хихикнула, а Деметра захихикала раздражающе высоким голосом.
Нэт и Елена бросили на меня сочувственный взгляд. Все знали, что это плохой бизнес — становиться на плохую сторону Доминиона, не говоря уже об офицере.
— Спасибо, чувак, — сказала я Кэмерону. — Посмотри, во что ты меня втянул — в драму полового созревания, как будто мне нужно это дерьмо поверх других куч дерьма.
— Ты сама себя втянула в эту кучу дерьма, — сказал он. — Я только удивлен, что ты отказываешься ценить нас за то, что мы спасли тебя от непродуктивной, потраченной впустую жизни.
Теперь это меня разозлило, и я стала колючей, как еж.
— Вы, Доминионы, заставили меня оставить свой дом и мою команду, чтобы приехать сюда. Ты отнял у меня хорошую жизнь.
— О какой хорошей жизни мы говорим, Мэриголд? — С любопытством вмешалась Мари из фургона, появляясь рядом со мной.
Я не видела Мари с тех пор, как меня отправили в общественную баню принять минутный душ. К моему разочарованию, выйдя из кабинки, я обнаружила, что кто-то забрал всю мою одежду и оставил мне только халат.
Я одарила солдата Доминиона свирепым взглядом.
— Жизнь на свободе, — я взмахнула подолом халата. — Только не эта жизнь, когда носишь халат без трусиков. Ради всего святого, мне даже не оставили стринги.
Если бы Мари была там, я думаю, у нее хватило бы любезности найти мне нижнее белье. Я почувствовала, что на самом деле могу ей понравиться.
Мари покатилась со смеху, и несколько сопровождающих солдат присоединились к ней, бросая на меня взгляды, как будто они меня раньше не видели.
Банда скорчили гримасу, чтобы показать, что моя вульгарность вызывает у них отвращение.
— Что? — Я спросила Кэмерона, и Мари. — Никто никогда не жаловался на это бесчеловечное обращение с нижним бельём?
— Нет, — невозмутимо ответил Кэмерон. — Все, кроме тебя, сочли это привилегией.
— Прошу прощения, — я недоверчиво уставилась на него. — Что, если кто-то так сильно смеялся, что немного описался?
Или буквально до смерти перепугался посреди ритуала.
— Стоп! Мэриголд, — Мэри вытерла слезинку, затем другую, из уголка глаза. — Просто прекрати.
На заднем плане Джек издал шмыгающий звук. Я надеялась, что он не учуял запах мочи.
— Эта негодяйка пахнет не так, как мы, — сказал он уверенным тоном. — Я не думаю, что она потомок. У нее ничего не получится.
— Джек обладает магической способностью чувствовать и обнаруживать потомков богов, — злорадно заявила Деметра.
Мое сердце замерло, когда ее заявление попало мне прямо в яблочко. В то время как остальные посвященные шли к своей славе, для меня это, возможно, путь смерти.
Я осмотрела плотную охрану вокруг нас и поняла, что мне придется рискнуть с ритуалом, если я не хочу, чтобы меня уложили в радиусе семи футов.
— Тогда почему она вообще среди нас? — отвращением спросил парень из банды.
— Эта гарпия, должно быть, хочет рискнуть, — объяснила Деметра, как будто знала обо мне все, — поскольку это ее единственная возможность подняться над своим жалким статусом. Такая девушка из низшего класса, как она, сделает все, чтобы подняться по социальной лестнице, хотя все они играют в азартные игры и проигрывают. — Она с отвращением фыркнула. — Интересно, перед сколькими солдатами она раздвинула ноги, чтобы попасть сюда. Так грустно, потому что, как бы широко она ни раздвинула ноги, это не…
Я бросилась на нее, схватила за светлые волосы и сильно потянула. Она закричала, отшатнувшись назад и изо всех сил пытаясь освободиться. Джек бросился на меня, но Кэмерон и Мари первыми встали между нами.
Доминионцы оторвали мои пальцы от волос Деметры, оттащили меня назад и пригвоздили к месту. Другие солдаты Доминиона выкрикивали приказы группе, призывая их продолжить идти.
Никто из них не хотел привлекать внимание Полубога.
Я не гордилась собой за то, что дергала за волосы — я была скорее девушкой, которая дает тебе по зубам. Но я была слишком зла, чтобы заботиться о своем достоинстве или чьем-либо еще. Разочарование накопившееся за весь день и страх перед тем, что грядет, накапливалось и бурлило.
Плюс, когда я сталкивалась с хулиганами, я сама становилась агрессором.
Мне было наплевать, и то, что я шла к порогу смерти, тоже не изменило моего отношения.
— Мне похуй, насколько густа кровь бога в твоих мерзких венах, — предупредила я, даже не вырываясь из объятий Кэмерона и Мари. — Еще раз такое скажешь, и я выбью из тебя все дерьмо.
— Ты мерта, ты неполноценный человек! — Взвизгнула Деметра. — В тебе нет ни грамма ДНК бога. Тебе никогда не следовало приходить сюда. Ты не выйдешь из этого здания живой. Ты умрешь мучительной смертью еще до того, как произнесешь первую руну…
— Что, черт возьми, здесь происходит? — прогремел голос, несущий в себе мощную магию.
Аксель появился на вершине лестницы, по которой мы собирались подняться, которая вела к великолепному, но пугающему красному зданию.
Сила исходила от него ледяным ветром, сокрушая все и вся на своем пути.
Все, как один, снова упали на колени, кроме меня.
Даже шум ветра стих.
Солдаты Доминиона вокруг нас быстро поправили свою одежду, которая и без того была прямой и безупречной.
— Ты снова доставляешь неприятности, Мэриголд? — Нетерпеливо спросил Аксель.
— Кто? Я? — Спросила я, озираясь по сторонам в невинном замешательстве.
— Что я говорил о последствиях твоего неподобающего поведения? — Продолжил он.
Я прикусила губу. Он позволит своим Доминионам наказать Джаспера и Цирцею.
— Эта чертова мантия неудобна, — сказала я.
Его темно-янтарные глаза опустились на мой халат, прежде чем осмотреть каждый дюйм моего тела.
Возможно, мне не следовало жаловаться на свой гардероб. Я внезапно поняла, что значит, когда тебя ласкают, не прикасаясь.
Полубог мог раздеть меня одним лишь испепеляющим взглядом, и ничего, кроме мантии, не помогало. Если бы на мне был костюм охотника, я была бы в своей стихии и знала, как с ним обращаться.
Прямо сейчас я никогда не чувствовала себя более уязвимой, чем под тяжестью его прямого, горячего и оценивающего взгляда.
Хуже того, водоворот жидкого огня лизнул плоть между моих бедер, и мое лоно стало скользким и влажным.
Мое лицо горело. Черт возьми! Что я говорила насчет того, чтобы не надевать трусики?
Да помогут мне боги, если мои женские прелести станут еще влажнее!
Я вздернула подбородок, с вызовом глядя на Полубога,
