Однако, давая такое определение истины, Лодий все же акцентирует субъективный момент, поскольку он определяет истину как психологическое состояние нашего ума.
В 30-х и 40-х годах XIX в., в связи с разгромом университетских философских кафедр и свирепого разгула цензуры, в России не появлялись новые труды по логике, которые имели бы какое-либо прогрессивное содержание. Даже умеренный либерально-просветительский вольфианский дух книги Лодия был нетерпим для мракобесов, стоявших в то время во главе управления народным образованием. Книга «Логические наставления» была признана «исполненной опаснейших по несчастию и разрушительных начал», а ее автор был отстранен от преподавания в университете, так же как и профессор Новицкий.
В первой четверти XIX в. логика Ломоносова и Радищева нашла в России продолжателей в философии, теории познания и логики в лице декабристов, именно тех из них, которые развивали материалистическую традицию русской философской мысли. Сюда принадлежали из числа членов Общества соединенных славян братья И. и А. Борисовы, из членов Южного общества – Пестель, Раевский, Крюков и из членов Северного общества – Бестужев, Кошкин и Якушин, и хотя вопросам логики декабристы не посвящают специальных трактатов и вопросы эти затрагиваются лишь попутно, в связи с общими философскими и эстетическими проблемами, тем не менее здесь прокладывается новый путь в логике, который, продолжая материалистическую ломоносовскую традицию, вместе с тем обогащает логику новыми идеями.
Единственным источником нашего познания окружающего мира декабристы-материалисты признавали показания органов чувств. Согласно их теории познания, предметы внешнего мира, воздействуя на наши органы чувств, порождают ощущения благодаря деятельности нервной системы. Но, отдавая должное чувственному моменту в познании, они считали этот момент лишь одной из сторон процесса познания и наряду с ним признавали и роль разума. Таким образом, они развивали учение Ломоносова о единстве чувственного и рационального моментов в познании, различая в познании чувственную и рациональную ступени.
И в области логики декабристы-материалисты примыкали к Ломоносову и Радищеву. Они критиковали формализм логики Канта, отрывавший форму мысли от ее содержания. Развивая материалистическую точку зрения, они и в формах мышления видели отражение связей объективного мира.
В учении о понятиях они подчеркивали опытное происхождение их. Указывая, что определение раскрывает содержание понятия, а логическое деление – его объем, они утверждали, что содержание понятия следует понимать как мыслимую совокупность существенных признаков вещей и явлений.
Декабрист Н. М. Муравьев говорит об изменчивости человеческих понятий в зависимости от изменений в самой действительности. Он считает, что «от времени до времени рождаются новые понятия», которые постепенно созревают и затем получают широкое распространение[117].
В самом учении о суждении декабристы (Н. А. Крюков, М. С. Лунин, Н. И. Тургенев, В. К. Кюхельбекер) проводили материалистическую точку зрения, утверждая, что суждения суть отражение свойств вещей. Отличие же суждений от понятий они усматривали в том, что суждения отражают отдельные свойства вещей, тогда как понятие отражает совокупность существенных признаков вещей. Они говорили и об исторической изменчивости суждений людей в связи с изменениями материальных условий жизни общества и развитием культуры (Н. И. Тургенев).
В противоположность господствовавшим в Западной Европе, начиная с XVII в. (от Р. Декарта и Ф. Бэкона), односторонним направлениям – всеиндуктивизму и вседедуктивизму, декабристы придавали важное значение как индукции, так и дедукции и притом признавали наличие и ценность многих других логических форм и выводов, что указывает на широту их логического кругозора. Однако они уделили мало внимания разработке теории умозаключений.
Декабристы высказали также свой взгляд на теорию доказательства. Они определяли доказательство как обоснование истинности какого-либо суждения посредством других суждений, истинность которых уже установлена. Опровержение же они понимали как доказательство несостоятельности какой-либо аргументации и как доказательство ложности того или иного те^и-са. Они признавали тесную связь между доказательством истинности какого-либо положения и опровержением ложных суждений о том же предмете.
Что касается метода научного исследования, то декабристы применяли сочетания самых разнообразных форм выводов, придавая главное значение анализу, опыту и эксперименту. В своих исследованиях они связывали защиту своих положений с опровержением взглядов противников и таким образом развивали свои собственные взгляды в борьбе против реакционных социально-политических и идеалистических философских теорий.
У декабристов встречаются зачатки учения о практике как о критерии истины. Так, они утверждали, что проверка путем эксперимента подтверждает истинность положений оцытных наук. Но они отрицали применимость критерия практики в области общественных наук (такова, в частности, позиция Н. А. Крюкова).
Логика русских революционных демократов[118]
Русские революционные демократы – А. И. Герцен, В. Г. Белинский, Н. Г. Чернышевский и Н. А. Добролюбов, продолжая материалистическую традицию Ломоносова и Радищева в логике, подняли логику на новую высоту путем сочетания материализма с диалектикой. Они вплотную подошли к диалектическому материализму и к диалектической логике, но, вследствие отсталости русской общественной жизни той эпохи, они не в состоянии были создать философию диалектического материализма и диалектическую логику.
Великая историческая заслуга их заключается в том, что они поняли необходимость коренного преобразования философии в целом и логики в частности. Они наметили тот путь, по которому предстояло пойти новому революционному учению в области философии.
Александр Иванович Герцен (1812–1870) был диалектиком, признавал, что научный метод имеет свою объективную основу. По Герцену, жизнь природы есть беспрерывное развитие отвлеченного простого, неполного, стихийного в конкретное полное, сложное развитие зародыша расчленением всего заключающегося в его понятии, и всегдашнее «домогательство» вести это развитие до возможно полного соответствия формы содержанию есть диалектика физического мира.
Герцен выступал с глубокой критикой как4идеализма, так и метафизики. В борьбе с метафизикой он ратовал за признание гбсподства идеи развития и в природе, и в обществе, и в научном мышлении. Все находится в движении и развитии; новое, прогрессивное всегда одерживает победу.
