и в самом благословенном уголке, ну так иди в пустыню и дерись.
Оливер мысленно согласился.
— Ага.
— И ты прикинь, все же выжгут, уничтожат, сомнут, а восстанавливается это годы. И защищай землю без конца и края, только восстановил ее, как привет — новые захватчики. У нас зелень растет на порядки быстрее, и здания визуализацией строятся проще, но бережем мы их намного строже. Знаешь, Оли, — малыш вперил в Магнуса блестящие глазенки, — тут далеко не все могут создавать обилие утонченной материи из ничего. Только самые сильные маги, которые способны проникать и в ваш мир, а все остальные живут чуточку примитивнее. А уж копии подвластны единицам…
Оливер поднял брови.
— Копии?
— Ага. Все наши совместные приключения с излишествами ты пережил не со мной.
Оливер впал в глубокий шок от известия.
— Что?!
— А ты думал! Мы тогда только начали встречаться с Тами, и я настоящий каждую свободную минутку рвался провести с ней, да и сейчас рвусь. Как считаешь, были ли мне реально интересны трипы, попойки и прочие неуемные кутежи? Юность, когда я всерьез любил отрываться так, давным-давно прошла, — янтарные с прозеленью глаза на миг сверкнули. — И я создал совершенную копию себя, которую часто отслеживал.
Оливер стушевался и спросил:
— А я смогу создавать копии? Или я всегда буду «чуточку примитивнее»?
Золотоволосый мужчина в просторной белой рубахе и прямых нешироких темных брюках улыбнулся.
— Ты сможешь. Как мой «сын». Умения у нас во многом зависят от сословия, а сословие ты получаешь, исходя из качеств своей души. Я, в прошлом царевич анамаорэ, высший по рождению, счел тебя достойным.
Оливер нахмурил бровки, еще тонкие, но в будущем густые. Он не хотел ничего менять в своей внешности, но сама природа новой сущности сделала его черты прекраснее.
— Высший по рождению? Но ты не царь!.. И даже Лукас вроде не царь…
Магнус расхохотался, обнажив ровные белые зубы, разнообразные улыбки почти постоянно украшали его лицо.
— Царь-не царь. В том и беда, что Лукас практически царь, и Эрик, и Макс тоже. Они поделили меж собой сферы и бесчинствуют. Каждый в своем стиле. Лукас отвечает за войну и растениеводство, мы тут безумно горячие поклонники флоры, Эрик за технический прогресс и магию как науку, Макс за всевозможные искусства. Конечно, у каждого из них полно советников, но ребятки тянут на своих плечах столько, что тебе пока сложно и страшно будет это представить, да и рано. А отец их занятное существо, он следит за оперой, сам в ней «не участвуя». Ладно, об этом тебе еще рано знать.
Оливер скуксился.
— То рано, это рано. А мне так интересно! — и он тут же выдал: — Ладно, нельзя, так нельзя. Хочу полетать!!!
Магнус перехватил его поудобнее и взмыл в воздух.
Глава 201. На полигоне
Налетавшись и накричавшись от радости, они снова вернулись на дерево, будто птицы.
Магнус с сожалением вздохнул:
— Эх, скоро уже придется возвращать тебя нянькам.
Маленький Оливер посмотрел на Магнуса пытливо.
— Мне все-все-все интересно! А расскажи, как вы ведете войну?
Магнус рассмеялся.
— Экий ты хитруша, если я про это начну, то закончу, когда ты дорастешь до моих лет! Да лааадно, ты что, обиделся уже? — Оливер глядел насупленно. — Ну хорошо, если вкратце, наша война — это самовольные шахматные партии. Координаторы в Штабе их просчитывают, а мы исполняем. Каждый оперативник на свой лад, четких правил нет.
Оливер изумился.
— Как так?
— Так, — Магнус продолжал улыбаться, — тупого исполнительства у нас вообще нет, а принуждение к нему — тягчайшее преступление. Координаторы — отличные психологи и даже психиатры. Они ювелирно, просто филигранно просчитывают характеры, назначая, кому какую операцию доверить. И потому мы оперативники, а не просто солдаты.
Изумрудные глаза Оливера светились интересом.
— Ты сказал, что вы воюете где-то в пустыне…
Магнус махнул рукой, нисколько не опасаясь упасть с дерева.
— Ну не прям в пустыне, камней тоже полно, но там ничего не растет, и никто не живет. Специальный полигон. И ловкость против ловкости, самообладание против самообладания. Все маги, убить могут запросто, на войне официально разрешается терять над собой контроль, если это твоя стратегия.
— И ты теряешь?
Магнус вытянул губы трубочкой. Оливер отвечал ему телепатически, а сам Магнус говорил в голос, наслаждаясь его звучностью и богатым тембром. Кстати, и Оливера поджидал сюрприз: его голос в мире анамаорэ явно улучшился.
— Ууу. Я заставляю других потерять себя и натворить глупостей.
Магнус с трудом удержался от желания добавить замечание, что существует особо художественная и мало потерявшая актуальность забава дразнить Лукаса, доводя его до неистового желания отбросить маску изящества и ударить без прикрас. Сила вспышек гнева царевича льстила древнему Ужасу.
Но, сдержавшись, Магнус сказал:
— Например, Лукас, а он главный координатор, говорит: «Пойди туда, там будут те и те, устрой им скандальчик». Кто там будет, кого выставит враг, тоже просчитывают в Штабе. Мы можем предполагать, но не всегда наши догадки верны. Зато каждый оперативник прям-таки обязан обладать алмазными нервами, чтобы в любой момент быть готовым встретиться с кем угодно в любой его ипостаси и не растеряться в любой возникшей ситуации. Хоть шантаж, хоть клевета, хоть грубая драка, хоть поединок по чести, случается что угодно.
Оливер все больше впечатлялся.
— Ого! Как насыщенно! А за что вы сражаетесь? Как вы вообще понимаете, что победили?
Магнус пожал широченными плечами, солнце доверчиво освещало его статную сильную фигуру.
— Да за фигнюшку какую-нибудь редкую сражаемся. Она сама никого не волнует, но партия выигрывается, когда фигнюшка врага достается нам. Или воюем за территорию, это реже и скучнее, ну, тут все, как у людей — захватить флажок в стационаре.
Оливер обеспокоился.
— А битвы, чтобы никто не выжил? Бывают?
— Неее, это для психов. У всех же семьи, обширные связи, договоры, опыт. Поубивать поголовно ради ничего — все равно ж все вернутся, какой смысл? Особо талантливые у нас нападают на Координаторов — наполовину игру ведут они, хотя территориально сидят ооочень далеко и защищены от телепортаций к ним.
Заметив ужас в глазах Оливераа, Магнус бросил:
— Да не боись, ты не координатор и тем более не оперативник. Целителей и музыкантов никто никогда не трогает. Даже если в качестве мести кто-нибудь сбросит целителя на игровое поле, враги же его оттуда и вынесут. Мы очень ценим восстановление и процветание в полном объеме.
Но Оливер совсем перепугался и уже готов был заплакать, перерождение всегда усиливало эмоциональность на детский период.
— Мести?! — он судорожно сглотнул. —
