Ознакомительная версия. Доступно 39 страниц из 192
всех побережьях мира. Описание Колумба ни в малейшей степени не преувеличено по сравнению с сотнями необъяснимых водяных валов, зафиксированных в последнее время. Естественно, Адмирал поспешил покинуть Бока-дель-Серпе, как он тогда назвал этот коварный канал (Змеиной Пастью он остается и до сих пор). История более мягко обошлась с географическими названиями Третьего путешествия по сравнению с остальными.
После этого ужасающего события флот мирно прошел заливом Пария к горам, видневшимся на севере, и под вечер бросил якорь в гавани, которая, как я полагаю, является современной бухтой Селесте, недалеко от мыса, названного Cabo de Lapa[287]. Бокас-дель-Драгон, как он назвал его несколько дней спустя, насчитывают четыре острова. Три из них, словно гигантские ступенчатые камни, расположены между Тринидадом и материком. С взятого курса Адмирал не мог увидеть, что самый восточный из них – Бока-де-Монос – отделен от суши узким проливом, и посчитал его частью Тринидада. Следующий остров (ныне Уэвос) был награжден прозвищем Эль-Дельфин, поскольку, если смотреть с запада, очень похож на дельфина с большой головой, смотрящей вниз в залив. Ну а самый крупный, носящий сейчас грозное название Чакачакаре, получил название El Caracol[288], вероятно, из-за своих замысловатых очертаний.
Как на последней якорной стоянке, так и на Бокасе Адмирал «взял север» своим квадрантом и, как обычно, получил неправильные широты. «На самом южном острове (Де-ла-Серпе), – писал он монархам, – с наступлением темноты я обнаружил, что Полярная звезда поднялась примерно на 5°, а на самом северном (Де-ла-Драгон) она была на высоте около 7°. Следовательно, расстояние между их этими островами 26 лиг. Я не мог ошибиться, измеряя квадрантом». Интересный пример того, как Колумб упорно цеплялся за свое ошибочное убеждение, что длина 1 градуса составляет 562/3 римской мили (то есть занижена на 25 %), что было необходимо для доказательства достижения Индии. Согласно этим ошибочным наблюдениям получалось, что, оказавшись почти на 2° севернее, Колумб преодолел чуть менее 28 лиг. На самом же деле это расстояние составляло около 37,5 морской мили (чуть меньше 12 «адмиральских» лиг)! И это только половина ошибки. Он также ошибочно предполагал, что, поскольку с наступлением темноты Стражи находились в голове, высота Полярной звезды в сумерках эквивалентна широте. В реальности ему следовало бы добавить около 3° (в это время года) и получить значения широт двух островов в 8° и 10° соответственно. Но даже и тогда Адмирал был бы не прав, ибо широта южной якорной стоянки у Бока-де-ла-Серп – около 10°05′, а северной – 10°42,5' (и уж точно не менее 10°40′). Следовательно, в одно наблюдение закралась ошибка 2°, а в другое – 0,7°. Другими словами, Колумб допустил отчетливый набор, состоящий из трех отдельных ложных суждений, а после уверенно сообщил государям о непогрешимости вычислений!
Зайдя перед заходом солнца 4 августа в бухту Селесте, он увидел великолепный пейзаж. К югу лежал спокойный залив Пария, большая часть берегов которого скрыта из виду, что наводило на мысль о нахождении в архипелаге, а не в «тупиковом» заливе без выхода к морю. На запад тянулась бесконечная череда гор и скалистых мысов, вдоль которых Колумб решил пройти на следующий день в поисках этого выхода. С востока разместились живописные Драгонс, Чакачакаре, Уэвос и Монос, покрытые тропическими деревьями. За островами, хребет за хребтом, поднимались горы Тринидада. Либо в тот же вечер, либо на следующее утро Колумб «увидел остров с очень высокой сушей на северо-востоке и назвал его Белаформа». Этим островом, вероятнее всего, был Тобаго. Его самая высокая точка находится на высоте 1910 футов над уровнем моря и располагается примерно в 70 милях от местонахождения флота. В Тринидаде меня убеждали, что никто и никогда не видел Тобаго с Бокаса, а один автор даже продемонстрировал на практике невозможность такого помощью триангуляции. И все же, когда 21 декабря 1939 года мы на «Капитане» отходили с Де-Навиоса, один остроглазый парень «заметил» Тобаго с верхушки мачты (при курсе на северо-восток), а затем еще двое увидели с палубы. Конечно, мы шли примерно на 6–7 миль ближе к Тобаго, чем Колумб, но испытали удовлетворение, что Белаформа не оказалась ни миражом, ни плодом воображения Адмирала.
Плывя на юг и запад от Селесте в воскресенье, 5 августа, Колумб миновал «несколько очень хороших гаваней, расположенных одна рядом с другой», бросил якорь на расстоянии «5 лиг» и отправил лодки на берег.
Эта гавань стала первым местом на Американском континенте, где – что можно с уверенностью утверждать – высадились европейцы. Она представляет собой маленькую круглую бухту под названием Энсенада-Якуа. Ее песчаный пляж тянется белой полосой между двумя скалистыми мысами, покрытыми серо-зелеными кустами и небольшими деревьями. За пляжем расположилась короткая долина с небольшим ручьем. Дальше начинается Серро-Ме-хильонес – горный массив между заливом Пария и Карибским морем. Конечно, можно поспорить, что первым местом высадки на берег могли быть и другие «энсенады», лежащие дальше к западу (например, Гуинимита, Укарито или Патао): все в пределах 5 миль. Но мой выбор Якуа основан на нематериальных факторах. Красота этой маленькой гавани, глубокая вода почти до самого пляжа так и манит зайти и бросить якорь.
В этой своей первой гавани на материке испанцы «нашли рыбу и огонь, а также признаки людей и большой дом», фрукты, такие как виноград, миробаланы и «некоторые из которых похожи на яблоки, другие – на апельсины, но внутри как инжир». По этому описанию можно узнать «уверо де плайю» (морской виноград), из которого последующие поколения испанцев безуспешно пытались сделать хорошее вино, «хубу» (свиную сливу), которую Колумб всегда принимал за восточные миробаланы, и гуаву (возможно – водяной лимон). Горы кишели обезьянами, которые все так же усердно трещали на деревьях для нас 19 декабря 1939 года. Мы стояли на якоре у пляжа Якуа и пытались вызвать в воображении знаменательный выход на берег 5 августа 1498 года. Если бы индейцы тогда остались, вместо того чтобы бежать в заросли, они увидели бы формальный «захват» их владений. Но Колумб редко устраивал это представление без местных свидетелей, поэтому, думаю, его отложили до первого порта, где индейцы были бы достаточно доверчивы, чтобы составить аудиторию.
Поскольку причин медлить не было, а ветер дул попутный, около полудня флот снялся с якоря и двинулся на запад. «Отсюда, – пишет Лас Касас, – он прошел 8 лиг, где нашлись еще несколько хороших бухт. Эта часть полуострова Грасия очень высокогорна, в ней множество долин, которые, судя по всему, плотно заселены, ибо хорошо обрабатывались». Такое описание весьма точно. Между
Ознакомительная версия. Доступно 39 страниц из 192
