Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
Камни, выпущенные из их громадных орудий, едва не пробили основания осадных башен, сбросив на перепаханную землю тех, кто стоял наверху… Впрочем, стрелки подвижных башен не оставались в долгу. Они «по команде герцога бросали в матрацы, набитые ватой, и в мешки с соломой огонь; и тотчас дуновение северного ветра раздуло его в яркое пламя и погнало в город такой густой дым, надвигавшийся все беспощаднее, что защитники стен не были в состоянии открыть ни рот, ни глаза и, ошеломленные и приведенные в замешательство потоком густого дыма, оставили стены без защиты. Узнав об этом, герцог приказал тотчас же принести те балки, которые были отняты у неприятеля, положить их одним концом на осадную башню, а другим на стену и опустить откидную сторону башни, которая и легла на них, образовав нечто наподобие моста с весьма крепкой подпорой. Таким образом, то, что враги придумали для своей защиты, обернулось им на гибель…» И вот, наконец, два рыцаря, Летольд и Энгельберт родом из Турне, первыми спустились по подъемному мосту восточной башни на городскую стену. Следом за ними в город устремился Годфруа Бульонский.
С этого момента именно Годфруа, а отнюдь не хорошо известные нам Ричард Львиное Сердце или Фридрих Барбаросса станет для современников «рыцарем номер один». Ведь это благодаря нему Иерусалим с могилой Иисуса был впервые вырван из рук неверных.
Этот культ сохранится и после его смерти – и даст повод средневековым романистам обнаружить в Годфруа потомка легендарной семьи Грааль, внука странствующего рыцаря Парцифаля и сына Лоэнгрина. Правда, согласно официальной генеалогии, он происходил из семьи Плантар – стало быть, в его жилах текла кровь Меровингов, первых французских королей. Именно он, в глазах многих, был законным монархом, которого оставили без королевства коварные Капетинги.
На вопрос о том, почему именно Меровинги владели умами на протяжении веков, несколько лет назад блестяще ответил Дэн Браун, в одночасье побив все мыслимые и немыслимые рекорды книжных продаж. Еще из средневековых легенд мы знали, что Мария Магдалина приехала в Галлию, привезя вместе с собой Святой Грааль – Saint Graal. San Graal… Sang Real, или Sang Royal, – «королевская кровь», – под пером Брауна земным воплощением этой крови становится ребенок «евангельской блудницы» и Христа, потомки которого много веков спустя, слившись с франками, породят династию Меровингов… Оставив в стороне достоверность этой теории, отметим лишь то, что, если Годфруа Бульонский и впрямь происходил от Иисуса, то взятие им Иерусалима в 1099 году было чем-то большим, нежели просто победа. Видимо, не случайно для организации Первого кресто вого похода он продал большую часть своего достояния…
Годфруа Бульонский
Когда уляжется праздничный шум семидневных торжеств по случаю великой победы, подданные нового Иерусалимского королевства решат выбрать для себя монарха.
Дабы получить объективную картину, «призвали некоторых из слуг каждого из великих лидеров, заставили их принять торжественную присягу и расспросили их о поведении и привычках их лордов таким образом, что те должны были рассказать правду без всякой примеси лжи. Те, кто позже были допрошены, были принуждены исповедать тайные пороки своих лордов и, таким же образом, перечислить их добродетели, чтобы стало совершенно очевидным, какого типа людьми были их лорды.
Когда прислуга герцога Бульонского была опрошена среди прочих, они ответили, что в числе привычек герцога одна, та, которая вызывала наибольшее неудовольствие его слуг, была следующая: когда он шел в церковь, то, даже после того, как торжество литургии было окончено, отозвать его было совершенно невозможно. Более того, он требовал от священников и тех, кто выглядел опытным в таких вопросах, сведений о каждой картине и статуе. Его спутники, которые интересовались другими вещами, находили это скучным и даже тошнотворным. Далее: его пища, которая была приготовлена к определенному и соответствующему часу, становилась холодной и совершенно неаппетитной по причине его длительных и раздражающих задержек. Выборщики, которые услышали эти вещи, сказали: „Благословен есть человек, которому могут приписываться как недостатки те черты, которые должны были бы называться добродетелями у другого“. Наконец, после совещаний друг с другом и после многих обсуждений они единодушно избрали господина герцога. Они привели его к Святой Гробнице Господней в полном единодушии, воспевая песнопения и гимны…» Но – едва сей доблестный муж был провозглашен королем Иерусалима – он отказался от этой чести. Годфруа сказал, что не сможет надеть золотой венец там, где Христос влачил терновый. Вместо королевского внук Парцифаля станет с гордостью носить титул Защитника Гроба Господня, а королем станет его младший брат Балдуин… ...Вскоре после того, как дрогнула восточная стена, Танкреду удалось пробить брешь в западной. С южной стороны в город прорвался Раймунд де Сен-Жиль. Сарацины, едва увидев христиан, оставили башни и обратились в бегство… Дольше других сопротивлялись те, кто оборонял мечеть аль-Акса, или, как называют ее хронисты франков, «храм Соломона» (впоследствии он даст название могущественному ордену Соломонова храма, или попросту храмовников).
«Войдя в город, наши гнали и убивали сарацин до самого храма Соломонова, скопившись в котором, они дали нам самое жестокое сражение за весь день, так что их кровь текла по всему храму. Наконец, одолев язычников, наши похватали в храме множество мужчин и женщин и убивали, сколько хотели, а сколько хотели, оставляли в живых». По свидетельству латинских очевидцев, рыцари возжелали умертвить не менее десяти тысяч человек, а по свидетельству арабских – на порядок больше. Кто из них прав – известно лишь Всевышнему, только в храме Соломоновом «кровь доходила до колен всадников и уздечек коней»…
Первыми ворвались в него Годфруа Бульонский и Танкред. Летописец Первого крестового похода Рауль Каэнский писал о последнем: «Его часто мучило беспокойство о том, что его рыцарские битвы пребывают в несогласии с предписаниями Господними. Ибо Господь повелел тому, кого ударили по щеке, подставить ударившему и другую, рыцарские же установления повелевают не щадить даже крови родственников». Тот судный для мусульман день не оставил места подобным сантиментам. И вот Ифтикар ад-Даула открыл Яффские ворота.
В обмен на это он получал право свободно выйти из города. Не случись этого – вряд ли он увидел бы рассвет.
Кровавая иерусалимская мясорубка перемолола всех, кто остался в павшем городе. Краткая молитва перед Гробом Господним – и вновь туда, где продолжалась резня… «Между тем герцог и те, кто были с ним, объединив свои силы, пробегали туда и сюда по улицам и площадям города с обнаженными мечами и разили безо всякого различия всех врагов, каких только могли найти, невзирая ни на возраст, ни на чин. И такое повсюду было страшное кровопролитие, такая груда отрубленных голов лежала повсюду, что уже невозможно было найти никакой дороги или прохода, кроме как через тела убитых… Те, которые, избежав герцога и его людей, думали, что смогут избежать и смерти, если побегут в другие части города, попадали в еще большую опасность; избежав Сциллы, они натолкнулись на Харибду. Такая страшная резня врагов была учинена во всем городе, столько было пролито крови, что даже сами победители, должно быть, испытывали чувство отвращения и ужаса». Жертвой побоища стали и иерусалимские евреи, пытавшиеся найти убежище в синагоге. Крестоносцы спалили здание дотла. Говорят, головы младенцев разбивали о камни мостовых… Но, как пишет хронист, все в тот день творилось «по справедливому указанию Господню, чтобы те, кто оскверняли святыню своими суеверными обрядами и сделали ее чужой верному народу, собственной кровью очистили ее и искупили свое преступление смертью…»
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
