их в пульт.
— Чего это с тобой сегодня? — спросил отец, подозрительно глядя на меня.
Я медленно выдохнула, положила пульт на кофейный столик, взяла мобильник и повернулась к отцу:
— А что со мной, пап?
— Странно себя ведешь, — с упреком заявил он, злобно проезжаясь по мне взглядом. — Хихикаешь сама с собой.
Я пожала плечами, не зная, как ответить.
— Что происходит? — загремел он, как ястреб глядя на меня карими, жестокими, неумолимыми глазами.
— Ничего не происходит, — тихо ответила я.
Он отодвинул подставку для ног и встал.
По телу разлилась сильнейшая волна ужаса. Я попятилась.
— Дай мне, — потребовал он, протягивая руку.
— Телефон? — переспросила я.
— Да, телефон, — язвительно усмехнулся он. — Живее.
Меня охватила дрожь. Я подошла и положила мобильник на отцовскую ладонь.
Отец тут же начал просматривать мои сообщения и журнал вызовов.
Я не понимала зачем, он столько выпил, что я сомневалась, сумеет ли он что-то прочесть.
— Где его номер? — злобно спросил отец, сжимая мой мобильник в своей ручище.
— Чей номер, папа? — прохрипела я.
— Парня, который ошивается вокруг тебя, — прорычал он. — Того красавчика с газетного снимка.
— Что?
Сердце у меня ушло в пятки.
Отцовский взгляд переместился с мобильника на меня.
— Соседка Фрэн сказала, что парень из твоей школы подвозил тебя домой, — заплетающимся языком сообщил он. — Сказала, что он и сегодня тебя подвез. — Отец снова вперился в экран. — Где его номер? Где его сообщения? С кем ты путаешься? С ним? С этим долбаным регбийным звездунчиком? С выродком Каваной?
Черт бы тебя побрал, Фрэн!
— Папа, я ни с кем не встречаюсь, — соврала я сквозь зубы. — Мне сегодня стало плохо в школе, и Клэр со своим братом Хьюи подвезли меня домой.
— Хьюи Биггс? — прошипел отец и снова покачнулся. — Этот нахальный хмырь? Так это из-за него ты ухмыляешься?
— Что? Нет! — Мотая головой, я попятилась. — Я не встречаюсь с Хьюи. Я ни с кем не встречаюсь.
— Я тебе не верю! — зарычал он.
— Я не вру, — выдавила я. — У меня нет бойфренда.
— Чтобы шлюшничать, бойфренд не нужен, — прошипел он. — У матери спроси.
— Я ни с кем не встречаюсь, — возразила я, чувствуя панический приступ. — Клянусь тебе, нет!
Его мясистая рука сдавила мне плечо.
— Если ты мне врешь…
— Пап, я не вру, — выкрикнула я, оседая под тяжестью его ладони. — Пожалуйста…
Отцовский кулак въехал мне в щеку, заставив замолчать. Удар был настолько сильным, что голова запрокинулась.
Шаннон, дай ему сдачи.
Схвати что-нибудь.
Что попадется под руку.
Реагируй хоть как-то.
Лицо обожгло болью, из глаз хлынули слезы, и все равно я никак не реагировала.
Я не дала сдачи.
Не попыталась убежать.
Я тупо стояла на месте.
— Иди сюда, — рявкнул он.
Держа меня за плечо — казалось, пальцы впиваются в самые кости, — он потащил меня на кухню и остановился возле раковины.
— Открой воду, — велел он.
Я безропотно повернула кран.
— Налей сюда, — потребовал он, взяв с сушилки пивной бокал, и с грохотом опустил в раковину.
Радуясь, что бокал не разбился, я быстро налила воды. Мне отчаянно хотелось вырваться из отцовской хватки, но я знала: будет только хуже.
— Видишь это? — прошипел он, бросая мой мобильник в воду. — Девка, ты это видишь?
Замерев, я кивнула и смотрела, как мой мобильник опустился на дно бокала.
— Если узнаю, что ты мне врешь, я не телефон твой утоплю. — Он с такой силой вдавил мне пальцы в плечо, что спина склонилась сама собой. — Слышишь меня?
— Слышу, — всхлипнула я, дрожа всем телом.
— И не вздумай настучать братцу, — прошипел он мне прямо в ухо. — Иначе обоих вышвырну на улицу, — добавил он, оттолкнув меня.
«Жду не дождусь», — едва не вырвалось у меня, но все же не вырвалось.
Что будет с Тайгом, Олли и Шоном, если он нас выгонит?
После меня старшим из троих был Тайг, значит весь отцовский гнев переместился бы на него.
Было невыносимо даже думать об этом.
Я стала растирать щеку, заставляя себя не разреветься.
В последний раз взглянув на меня, отец бросил:
— Давай вали с глаз моих.
Я почти выбежала из кухни. Слезы жгли глаза.
«Я тебя ненавижу! — мысленно кричала я, в очередной раз спасаясь бегством в свою комнату. — Ненавижу, гнусная тварь!»
Поднявшись наверх, я беззвучно, на цыпочках, прошла мимо двери комнаты Джоуи, вошла к себе и щелкнула замком.
Я погасила свет, плюхнулась на кровать, накрылась с головой и достала плеер.
Не прошло и двух минут, как раздался негромкий стук в дверь.
— Шан, — послышался голос Джоуи с другой стороны двери. — Все нормально?
Сначала я хотела промолчать, но отказалась от этого варианта. Не услышав ответа, брат сделает правильный вывод, и снова начнется ад семейных разборок.
Джоуи только вернулся от Ифы.
Я не хотела, чтобы он опять ушел.
— Все нормально, Джоуи. Просто я устала.
Долгая пауза.
— Ты уверена? — спросил брат.
— Да, — просипела я, прижимая пальцы к нижней губе, чтобы она не дрожала и голос не срывался.
— По твоему голосу так не скажешь, — засомневался Джоуи.
Черт!
Я откашлялась и сказала:
— У меня женские дела.
— Женские дела? — смущенно переспросил он.
— Месячные.
— Черт, Шан, вот это мне знать необязательно, — ответил Джоуи.
Я живо представила, как он вздрогнул, услышав о месячных.
Секунду спустя хлопнула дверь.
Позволив себе выдохнуть, я стерла горячие слезы, обжигавшие щеки.
В один прекрасный день я уйду из этого дома.
И ни за что не вернусь обратно.
С этой мыслью, дававшей лучик надежды, и под музыку с диска Джонни в наушниках я уплыла в сон.
53. Липкие подарочки
Джонни
С шести лет я был сосредоточен исключительно на регби.
Я верил в себя и свои способности.
Когда мяч попадал мне в руки, внутри что-то пробуждалось, почти начинало танцевать.
Я знал, что меня примут в Академию, и когда это произошло, ничуть не удивился.
Настолько я был уверен в своем будущем.
Любую другую жизненную дорогу я попросту отказывался принимать.
Карьера профессионального регбиста была моей целью, моим смыслом, моей судьбой, и я обеими руками крепко держался за нее.
Я не был импульсивным.
Я был уравновешенным.
Целеустремленным.
Мотивированным.
Решительным.
Наверное, у меня хватало и негативных черт, но я сосредотачивался только на сильных сторонах.
Единственные слабости, которые меня занимали, касались регби.
Обнаружив ту или иную, я пахал как сумасшедший, чтобы от нее избавиться.
Я был очень решительным человеком.
Я никогда не сомневался в своих поступках и не морочился херней.
Я принимал решение и следовал ему.
Совсем как в
