рядом.
— Ты дома, — бормочет она, протягивая руку в мою сторону.
Взяв маму за протянутую руку, я помогаю ей подняться на ноги и, не потрудившись поприветствовать двух других женщин, вывожу ее из гостиной.
Мама молчит, пока мы идем в другую часть особняка, где находится застекленная терраса. Я не включаю свет, пока веду ее к одному из плюшевых диванов.
Комната заполнена комнатными растениями, а стеклянный потолок позволяет лунному свету проникать в помещение.
Как только мы садимся, я откидываюсь на спинку дивана и закрываю глаза.
Мама прислоняется к моему боку и шепчет:
— Ты устал, mio figlio?
Вдохнув, я медленно выдыхаю.
— Да.
— Ты слишком много работаешь.
— Если я перестану, семья станет уязвимой, — бормочу я, поднимая руку и обнимая ее за плечи.
Наступает минутное молчание, затем она говорит:
— Я горжусь тобой, Дамиано.
— Спасибо, мама.
Она похлопывает меня по бедру, затем говорит:
— Габриэлла кажется милой.
— Ммм.
— Мы провели с ней много времени на прошлой неделе.
— Ммм.
— Сегодня вечером она приготовила ужин. Coda alla vaccinara, — упоминает она. — На кухне осталось немного. Тебе стоит попробовать. Это очень вкусно.
— Ммм.
Я вздыхаю, потому что знаю, к чему мама ведет этот разговор.
— Не вздыхай на меня, — бормочет она. — Дарио еще молод, а тебе пора остепениться, иначе я никогда не увижу своих внуков.
Я стараюсь, чтобы мой голос звучал спокойнее, когда говорю:
— Не надо, мама. Я нашел женщину для Дарио. Конец истории.
— Какая жалость, — вздыхает она.
Я вздергиваю бровь и спрашиваю почти игривым тоном:
— Теперь ты вздыхаешь на меня?
— Око за око, — хихикает она.
Уголок моего рта приподнимается, и я обнимаю ее сбоку.
— Когда все уляжется, нам следует взять отпуск. Куда бы ты хотела поехать?
Она ненадолго задумывается, а потом отвечает:
— В дом на Манхэттене. Только мы вдвоем.
— Это не очень-то похоже на отпуск, — замечаю я.
— Неважно, куда ты меня отвезешь, Дамиано. Я просто хочу провести время с тобой, и чтобы работа нас не отвлекала.
С тех пор как она ослепла, она потеряла интерес к путешествиям по другим странам. У меня в груди что-то колет, и в миллионный раз я жалею, что не могу снова убить своего отца.
— Я пойду спать, — говорю я, помогая маме подняться на ноги.
— Постарайся выспаться.
— У меня встреча в девять.
Она качает головой, не выглядя довольной.
Я веду маму обратно в ее гостиную, где тетя Грета смотрит телевизор. Габриэлла, должно быть, вернулась в свои апартаменты.
Как только мама усаживается в свое любимое кресло, я целую ее в макушку. Кивнув тете Грете, я выхожу из комнаты.
Поднимаясь наверх, у меня звонит телефон, и, увидев имя Дарио, я отвечаю:
— Почему ты так долго не перезванивал мне?
— Я занимался сексом.
Качая головой, я бормочу:
— Завтра в девять утра встречаемся в моем клубе.
— Я буду там.
Повесив трубку, я убираю устройство обратно в карман, снова качая головой.
Сейчас мне уж точно не хотелось слышать, что у Дарио только что был секс.
Надеюсь, это был секс на одну ночь и ничего серьезного, иначе я, блять, застряну с Габриэллой.
Глава 10
Габриэлла
Пока Дамиано дома, я провела весь день в своей спальне, составляя руководство по уходу за кожей.
За завтраком все было напряженно, поэтому я пропустила обед. Когда Марта пришла проведать меня, я сказала ей, что работаю и чтобы она не беспокоилась обо мне.
Понимая, что не могу пропустить ужин, я проверяю свой внешний вид в зеркале. На мне короткое черное коктейльное платье с глубоким вырезом.
— Ты сможешь пережить ужин с Дамиано, — шепчу я, а затем выхожу из своей комнаты.
Я иду по коридору и, повернув за угол, мой взгляд останавливается на Дамиано, который идет из другого крыла. Я замедляю шаг, чтобы он спустился по лестнице раньше меня.
Его взгляд задерживается на мне лишь на долю секунды, и он ничего не говорит.
Я мало общалась с ним, но очевидно, что он немногословен.
Я спускаюсь за ним по лестнице; мой взгляд скользит по его широким плечам, а затем останавливается на его пистолете.
Даже дома, где нас окружает целая армия его людей, он вооружен.
Сделав последний шаг, моя левая нога подкашивается, и, не раздумывая, я вытягиваю руку, чтобы удержаться. Моя ладонь натыкается на пистолет за спиной Дамиано, и мгновенно кровь отливает от моего лица.
Черт.
Дамиано резко разворачивается, и когда я пытаюсь восстановить равновесие, он грубо хватает меня за горло. Я пытаюсь вывернуться, но он швыряет меня на кафель.
Боль пронзает мои бедра и лопатки. Воздух вырывается из моих легких, и в следующую секунду дуло его пистолета прижимается к моему лбу.
Черт. Черт. Черт.
Страх заполняет каждый дюйм моего тела, когда я с трудом выдавливаю слова:
— Это… был… несчастный случай.
Он склоняется надо мной, черты его лица словно высечены из гранита, а глаза — два опасных омута.
Мое сердце бешено колотится в груди, когда я смотрю на него, и я издаю сдавленный звук, пытаясь сделать вдох.
— Это… был… несчастный случай, — выдыхаю я. — Мой каблук… сломался, и я… споткнулась.
Он отодвигается на дюйм и, не ослабляя хватки на моем горле, бросает взгляд на мою сломанную туфлю. Похоже, удовлетворенный моим объяснением, он наконец отпускает меня и выпрямляется во весь рост.
Caro Dio.
Я отчаянно хватаю ртом воздух и быстро поднимаюсь на ноги. Только когда мой взгляд останавливается на Дамиано, который уже уходит от меня, засовывая пистолет обратно за пояс брюк, в моей груди закипает гнев.
Мудак. Он только что швырнул меня на плитку и чуть не задушил к чертовой матери, и даже не удосужился сказать хоть слово?
Я срываю с ноги сломанную туфлю и чуть не швыряю ее ему в спину, но, к счастью, вовремя останавливаюсь.
Хмуро глядя на его удаляющуюся спину, я хлопаю рукой по кнопке на стене, вызывая лифт. Когда двери открываются, я вхожу в небольшое пространство и бросаю взгляд на дурацкую обувь, из-за которой чуть не погибла.
Плечи и бедра все еще болят, и я подношу дрожащую руку к горлу.
Ему не нужно было так остро реагировать.
Dio, будто я пыталась убить его. Я не дура, и у меня точно нет желания умереть.
Направляясь в свою спальню, я быстро переобуваюсь, а затем спешу в столовую.
Я даже не смотрю в сторону Дамиано и одариваю миссис Аккарди вымученной улыбкой, садясь рядом с Карло.
Просто досиди до конца ужина
