Потусторонний голос уже нашептывал вкрадчиво практически в самое ухо.
— Но с нами тебе не нужно будет притворяться. Мы знаем тебя. Понимаем тебя. Принимаем тебя. Так почему ты противишься? Хочешь, чтобы твои друзья погибли? А они обязательно погибнут, если ты сделаешь неправильный выбор.
Слушать этот монотонный бубнеж сил уже не оставалось и я, не обращая ни малейшего внимания на дымных тварей, взявших нас в плотное кольцо, поспешил огрызнуться:
— Можно подумать, в ином случае вы их оставите в живых.
Но сущность будто только того и ждала. Расправив ставшие неестественно длинными конечности в стороны, она проворковала:
— Именно так мы и сделаем. Если ты согласишься. Все твои друзья будут жить, а сам ты будешь купаться в почете и славе. Стань посредником, впусти нас в этот мир и тогда наша благодарность окажется безгранична.
Мои глаза оставались прикованными к корчам чужеродных созданий, липнущих к краю разрыва, будто шкодливые дети — к чужому окну. Расстояние, разделявшее нас, было достаточно велико, но мне все равно казалось, будто я могу различить алчность и нетерпение, проступавшее на их призрачных лицах. Грозовой фронт на Той стороне усиливался. Молнии сверкали все чаще. А ни черта не замечавшие людишки, набившиеся в боевые корабли, продолжали свое отчаянное взаимоуничтожение.
— Мне не нужна благодарность, — сквозь плотно сжатые зубы проговорил я, когда Т’анну надоело играться и он, взявшись за Затворника всерьез, едва не отсек ему обе кисти. В ответ лейр врезал по гончей очередной концентрированной энергетической волной, но заметного эффекта это, к сожалению, не произвело. — Мне нужно, чтобы вы оставили всех нас в покое. Меня и моих друзей. Живыми и неприкасаемыми для своих… сущностей.
— Так и будет, Исток. Так и будет.
Интонация, с которой она повторила последнюю фразу, должна была бы насторожить, но я слишком устал (во всех смыслах), чтобы придавать ей серьезное значение. Отдавая себе полный отчет в собственным поступках, я был готов согласиться. Сделка вовсе не выглядела честной, но хотя бы могла позволить мне избавить наиболее близких людей от участи стать марионетками для жаждущих властвовать нашей Вселенной Теней. Я также понимал, что не имел никакого морального права принимать решение за других, но успокаивал себя тем, что лучше них знаю расклад. Уступив Теням сейчас и сохранив жизни друзей, я все еще оставлял крошечный шанс со временем взять реванш. Пользуясь Обсерваторией, Тени смогут захватить лишь те тела, чьи хозяева сражаются внутри звездолетов Риомма и Тетисс. Количество их, конечно, велико, однако с общим числом населения Галактики ни за что не сравнится. А это оставляло крошечную надежду на восстание в будущем, после того, как чужеродные сущности пройдутся по всем нам с частым гребнем.
— Ты полон надежд, — прошептала Тень, без усилий читая каждую из моих мыслей. — Но мы достаточно великодушны, чтобы не разрушать их в зародыше. Верь в лучшее, если тебе так этого хочется.
Я посмотрел на нее, чтобы лишний раз убедиться, что лучшего выхода ни для кого из нас нет. Либо безоговорочная смерть всех и вся, либо служение, но с искрой надежды.
— Я сделаю, как вы хотите.
Сущность расплылась в очередной мерзопакостной ухмылке.
— Отлично. Просто прекрасно.
— Полагаю, вы скажете мне, как добиться нужного результата?
— Зачем? Ведь все прочие действия ты совершил сам, без понуканий и подсказок со стороны. Отдайся вдохновению и все получится.
В этот момент Аргус, по-прежнему неподвижно сидевший в кресле, задрал голову и долгим внимательным взглядом посмотрел на меня. Я не ответил на его немой вопрос, но мои пальцы, до сих пор цеплявшиеся за мощное плечо, ободряюще сжались.
— Хорошо, — сказал я и повернулся к сущности Теней. — Тогда отпустите Аргуса. Позвольте ему вернуться в собственное тело. И прикажите Изме остановить своих гончих.
Нечего было и ожидать, что оно на это купится. Мгновение существо из иного мира с той же внимательностью, что и Аргус только что, рассматривало мое лицо, после чего лишь еще шире улыбнулось и отрицательно покачало головой.
— Как скажешь. Леди с Тетисс и лейр никто больше не тронет. Однако твой друг останется здесь в качестве залога твоего хорошего поведения. И во избежание непредвиденных неприятностей, наши помощники приглядят за ним. — Красномордые псины утробно пророкотали согласие. — Неправда ли?
Последний вопрос, должно быть, предназначался стражу, но он, как и все время моего пребывания в Преддверии, не обратил на Тень ни малейшего внимания. С прежней пристальностью глядя лишь на меня, Аргус без малейшего намека на хоть какие-нибудь эмоции кивнул. Я сомневался, что он понимал мою задумку, потому что я сам ее до конца еще не осмыслил. Тень недоговаривала, но я чувствовал, что по завершению перехода едва ли останусь в живых. Впрочем, меня это уже не сильно заботило.
Последний взгляд, прежде чем вернуться назад в собственное тело, я адресовал Аргусу, надеясь, что он поймет невысказанное. Я старался не думать ни о чем, кроме конечной цели, цели Теней, но хотел, чтобы тот, кто столько для меня сделал, знал, ради чего я на пошел на сделку. Он кивнул и на короткий миг даже накрыл своей ладонью мою руку.
— Ты всегда знал, что нужно делать, — сказал он мне тихо и отпустил.
В тот же миг будто разрушились чары. Сила Преддверия, притягивавшая мое сознание к сущности Тени, будто гравитация, исчезла и меня вышвырнуло обратно в собственное тело.
Глава 33
Тени могут все
Возвращаться в себя было не очень приятно. Стоило только принять реальность, как вся ее тяжесть снова упала на плечи неподъемным бременем. Успевшее привыкнуть к безмерной легкости, сознание почувствовало себя запертым в клетку. Мышцы казались непослушными, руки дрожали, но прежняя сила, к счастью, никуда не делась. Чего, увы, нельзя было сказать о самом теле, в клубах ихора выглядевшим чернее головешки. Ладони мои намертво вплавились в поручни, за которые держались, но боли это не доставляло. Совершенно. Алая дымка, придававшая увиденному нотку кошмара, испарилась, вернув прежнюю четкость красок и форм. И ужас, но уже не от сражения, а от настоящего избиения Затворника Гончими Дзара.
Я встрепенулся. Дымные завихрения эффектно разошлись в разные стороны, вернув мне черты прежнего облика.
Изма, заметив это, тут же подпрыгнул. От счастья, не иначе.
— Мастер Риши! Вы снова с нами! — он мельком оглянулся на Т’анна, выбивавшего из лейра последние силы, и восхищенно прибавил: — А мы уж и не чаяли.
— Разве вам не велели оставить леди Орру и Эпине в покое? — Мой голос хрипел, но прежней силы в нем все еще хватало, чтобы звучать достаточно громко.
Изма сощурился, но дал знак своим псам прекратить мутузить Затворника по лицу, на котором, если честно, живого места уже не осталось. Шлем и его напарник в похожей черной броне держали лейра за руки, пока Т’анн разрисовывал его физиономию синяками. Оставшиеся двое прилежно сторожили неподвижное тело Аргуса. Получив приказ, гончие оскалились, будто у них изо рта вынули надкушенный кусок мяса, но все же перечить хозяину не стали.
