негров и мавретанцев, которые не так давно им были куплены. В этой схватке с германцами Лузий мог положиться лишь на Кварта и Шадара. А вот остальные его бойцы не имели ещё опыта и выходили на арену впервые…
Ну а что с новичков возьмёшь? Они только с виду казались очень уж грозными.
И впрямь, всё произошло так, как и предполагал коварный сириец Кар… Уже через несколько мгновений трое мавретанцев, с распоротыми животами, истекая кровью валялись на песке арены. Ни один из германцев не был при этом даже ранен.
Раздавался свист раскручиваемых и набрасываемых арканов. Ещё два мавретанца и один негр запутались в них. Сети накрыли неудачников. Германцы приблизились. На лицах их играли ухмылки. Они склонились и безжалостно прикончили поверженных противников. Никого из поверженных они не пожалели.
Через час Лузий, Кварт и Шадар противостояли девятнадцати германцам, из которых лишь двое были ранены. Лузию пронзили плечо, из груди Шадара капала кровь, так как его зацепило кончиком кинжала. И только один Кварт не имел пока ран и ещё твёрдо стоял на ногах.
Троим неграм оставалось уповать на милость неба. Германцы не сжалятся. О, нет! Они никого и никогда не жалели! Таков был нрав у этих северных варваров. Они были жестоки и в поединках всегда проявляли беспощадность.
Лузий, Кварт и Шадар встали плечом к плечу и приготовились за дорого отдать свои жизни. Но то, что потом с ними произошло…
Произошедшее породило множество пересудов и восхищённых откликов во всех римских тавернах. Об этом вспоминали ещё долго. Вспоминали, кажется, не один месяц!
И об этом заговорили во всех уголках огромного Рима.
* * *
Германцы расслабились. Они посчитали уже, что дело ими сделано. Часть победителей отошла, оставив арену, место для расправы над обречёнными девяти товарищам, выстроившимся эффектно в линию.
Кварт находился чуть позади Лузия и Шадара, и когда просвистели арканы германцев, он увернулся. Каждого из негров должны были спеленать по три аркана, но те, что предназначались Кварту, достались Лузию. Германцы по небрежности этого не заметили. Теперь всё зависело от силы и сноровки свободного Кварта.
Пока германцы, побросав концы арканов и сети (которые они посчитали уже ненужными), вынимали из-за поясов кинжалы и неспешно переговариваясь и по-прежнему ухмыляясь, почти беззаботно подходили, негры не стояли и смиренно не ждали смерти… Кварт, собрав силы, почти теряя от перенапряжения сознание, разорвал волосяные арканы на теле Лузия, затем- Шадара.
Германцы наконец-то поняли, что же произошло, но было уже поздно. Лузий и Шадар, освободившись от пут, и свободный Кварт, схватив трезубцы, молниеносно поразили трёх противников. И потом ранили ещё троих. Ранения у германцев оказались страшные. Наконечники трезубцов были шипообразные, и поэтому они разворотили внутренности у германцев. Двое раненых германцев даже не стонали, а выли от жуткой боли и пытались подобрать свои вывалившиеся кишки.
Оставшиеся германцы поспешно отступили.
Лузий запретил их преследовать. Лузию, Кварту и Шадару надо было поберечь силы. Они поняли, что пока что ничего не потеряно и у них ещё есть хоть и небольшой шанс, но победить и выжить!
А тем временем неудачно нападавшие германцы дождались десять своих товарищей, до этого скучавших в стороне. Теперь трое негров противостояли тринадцати германцам (ещё трое продолжали кататься по песку и стонать в стороне). Разозлённые, германцы были уже настороже. Им пришлось всё начинать сначала.
Недолго посовещавшись, они приняли какое-то решение и затем окружили негров кольцом. Вновь засвистели раскручиваемые арканы. В последний миг Лузий закричал:
– Ле-е-ечь!!!
Он успел с этой командой.
Арканы, ухватив лишь воздух, обессилено упали на спины ретиариям или рядом с ними.
Лузий, Кварт и Шадар лежали в это время уже на песке.
– Встаём! – последовала новая команда от Лузия.
Трое негров стремительно вскочили на ноги и бросились на ближайших противников. Ещё трое из них оказались повержены. Двое были убиты сразу же, а один корчился от рванной раны в животе.
Притихшие было трибуны цирка Флавиев восторженно взревели. Рёв трибун нарастал. Вопили от восторга сенаторы, жрецы, и даже всегда жеманные и манерные весталки, которым не полагалось проявлять какие-либо эмоции, тем более на публике.
Вопил и сам принцепс Домициан Флавий.
Германцы уже были изрядно напуганы. Да так, что они отбежали.
Они были растеряны и ничего не могли ещё толком понять.
Но вот они вновь окружили негров. Теперь они учли свои прежние ошибки… Ведь глупо было их раз за разом повторять! Они уговорились и стали готовить арканы к броску не одновременно. Двое германцев распустили ещё и сети. Одна сеть накрыла Кварта. Он, запутавшись в ней, даже подскользнулся и грохнулся на песок арены. Всё было бы кончено, если бы не Шадар, который тяжеленым, свинцовым кулачищем опрокинул на землю безбрового германца с квадратной челюстью, выхватил у него кинжал и мгновенно разрезал сеть.
Кварт резво выбрался из неё.
А тем временем в тяжёлом положении уже оказался Лузий. Его связали сразу два аркана и одна сеть. Получилось, что его повязали по рукам и ногам.
Шадар и Кварт тут же подоспели к Лузию.
Не получив ни одной раны, трое негров умудрились повергнуть на песок арены двенадцать отнюдь не слабых противников и продолжали сопротивляться!
На трибунах творилось что-то неописуемое. Ещё никто не видел ничего подобного. Никто! Казалось от топота, аплодисментов и криков тысяч квиритов каменный цирк Флавиев не выдержит и вот-вот рухнет.
Теперь германцы уже не насторожились, а окончательно перепугались. Это было видно по ним. Они перестали нападать и перешли к обороне. Движения их потеряли прежнюю уверенность, появились неоправданные и лишние. К тому же, их движения стали замедленными и неточными.
Сети у германцев были разорваны. Через полчаса неграм противостояло лишь четверо обескураженных и окончательно сбитых с толку и деморализованных противников. К тому же, измученных, уставших и впавших в нерешительность.
Вскоре и последние германцы оказались на песке, но их негры великодушно не стали добивать и сохранили им жизнь.
* * *
Сам принцепс Домициан был удовлетворён увиденным побоищем. Он встал со своего места и под ликующие и восхищённые крики квиритов объявил:
– Граждане Рима, слушайте! Я принял решение и победители, по моей воле, получают деревянные мечи! А это значит, что им даруется… свобода! А ещё они наделяются правами вольноотпущенников! А также каждому из них я выдам премию… В десять тысяч сестерциев! Победители её заслужили!
Трибуны цирка Флавиев ещё громче взревели.
Так Лузий спас не только свою жизнь. Им и его друзьями была получена и вожделенная свобода!
Глава девятая
На левом берегу Истра располагалась дакийская твердыня… Пристанище в основном летучих мышей, галок и драчливого и вечно орущего воронья. По окончанию ещё Второй Дакийской войны она была полуразрушена, заброшена и поросла травой. Это были Дробеты.
Располагалась эта ныне заброшенная дакийская твердыня несколько выше
