Таран уставился на него. В его мутном взгляде мелькнуло нечто вроде стыда.
— Кейн… Оргрим объединился с Кразкой.
— Что? — Кейну словно нож в ребра всадили, да еще и провернули.
— Вскоре после того, как появился Герольд, демоны становились все многочисленней. Они заполонили Приграничье, и Хранители больше не смогли удерживать Цитадель. Кразка предложил Вражьему Молоту выбор. Уступить и получить защиту от демонов либо… Ну, об остальном ты можешь догадаться.
Кейн мысленно перенесся в тот судьбоносный миг на берегу Ледотая, когда Оргрим спас ему жизнь. Он вспомнил утро своего Посвящения, когда Вражий Молот добровольно вызвался повести его в Приграничье вместе со сломленным ныне воином, сидящим напротив него.
— Но Вражий Молот был человеком чести, — прошептал он Тарану. — Он был верным.
Таран беспомощно пожал плечами.
— Нет больше верных. Мы старые люди, Кейн. Сгибаемся вместе с остальным миром либо ломаемся. — Он икнул, все еще не протрезвев, и попытался спрятать трясущиеся руки.
Наступила тишина. Кейн посмотрел на найденышей, играющих в снегу. Брик обхватил рукой плечи Коринны, вдвоем они смотрели на белые холмы. Яна вертела в руках медальон, который носила на шее под своей черной одеждой. Видимо, амулет, дар самого Чародея–Императора, который ускорит ее возвращение домой. По словам Яны, его магия действовала только для выпускников Академии.
Бродар Кейн откашлялся. Время пришло. Нет смысла это откладывать.
— Мне нужно кое–что знать, — сказал он.
Таран и Карвер посмотрели на него. Позади них троих ожидали остальные члены отряда. Время от времени кто–нибудь бросал любопытный взгляд в сторону Кейна.
— Продолжай, — сказал Таран.
— Мхайра. Моя жена. Я думал, что она мертва, но правда… правда в том, что Шаман ее изгнал. — Он умолк на мгновение. Боясь спросить. Боясь узнать ответ. — Не знаете ли вы, где она может быть?
Карвер выглядел озадаченным. Как и остальные члены его отряда, он знал Кейна только понаслышке.
Таран, однако, — другое дело.
— Я провел последние восемь лет в изгнании, — медленно проговорил он. — Бывал в Клыках повсюду. Везде, кроме центральной части, которая была для меня под запретом после изгнания. Я никогда не видел и не слышал ничего такого, что навело бы меня на мысль о Мхайре.
Кейн поник.
— Кроме… было это как–то вечером… — Таран закрыл глаза, словно в поисках чего–то, погребенного глубоко в его промытом алкоголем разуме. — Я двигался на юг два месяца назад. Возвращался домой, услышав, что Шамана свергли. По пути проходил мимо Берегунда. Сейчас это лишь сожженные руины, но я хотел увидеть их своими глазами. Как бы то ни было, в нескольких милях оттуда я заметил поле с парой домов. Помню, я удивился. Не мог понять, почему армия, наступавшая на столицу, оставила их нетронутыми. Я увидел свет в одном из этих домов и подумал: это напоминает мне то место, о котором рассказывал друг в Красной долине. Когда нас окружила армия Таргуса Кровавого Кулака, и люди вокруг нас умирали, и мы были уверены, что вот–вот присоединимся к ним. Я спросил, что заставляет тебя держаться. Продолжать биться. И ты ответил, что представляешь себе, как возвращаешься домой, проделав долгий путь, после того как все будет кончено, и ты ступаешь из тени в свет.
Слушая Тарана, Кейн задрожал.
— Два месяца? — спросил он хриплым голосом. — Ты сказал, это было два месяца назад?
— Да, два месяца. Ну, неделя туда, неделя сюда.
Кейн колебался, его охватила нерешительность. Ничего ему так не хотелось, как найти лошадь, поскакать домой, и отыскать Мхайру, и заключить ее в объятия. Но этот путь займет несколько драгоценных дней и уведет его в сторону от Сердечного Камня.
Он нужен Магнару. Его сын в большой беде. Обещание, которое он дал Мхайре, пылало в его груди.
— Мне нужна лошадь, — сказал он, поднимаясь на ноги.
Карвер перевел взгляд с Тарана на Кейна.
— Ты уезжаешь?
— Я собираюсь присоединиться к твоему отцу и его армии. Больше нельзя терять времени.
— В миле отсюда к северу есть ферма. Там должна быть какая–нибудь лошадь.
Кейн пошел к Брику и Коринне. Когда он приблизился, они повернулись. Поколебавшись, Кейн положил руку на плечо Брику.
— Я собираюсь присоединиться к армии. Мой сын нуждается во мне. После этого я отправлюсь домой к Мхайре. Она здесь, Брик. Она жива.
Брик посмотрел на него, а затем его веснушчатое лицо расплылось в улыбке до ушей.
— Я знал, что найдешь ее! — воскликнул он, его зеленые глаза блестели.
Ему в затылок попал снежок, и он повернулся. На него глядел и улыбался Майло с мокрыми от снега руками. Остальные найденыши вместе сооружали огромного снеговика.
— Его зовут Хрипун! — радостно крикнул Крошка Том.
— Коринна и я собираемся с детьми в Южное Пристанище, — сказал Брик, стряхивая снег с рыжих волос. — Нужно, чтобы кто–нибудь за ними присматривал.
Кейн кивнул. Он так и думал.
— Карвер говорит, что в столице вы будете в безопасности, насколько это возможно в темные времена. Зеленый предел выступил против Кразки. Королевские гвардейцы, которые проходили здесь в поисках малышей, будут убиты на месте, так же как и всякий, кто служит этому мяснику. Мы теперь в состоянии войны. — Он повернулся к Коринне. — Присматривай за юным Бриком, — сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал ровно. — Он не столь крут, как думает.
— Я постараюсь, — ответила Коринна, робко улыбнувшись.
— Ну, тогда хорошо, Брик, — сказал Кейн. Он кашлянул.
— Хорошо, — ответил Брик, не глядя ему в глаза.
Они постояли неловко, а потом Кейн обнял юного огненновласого лучника.
— Береги себя, слышишь? — прошептал он. — Я приеду взглянуть на тебя, когда все это закончится.
Он почувствовал, как Брик кивнул и что–то подозрительно влажное прокатилось по щеке мальчика и опустилось на его руку. Возможно, талый снег, только вот оно было теплым.
Расставшись с юными, Кейн пошел попрощаться с Яной. Она кивнула ему и поправила свою повязку.
— Жаль, но я вскоре должна отправляться. Нет никаких признаков вора, и мой суженый ждет меня. — Снег теперь пошел сильнее, покрывая хлопьями ее черные волосы и одежду.
— Ты так и не сказала мне, кто же твой суженый.
Яна несколько смутилась.
— Помнишь, я говорила тебе, что он многому меня научил? Я имела в виду — в буквальном смысле слова. Он… был… моим наставником в Академии. Наши отношения запрещены законом. Я думала, что, если вызовусь добровольно на это задание и добьюсь успеха, на наше неблагоразумие посмотрят сквозь пальцы. Но я потерпела неудачу.
