никогда не пришло бы в голову, — поразился Бейлим. — Недавно я подумал, что хорошо бы стать консультантом в ООН по делам Востока… Ка ты думаешь, это не слишком?
— В самый раз, — успокоил его Амир. — Тем более, что исполняющему сейчас эту обязанность господину Шарпи как раз нужен помощник.
…Шестнадцатого июня стол в доме Браунов был накрыт на двенадцать персон. «Дани, Сильвия, Мэри и, конечно, Кристофер», — в десятый раз пересчитывала Алиса, машинально причисляя младшего Джинстлера к семейству Дювалей. Никто не знал, сколь серьезны нечастые встречи Мэри и Кристофера, но увидев их вместе, все непременно начинали подшучивать — уж очень они были похожи по характеру, не уступая друг-другу ни в спорах, ни в делах. Окончив гимназию, Мэри отправилась в долгосрочную археологическую экспедицию, с увлечением описывая Крису свои далеко не безобидные приключения.
«Так значит, — Дювали — четверо, Дювали-младшие — двое (не считая малышей в детской), и Антония с Максом-старшим — ещё двое, (плюс дети) итак всего, с учетом „стариков“ — десять. Почему же Остин настаивает на двенадцати приглашенных?» — раздумывала Алиса.
Когда за ужином все расселись по своим местам и да прибора остались свободными, Алиса с недоумением посмотрела на мужа — что-то раньше не замечала за ним приверженность к патриархальным традициям, оставлявшим за праздничным столом места для ушедших. К тому же близких, покинувших этот мир, куда больше — Йохим, Алексей, Августа, Александра Сергеевна и уже два года — Елизавета Григорьевна и… ох, — Алиса прекратила печальные подсчеты.
— Не тревожься, Лизанька, они опаздывают, только и всего, — успокоил её Остин, пригласив всех после ужина перебраться на террасу.
— Пожалуйте в исповедальню, господин профессор, вам есть чем блеснуть, — подтолкнул Максим вперед Жан-Поля. — А мне только показать диплом доктора международного права и прихвастнуть кой-какими планами.
— Вот и отлично. Декорации, как всегда, на высоте. Осветители не подкачали, — сказал Остин, усаживаясь на свое кресло и кивнув на распахнувшийся звездный купол. — В небесной машинерии ничего не изменилось за ничтожную крупицу времени, которая была нашей жизнью, Лиза.
— Мы позвали сюда детей не для того, чтобы они оплакивали наши немощи, Остин… Старики ещё хоть куда. И мы хотим, чтобы те, кто следует за нами, всегда помнили этот день, и находили время посмотреть звездное небо. Всего лишь двадцать лет назад мы сидели здесь, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить вас, спавших в детской. Вы набегались и устали. Из-за шиворота Жан-Поля извлекли лягушку, брошенную Антонией, Сильвия прислушивалась к своему животу, где уже началась жизнь Мэри, а Йохим и Ванда…
— Их нет, зато есть я и Максим. А ведь мы росли так далеко, даже не подозревали, что вы уже здесь и мечтали о нас… — сказала Виктория. И добавила грустно: — Мы нашлись здесь, но потерялись там.
— А знаете, где мы были недавно с Антонией? — поспешил переменить грустную тему Максим. — В ресторане под названием «Сувенир из России». Тони теперь не очень любит злачные места и богатые тусовки. Ее все ещё преследуют поклонники и менеджеры, пытаясь вытащить на подиум. Но она держит оборону, хотя стала после замужества ещё прекрасней. Вы слышали? Уже несколько раз мне попадались в прессе намеки, что А. Б. сделала пластическую операцию под нажимом арабского мужа…
— А разве не так? Ведь тебе нравятся пухленькие блондинки. — Антония кокетливо поправила кудряшки и позволила мужу продемонстрировать страстный поцелуй.
— Ладно. — Максим решительно продолжил свой рассказ. — Приходим мы в тихое место, надеясь не встретить ни одного знакомого лица (я ведь не заставляю жену носить паранджу). Нам приносят борщ и запеченого поросенка с хреном. А потом выходит «хозяйка» приветствовать гостей, как это у них, у русских, оказывается, принято. Выходит она в чем-то нарядном, как из оперы «Хованщина» в Ла Скала, улыбка радушная так и светится. «Рада, говорит, встретить здесь наших юных гостей!». А я раздумывать не стал — прямо на шею ей бросился. Это потом уже засомневался, а вдруг ошибка? Тем более, что «хозяин», тот, что за пианино сидел и тихонечко «Гори, гори, моя звезда» наигрывал, уже вскочил и направился к нам. Русская красавица бормочет что-то в ужасе, её сережка за мой свитер зацепилась и никак не отцепится. А я быстренько говорю по-русски: «Катя, ты что, своих не признаешь? Я Максим. А это — моя жена».
Виктория даже вскочила:
— Что-же ты мне об этом раньше не сказал?
— А когда? Мы же с Тони были там в пятницу… Так вот, они уже, оказывается, пять лет, как в Париж из Вены перебрались. Катя и её муж Костя.
— Костя? Великовский?
— Да, кажется, он. Они ещё в Куйбышеве поженились. А потом Августа их в Америку пригласила. Но это длинный рассказ.
— Вот видите, одна чудесная история у нас уже в кармане, — сказал Остин, все время к чему-то прислушивавшийся.
— Конечно, я пообещал, что в ближайшее время мы нагрянем к ним всей огромной семьей, — радостно сообщил Максим и добавил с тщательно скрываемой гордостью. — Только надо поторопиться. В сентябре переезжаем в Вашингтон. Я получил «добро» на консультанта при ООН… — И смущенно потупился, зная, что до красна: — Ох, и люблю же я прихвастнуть!
— Это правда! Но ведь не на пустом же месте! — Виктория обняла Макса. — Подумать только, у меня брат — советник в ООН! И Хосейн порадуется…
— Да и нам, сестра, пора перебираться в свой дом. Лемарти принадлежит Грави-Меньшовым. И, конечно, Дювалям, — сказала Антония. — Ведь мы уже слышали, что тебе дают кафедру в университете и придется часто навещать Париж. Так что, давайте, Дювали, завоевывайте Францию. А мне опять предстоит покорять Америку. — Антония обвела всех загадочным взглядом. — Ну ладно, проболтаюсь, хотела сделать сюрприз. Я прошла конкурс на телестудии КМ. Знаете, кем теперь будет бывшая А. Б.? Комментатором международных новостей. И мой опыт, и русский язык очень пригодились. А главное — школа мужа. Но вы не пугайтесь, дом я не заброшу, у меня эфир раз в месяц — так, для разминки.
— Ну что ты молчишь, сынок? Дали Шахи здесь так расхвастались. Пора поставить их на место, — подал голос Даниэль Дюваль. — Вы с Викторией что-то очень скромничаете.
— Ну, мы больше на виду и чаще отчитываемся, — сказала Виктория. Так сказать, наличными — Алисой и Алексом. Но, конечно, же, под этими звездами хочется вспомнить что-нибудь менее прозаическое, чем «дневник генофонда» Жан-Поля. — Виктория задумалась. — Немного загадочного. Может быть, кто-нибудь помнит Ингмара Шона?
Тони насмешливо улыбнулась:
— Еще бы! Мы все и вся Америка!
— Недавно в «Каштаны» приезжал его адвокат.
