повернуть обратно. Физик потом не вернулся из заграничной командировки, осел в США, стал заниматься энергией и эволюцией звёзд, «Большим взрывом» и реликтовым излучением, несколько внезапно — молекулярной биологией. То, что ему не дали Нобелевскую премию, современники относили к обидной несправедливости.
Но как только о Гамове начнут делать фильм или писать статью для развлекательного журнала — байдарка побивает всё: с одной стороны, на тех самых весах общественного внимания — какое-то реликтовое излучение, а с другой — бушующее море и физик с красавицей женой в байдарке.
Это — Гамов. А вот с Теслой всё куда мифологичнее, и вот почему — он действительно оброс мифами, историями, волшебством, он так показан в фильмах, он давно — Мерлин.
Надо сказать, что Евгений Матонин достаточно аккуратно решает эту проблему (не говорить о ней нельзя, а если говорить чересчур подробно, отвечать на каждое мифологическое безумство, то не сделаешь дела).
К «Филадельфийскому эксперименту» Тесла не имел никакого отношения — во-первых, к тому времени он уже умер, да и «эксперимента» никакого не было.
Тесла не взрывал Тунгусский метеорит — «…нет никаких доказательств, что Тесла ещё работал в Уорденклифе летом 1908 года. Из лаборатории уже почти вынесли всё ценное оборудование — за долги. На башню поднимались журналисты и любопытные туристы. К тому времени Тесла лишился даже прав на земельный участок на Лонг-Айленде. Так что ему было совсем не до того, чтобы стрелять импульсами энергии по Сибири или подсвечивать небо для Роберта Пири. Ему хватало других, более земных забот»[29].
Но Тесла действительно гений — не очень понятно, сколько он получил патентов на свои изобретения — четыреста, пятьсот или в два раза больше. Но двигатель переменного тока он сделал. И в войне токов (переменный против постоянного) с Эдисоном, получается, что выиграл, вытеснив постоянный на транспорт и в электронику. Он придумал мачтовую антенну для своего радиопередатчика, многожильный провод и неоновые лампы. То как нынче заряжаются телефоны на беспроводных подставках, похоже на его идею передачи энергии без проводов.
Научные заслуги Теслы несомненны.
Но при этом он был настоящим Мерлином в глазах современников, а затем и потомков. Возможно — девственник (ходили слухи о его гомосексуализме, ничем конкретно не подтверждённые), скорее он был асексуален. Он страдал десятками фобий, не мог видеть серьги в женских ушах, особенно с жемчугом. Как настоящий сумасшедший пересчитывал шаги и предметы, и (это самое, пожалуй, знаменитое) испытывал патологическую страсть к кормлению голубей. Как-то он сбежал с собственного чествования, и его никак не могли найти, чтобы вручить медаль Эдисона. Пришлось дожидаться, когда он закончит кормить голубей на соседней площади. И этот набор чудачеств начинает перевешивать и многофазные генераторы, и газовые турбины, а уж когда Тесла начинает давать интервью, то газетчики гиперболизируют каждое слово о лучах смерти или жизни. Не сказать, что под конец жизни трезвости и умеренность в высказываниях у него прибавилось (он умер в 1943-ем, бедный, но знаменитый).
И вот из Теслы выходит такой инженер Гарин (есть версия, что он был прообразом героя Толстого — при этом решётчатые башни с гиперболоидами в романе очень похожи на радиобашню Теслы на Лонг-Айленде).
Но это само время формирует образ героя — учёного-мага.
Куда интереснее другой вывод, который внимательный наблюдатель может сделать из жизни великого электротехника. Тесла был одиночка — это важно. Это тип учёного социофоба, образец той породы исследователей, что должна была остаться в XIX веке. А вот Тесла — задержался, он полжизни прожил в мире, где проектированием занимались большие коллективы, лаборатории имели по нескольку сот человек в штате, и вообще — наука стала делом коллективным.
И честный исследователь, хоть и держит веру в чудо в кармане, но знает, что научный процесс сейчас совсем иной, как в романтическое время, когда в таинственной пещере булькали тигли, мерцали колбы и реторты.
Но обществу печально расставаться со своими мерлинами. Фокусы с лампочками до сих пор завораживают зрителей. Вот оно и надеется, что это именно Тесла повалил лес в Сибири. И часовню — тоже он.
И байдарка плывёт.
13.02.2018
Ужас (о Толстом в Арзамасе)
Арзамасский ужас — это опыт всякого путешественника, вне зависимости от того, проезжает ли он этот город.
Ужас — очень важное свойство всякой настоящей дороги, причём это ужас не от столкновения с путевой опасностью, не от встречи с разбойником, а ужас от самого себя. Это ужас не литературного даже свойства, а, как говорят учёные люди, экзистенциального.
Но обо всём по порядку.
Последним днём августа 1869 года Толстой поехал из Ясной Поляны в Пензу — он хотел купить там Ильмино, имение князя Голицына, и вот пустился в странствие со слугой Арбузовым. Через Тулу он приехал в Москву, первого сентября уже отправился в Нижний, достиг его утром, а к вечеру второго сентября добрался до Арзамаса. Город Арзамас был довольно странен и парен селу на противоположном берегу. Два белых храма стояли друг напротив друга, улицы были пусты и гулки. Толстого поселили в странной квадратной комнате, а всего квадратного он не любил. И там вдруг на него «нашла тоска, страх, ужас такие, каких я никогда не испытывал»[30].
Надо сделать отступление и поговорить об этой местности, давшей имя ужасу, потому что ужас — это ровно то, что подкарауливает любого путешественника. Но не всякий город даёт имя этому странному состоянию. И не просто так возникло в 1815 году «Арзамасское общество безвестных людей», столь тщательно описанное пушкиноведами. Основатели литературного кружка взяли имя для него из памфлета Блудова. «Проездом в Оренбургскую губ. Блудов остановился в г. Арзамасе Нижегородской губ., и ему показалось, что собравшиеся на постоялом дворе, где он останавливался, какие-то «безвестные люди», арзамасские жители, сидя за столом толковали о литературе. Это навело его на мысль свой памфлет на Шаховского облечь в форму «Видения» <…> Собравшиеся потолковать в глухой провинции о литературных новостях наблюдают через дыру в перегородке тучного проезжего, который во сне несколько раз что-то произносит. Это записывается провинциальными любителями литературы. Таким образом появилось «Видение». Прямым ответом Шаховскому на его «Липецкие Воды» и отношение к Жуковскому были слова, произносимые «тучным проезжим»: «Омочи перо твоё в желчь твою и возненавидь кроткого юношу, дарзнувшего оскорбить тебя талантами и успехами; и разъярись на него бесплодною яростью, и лягни в него десною рукою твоею и твоею грязию природной обрызгай его
