Умирающий глубоко и прерывисто вздохнул, и мутные глаза еговдруг прояснились.
— Что было в кружке? — отрывисто спросил он.
Оттолкнув руку Сади, гролим попытался сесть, но мощная струякрови хлынула у него изо рта, и глаза его остекленели. Он содрогнулсянапоследок, издав долгий булькающий стон, и упал замертво.
— Мертв, — констатировал Сади. — Орет всегдатак действует — в том-то и проблема. Сказывается на сердце, а этот парень отприроды не отличался крепким здоровьем. Сожалею, Белгарат, но это все, что ясмог сделать.
— Этого вполне достаточно, Сади, — мрачно ответилстарик. — Пойдем, Гарион. Нам с тобой предстоит долгий разговор с Шаром.
— Полагаешь, разумно задерживаться здесь? — Садинервно озирался. — Думаю, нам надо уносить отсюда ноги — и чем скорее, темлучше.
— Вряд ли эти ребята оживут, Сади, — нараспевпроизнес Шелк в обычной своей манере.
— Не это заботит меня, Хелдар. Мудро ли оставаться вэтом лесу в окружении стольких мертвых тел, когда мы углубились в такую чащобу?
— Может, объяснишь по-человечески?
— Ты помнишь, о чем предупреждал нас тот сендариец надороге?
— О каких-то людях-воронах — ты это имеешь в виду?
— Да. Что он успел тебе о них рассказать?
— Ну, сказал, что они вроде вурдалаков — питаютсямертвечиной. Но скорее всего это просто страшная сказка.
— Ох, боюсь, что нет! Я слышал нечто подобное, причемот очевидцев.
Поэтому нам надо поскорее убираться. Кстати, жителиокрестных поселков — и особенно ближайших к лесу — не хоронят своих мертвецов.Они их сжигают.
— И меня всегда это возмущало, — сказал Дарник.
— Это не имеет ничего общего с неуважением к мертвым,добрый человек. А делается единственно для того, чтобы уберечь живых!
— Хорошо, — сказал Шелк, — ну а как выглядятэти упыри? Кругом полным-полно зверья, которое наверняка выкапывает из могилсвежие трупы.
— Люди-вороны — не животные, Хелдар. Это и впрямь люди,ну, по крайней мере, выглядят как люди. Обычно они довольно пассивны и выходятлишь по ночам, но во время войн или эпидемий, когда множество тел остаютсянепогребенными, впадают в бешенство. Запах смерти влечет их и делает совершеннодикими. В таком состоянии они нападают на все и всех подряд.
— Отец, это правда? — спросила Полгара.
— Возможно, — согласился старый волшебник. —Я сам слышал неприятные истории про эти леса, а так как не большой любительисторий о привидениях, то не придал этому большого значения. Не стал дажевыяснять, правда ли это.
— В каждом краю есть свои легенды о призраках,чудовищах и вампирах, — скептически прищурился Шелк. — Но это все длятого, чтоб непослушных детей пугать.
— Давай заключим пари, Хелдар, — сказалСади. — Если мы проедем через весь этот лес и ни разу не встретим этихворонов, то впредь можешь смеяться над моей трусостью сколько влезет. Но сейчас,ради наших милых дам, давай поскорее уедем отсюда!
Белгарат все больше мрачнел.
— Я не вполне убежден в существовании этих вампиров, нов свое время отказывался верить и в элдраков, пока своими глазами их не увидал.В любом случае нам пора двигаться, а мы с Гарионом вполне можем побеседовать сШаром позднее.
Предводительствуемые Тофом, они галопом поехали прочь отстрашной поляны по еле приметной тропке, ведущей прямиком на юго-запад. Подковыконей сминали толстый ковер из опавших листьев. Бесформенные деревья, казалось,во все глаза глядели на путников, и, хотя Гарион знал, что это всего лишь игравоображения, все же эти чудовищные и вместе с тем почти человеческие лицамедленно, но верно приобретали выражение злобного торжества.
— Постойте! — отрывисто воскликнул Шелк. —Остановитесь!
Путники натянули поводья.
— Кажется, я что-то слышал — вон там, —пробормотал драсниец.
Все чутко прислушивались, силясь уловить малейший шорох, нослышно было лишь тяжелое дыхание лошадей. Но вот, откуда-то с западной стороныиз тумана, послышался крик.
— Вот! Вот опять! — воскликнул Шелк, поворачиваяконя.
— Что ты задумал? — спросил Белгарат.
— Хочу посмотреть.
Но Тоф преградил дорогу драснийцу. Великан мрачно помоталголовой.
— Тоф, нам необходимо знать, что происходит! —принялся уговаривать его Шелк.
Но Тоф снова отрицательно покачал головой.
— Тоф, — обратился к нему Гарион, — неужеливсе то, что говорил Сади, — правда? И люди-вороны действительносуществуют?
Теперь Тоф мрачно закивал.
Из туманной чащи донесся еще один вопль — на сей раз кричалисовсем близко. Крик этот полон был ужаса и боли.
— Что это? — Голосок Сенедры дрожал отстраха. — Кто кричит?
— Это сотоварищи тех, кто напал на нас, —потерянно ответил королеве Эрионд. — Те, кому удалось уйти. Кто-топреследует их и убивает по одному.
— Люди-вороны? — спросил юношу Гарион.
— Думаю, что да. Но что бы там ни было, это ужасно.
— Они приближаются. — Сади вонзил шпоры в бокаконя. — Давайте-ка скроемся.
Они углубились в чащу, но так, чтобы видеть тропу, и поехаливдоль нее. Но не проехали они и полумили по темной чаще, как Полгара резконатянула поводья.
— Остановитесь! — скомандовала она.
— Что, Полгара? — спросил Дарник. Но она неответила, пристально вглядываясь в чащу сквозь пелену тумана. Наконецпрошептала:
— Там кто-то есть.
— Это ворон? — тихо спросил Гарион.
Она на мгновение сосредоточилась, затем ответила:
— Нет. Это один из нападавших. Он пытается скрыться.
— Этот человек далеко?
— Совсем близко. — Полгара продолжала всматриватьсяв туман. — Вон там. Там, за тем деревом, — у него рука сломана, онависит плетью.
