— Займите место для дачи свидетельских показаний, мистер Элвин, — пригласил Мейсон.
Элвин принял присягу, ответил на предварительные вопросы, а затем в ожидании повернулся к Мейсону.
— Ваша честь, — обратился Мейсон к судье, — я считаю, что в данном случае будет лучше показать свидетелю оригинал удостоверенного чека, а не фотостат. Не мог бы мистер Ральф Эндикотт встать рядом со свидетелем и передать ему чек?
Ральф Эндикотт поднялся со своего места и подошел к свидетелю.
— Вы удостоверили чек, датированный семнадцатым числом этого месяца, который был выписан Розой Килинг на имя Ральфа Эндикотта на сумму одна тысяча долларов? — спросил Мейсон.
— Да.
— Пожалуйста, покажите ему чек, мистер Эндикотт.
Ральф Эндикотт вручил чек кассиру.
— Все правильно. Да. Это тот чек и моя подпись. Он был удостоверен в десять минут одиннадцатого семнадцатого числа.
— Когда же вы, наконец, дойдете до подписи Розы Килинг? — язвительно спросил Гановер.
Мейсон сделал легкий поклон в сторону заместителя окружного прокурора.
— Это подпись Розы Килинг?
— Да.
— Вы были лично знакомы с ней?
— Да, узнавал, когда видел.
— Вам было известно, что она работала медсестрой?
— Да.
— Не могли бы вы нам подробно рассказать, что произошло, когда в банк пришел мистер Эндикотт и попросил вас удостоверить этот чек?
— Я принял от него чек и был абсолютно уверен, что это истинная подпись Розы Килинг, но мне требовалось проверить остаток на счете, и я заодно решил перепроверить и подпись.
— Почему?
— Обычно она не держала большие суммы на счете, и я помню, как в тот момент подумал, что чек на тысячу долларов — слишком много для нее. Мне требовалось проверить, имеется ли на ее счете такая сумма, и я на всякий случай решил перепроверить и подпись.
— Так что вы сравнили подпись на этом чеке с образцом подписи у вас в банке?
— Да, сэр.
— И обнаружили, что у нее на счете имеется тысяча долларов?
— Да.
— Вы, случайно, не помните точную сумму остатка?
— Это несложно проверить.
— Проверьте, пожалуйста.
Кассир заглянул в принесенные им с собой документы и сказал:
— Одна тысяча сто шестьдесят два доллара и сорок восемь центов.
— Если бы этот чек был выписан неделю назад, его можно было бы оплатить? — спросил Мейсон.
Кассир улыбнулся и покачал головой.
— А как так получилось, что такая возможность появилась семнадцатого?
— Она положила на счет тысячу долларов наличными во второй половине дня шестнадцатого, как раз перед закрытием.
— Спасибо, мистер Элвин. Это все.
— Никаких вопросов, — заявил Гановер.
Кассир взял свой портфель и покинул зал суда.
— Я хотел бы задать мистеру Ральфу Эндикотту еще один вопрос, — сказал Мейсон. — Он уже принимал присягу. Просто займите место для дачи показаний, мистер Эндикотт.
— Это продолжение перекрестного допроса? — спросил судья Осборн.
— Да, — ответил Мейсон. — Еще пара вопросов.
Эндикотт сел на свидетельское место.
— Вы уже принимали присягу, — начал Мейсон. — Вы слышали заявление кассира Центрального сберегательного банка?
— Да.
— Вы представляли ему этот чек для удостоверения?
— Да.
— Вам известно что-нибудь о чернильном пятне на обороте чека? Размазанный отпечаток большого пальца?
— Да. Я все объяснял вам несколько дней назад, когда вы меня впервые об этом спросили.
— Не могли бы вы повторить объяснения?
— Когда я представил чек в банк, я начал его индоссировать. Из ручки на мой палец вылились чернила, и я случайно приложил его к оборотной стороне чека.
— Насколько я вижу, это другой тип чернил, не те, что на лицевой стороне чека?
— Правильно.
— Вы используете шариковую ручку, в которую вставляется стержень, следовательно, это другой тип чернил — не тот, что в авторучке, которой обычно подписывалась Роза Килинг?
— Я не знаю, какой ручкой она обычно подписывалась, — подозрительно ответил Эндикотт.
— Обратите, пожалуйста, внимание на нажим в подписи на вашем чеке, мистер Эндикотт. Это подпись Розы Килинг.
— Да, сэр?
— Вы замечаете нажим?
— Да, теперь, когда вы обратили на него мое внимание.
— При помощи шариковой ручки, в которую вставляется стержень, нажим сделать невозможно. Независимо от силы надавливания ширина линий остается той же, не так ли?
— Наверное. Да.
— Вы пользуетесь шариковой ручкой, а Роза Килинг обычно пользовалась традиционной авторучкой?
— Очевидно, да.
— Но то письмо, которое она послала Марлин Марлоу, а копию передала вам, написано шариковой ручкой?
— Очевидно, да. Да.
— Вашей ручкой? — поинтересовался Мейсон.
— Почему вы это спрашиваете?
Мейсон улыбнулся и ответил:
— Потому что, мистер Эндикотт, доказательства, имеющиеся теперь, показывают, что вы заходили к Розе Килинг шестнадцатого, дали ей взятку в размере одной тысячи долларов наличными, заставили ее написать это письмо под вашу диктовку и послать его Марлин Марлоу. А для собственной защиты вы взяли себе копию, сделанную под копирку.
— Это неправда! — диким голосом закричал Эндикотт.
— А на следующий день Розу Килинг начала мучить совесть, — ровным голосом продолжал Мейсон. — Она позвонила вам и сказала, что отказывается подыгрывать, собирается все рассказать Марлин Марлоу и вернет тысячу долларов. Вы зашли к ней и попытались разубедить, но она вручила вам чек. Я прав?
Эндикотт провел языком по сухим губам.
— Нет, господин адвокат, вы не правы!
Мейсон улыбнулся и сказал:
— Да, мистер Эндикотт, я не прав.
— Я рад, что вы это признаете, потому что вы выдвинули необоснованное обвинение.
— Высказанное мной предположение неправильно, потому что это не вы заходили к ней на следующий день.
— Что вы имеете в виду?
— Дайте мне посмотреть на ручку, которую вы обычно носите в кармане, — попросил Мейсон.
Эндикотт передал ему ручку, а потом, внезапно поняв происходящее, попытался выхватить обратно. Мейсону удалось увернуться, он снял колпачок и заметил:
