Чэнсянь, не объясняя причин, оставил его в школе Чуньцзе. Спрятанное на горе Лаошань, тело замученной девочки обернулось кошмаром основателя школы, а позже — его самых сильных потомков. Отдавая все силы на очищение тёмной энергии, они смиренно хранили этот секрет. Другого решения не было.
Душа Инь, в свою очередь, была отправлена в Тихие земли.
— Немногие знают, что у Чэнсяня был ещё один ученик. Вместо того чтобы бороться со тьмой, он покинул наставника и создал свою секту, — глава школы устало потёр переносицу.
Казалось, каждое слово ему давалось с трудом. И теперь, раскрыв Цайхуа больше, чем следовало, он хотел отдохнуть.
— Ещё один ученик? Выходит, их было шесть? — нетерпеливо уточнила Лу Цайхуа.
— Верно. Тай Чэнсянь обучал его до Юйчжоу.
Увы, их пути разошлись. Пятый ученик Тай Чэнсяня основал Тихие земли — место, где вместе с сообщниками вёл спокойную жизнь. Лишь там, закрывшись от внешнего мира, он мог избежать сражений со злом и совершенствоваться в своё удовольствие. До тех пор, пока Тай Чэнсянь не нашёл способ его наказать.
— От судьбы не уйдёшь, — покачал головой Лао Цяньсюй. — Пятый ученик Тай Чэнсяня бежал от демонической ци. Мог ли он знать, что умрёт от неё же?
Создав Мрачный чертог, Тай Чэнсянь поместил душу Инь в Тихих землях. С тех пор прошло много времени. Когда ситуация в мире стала критической, просветлённые из школы Чуньцзе отправились в Тихие земли, чтобы уничтожить источник демонической ци. Ни один из них не вернулся. Там же пропал Тай Хуэй — бывший глава школы Чэнсянь, отец Тай Циньюэ.
— Мы надеялись на Лао Тяньшу. Если бы он уничтожил тёмную душу, мы бы легко обезвредили тело. К сожалению, Тяньшу не справился с миссией, — заключил Лао Цяньсюй и выжидающе посмотрел на Цайхуа.
Девушка долго не решалась ответить. Снежный ком информации, что разрастался в течение года, наконец приобрёл понятную форму. Все эпизоды сложились в логичный сюжет, в котором Лу Цайхуа невольно играла центральную роль. Почти оглушённая этой лавиной событий, чувствуя, как становятся ватными руки и ноги, девушка боялась признать: всё произошло не случайно.
Встреча с Юйчжоу на испытании, знакомство с историей двух артефактов, дружба с учителем Чжао и даже чувства к Чэньсину — всё это она обрела благодаря Лао Тяньшу. А ещё он подарил ей возможность исполнить мечту.
— Я спасу мир вместо Лао Тяньшу, — принимает решение девушка.
Хотя Цайхуа не готова принять своё прошлое «я», она может разделить с ним ответственность.
Ей всё ещё больно. Больнее, чем прежде. Но с этим она разберётся потом.
Просветлённая кивает на ножны:
— У меня есть его сила. Я отправлюсь в Тихие земли и убью Инь.
Лао Цяньсюй не ждал другого ответа. Наблюдавший за внутренней борьбой просветлённой, глава школы знал: она исправит ошибки своей прошлой личности. Иначе для чего Цайхуа появилась на свет.
— Можешь взять с собой, кого хочешь. Насчёт цели похода скажешь, как есть: я поручил тебе разобраться с источником демонической ци.
Когда Цайхуа добирается до гостевого дома школы Чуньцзе, стоит глубокая ночь. Во дворе её ожидают Чэньсин и Шанъяо. Сидя друг против друга, они смотрят в разные стороны, как если бы были врагами, не сумевшими поделить территорию. Их мрачные лица, окутанные мягким сиянием алых фонариков, забавляют Лу Цайхуа. Но смеяться нет сил. По телу вдруг разливается жар, окружающий мир расплывается, как отражение в неспокойной воде, и Цайхуа спотыкается.
Парни реагируют быстро. Двигаясь со скоростью ветра, они успевают поймать Цайхуа. Пока Шанъяо проверяет пульс девушки, Чэньсин сердито вздыхает:
— Я же говорил, что твоё тело не выдержит. Ну почему ты такая упрямая? Неужели так сложно было послушаться и переодеться в сухое?
Цайхуа нехотя признаётся себе, что такой раздражённый Чэньсин ей очень нравится. Искренний в своём недовольстве он намерен о ней позаботиться. За грозной маской Чэньсина скрывается чуткость, в решительных действиях сохраняется нежность, что заставляет просветлённую сдаться. Этой ночью она совершенно не против стать его смыслом жизни и центром вселенной.
Парень освобождает запястье Лу Цайхуа от пальцев Шанъяо и, послав тому предупреждающий взгляд, поднимает девушку на руки.
— Будем лечить тебя. Отказ не принимается, — сообщает Чэньсин.
Отчего-то довольная Лу Цайхуа с трудом прячет улыбку.
Примечание автора:
谦虚 (Цяньсюй) — скромность.
«Подниматься на гору легко, а спускаться — трудно» (上山容易下山难) — китайская пословица, имеющая также образное значение: начать дело легче, чем довести его до конца.
阴(Инь) — энергия, противоположная энергии «Ян». Энергия «Инь» в китайской философии воспринималась как негативность (не в плохом смысле), женщина, холод, мрак, пассивность, меланхоличность, потусторонность.
Глава 35. Любовь сменяется ненавистью
В скромно обставленной комнатке холодно, одинокий бумажный фонарик отчаянно борется с тьмой. По-осеннему промозглая ночь вынуждает закутаться в тепло одеяла и, сосредоточившись на внутреннем мире, сбросить, как пожухлые листья, груз мыслей.
Цайхуа пьёт лекарство. По ложке, забавно морща лицо и отворачиваясь, когда юноша в алых одеждах пытается вытереть уголки её губ. Горечь целебного снадобья теряется в сладости смутных надежд. Она перед ним, как раскрытая книга. Он, бережно листая страницы души Цайхуа, боится утратить доверие, почти эфемерное, как пух одуванчика.
Цайхуа вспоминает недавнее: «Я хочу остаться на месте. А ты?» На деле ей пора идти дальше — вперёд по прямой. Правда чуть позже. Пока Чэньсин не примет решение, Цайхуа не рискнёт отправиться в путь, пусть он и ведёт к заветным вершинам.
Она ждёт ответ, и одновременно страшится его. Даже сейчас, молчаливо заботясь о ней, Чэньсин живёт прошлым, что нависает над Лу Цайхуа исполинской горой.
«Если ты выберешь Лао Тяньшу, мне придётся уйти», — думает девушка. — «Но разве я смогу без тебя?»
Чэньсин не единожды спасал Цайхуа. В самый последний момент вырывал из когтистых лап смерти и защищал от врагов. Ради неё он нарушил обычаи и подрался с учителем. Ради… неё?
Больше думать не хочется. Огонь иллюзорной надежды согревает Лу Цайхуа вполне настоящим теплом, что растекается в теле вместе с духовной энергией. Чэньсин снова использует технику школы Чунгао.
— Я … — шепчет он, передавая ей свою ци.
Смутно догадываясь, что хочет сказать просветлённый, Цайхуа торопливо его прерывает:
— Тсс, не сегодня.
Острые углы их отношений разглаживаются в мягком, рассеянном свете фонарика. Следы старых ран исчезают, оставляя место искрящимся чувствам, которые делают девушку невероятно счастливой. Разговор о Лао Тяньшу подождёт. Ослабленная и заболевшая, она нуждается в заботе Чэньсина, в его нежной улыбке и лёгких, почти невесомых касаниях. Цайхуа ещё не готова его отпустить.
Растворяясь в ласке
