не серьезным мастером боевых искусств, — и по-настоящему презирал его. Если бы Брюс смог уговорить Синтаро Кацу появиться в его фильме, и картина получилась бы весомее, чем у Ван Ю, и Брюс смог бы по праву называться лучшим.
Это было особенно важно, потому что темы «Кулака ярости» были во многом переняты с другого фильма Джимми Ван Ю — «Китайского боксера», который был выпущен «Шоу Бразерс». В этом фильме, как и в «Кулаке ярости», благородные китайские ученики кунг-фу должны защищаться от подлых японских мастеров карате и дзюдо. Если «Кулак ярости» станет хитом, Брюс сможет насолить одновременно и Джимми Ван Ю, и «Шоу Бразерс».
К сожалению, Кацу отказался. «Мне очень жаль, но я не могу сниматься с вами, — сказал он Брюсу. — Я связан контрактом». В качестве утешения Кацу предложил Брюсу двух актеров из его труппы: Рики Хасимото, бывшего профессионального бейсболиста, который сыграл злодея-сенсея, а также Дзюна Кацумуру — бывшего профессионального борца, который был назначен на роль телохранителя сенсея.
Даже в лучших обстоятельствах отношения между японцами и китайцами могут быть сложными. «Кулак ярости» был первым случаем, когда гонконгская студия наняла японских актеров, чтобы сыграть злодеев в откровенно антияпонском фильме. Не желая допустить того, чтобы японские гости воспротивились требованиям, китайцы прибегли к простому решению: они никогда не давали им копию сценария. «Мы снимались, но у нас не было сценария, — вспоминает Дзюн Кацумура. — Не было никакого плана, но я слышал кое-что о том, что было в истории. Я понял, что делать».
Режиссер Ло Вэй дал Хасимото и Кацумуре точные предписания. «Он сказал нам быть гнусными. Так и приказал, — говорит Рики Хасимото. — В японских фильмах я обычно играл злодеев, поэтому использовал этот опыт. Я пытался сделать своего персонажа настолько злым, насколько мог». Японцы решили подойти к проекту отстраненно и просто исполнить свой долг, утешая себя мыслью, что никто в Японии никогда не захочет посмотреть фильм, в котором их народ представлен в таком негативном свете.
Подобно тому, как Брюс был ошеломлен обедневшими условиями в сельском Таиланде, японцы считали съемки в «Голден Харвест» посещением трущоб третьего мира. «Место было жалким. Я время от времени думал: „Как мы сможем сниматься здесь?“ — вспоминает Кацумура. — Настолько все было плохо».
Японские актеры также были шокированы жестокостью и простотой постановки боев. «В Японии драки похожи на танцы в определенном темпе. У них есть ритм и их легко понять, — говорит Хасимото. — Здесь все делают прямолинейно. Им было плевать на то, получил ли кто-то ушибы и травмы. Я восхищался этим. Их драки были по-настоящему жаркими». Дзюн Кацумура усвоил этот урок, когда занимался постановкой своей сцены с Брюсом. «Он рассказал нам о своей технике и снял рубашку. Он играл мускулами и показывал мне трюки, — говорит Кацумура. — Потом я исполнил карам — это когда вы сдерживаете нападающего. Он вскочил на ноги и стал бить в полную силу! Они по-настоящему бьют друг друга в гонконгских фильмах. Я подумал, что здесь стоит быть аккуратным».
Что их не удивило, так это конфликт между Брюсом и Ло Вэем. «В Японии режиссер и ведущий актер часто ссорятся. В этом не было ничего странного», — вспоминает Кацумура.
После феноменальной реакции на «Большого босса» Брюс Ли и Ло Вэй применяли все средства в прессе, чтобы обозначить единоличное право на успех. Ло Вэй дал себе прозвище «Режиссер на миллион долларов». Он также сообщил журналистам, что учил Брюса, как работать на камеру. Прочитав слова Ло Вэя в газетах, Брюс ворвался на съемочную площадку, чтобы встретиться с режиссером перед всеми актерами и командой, в которой был и молодой каскадер по имени Джеки Чан.
— Вы назвали себя «Наставником дракона», — кричал Брюс в ярости.
— Цитата была вне контекста, — ответил Ло Вэй.
— Так написано в газете, разве нет? — спросил Брюс, и тон его голоса не сулил ничего хорошего.
— Я никогда не говорил, что учил тебя драться, — убеждал его Ло, махая руками в попытках успокоить свою звезду. — Я только сказал, что показал тебе, как вести себя перед камерой. Мастерство, талант — все это твое. Я просто немного отполировал его.
Японские актеры также были шокированы жестокостью и простотой постановки боев. «В Японии драки похожи на танцы в определенном темпе. Здесь все делают прямолинейно. Им было плевать на то, получил ли кто-то ушибы и травмы. Я восхищался этим. Их драки были по-настоящему жаркими».
Джеки Чан и остальные каскадеры, наблюдая за этой сценой, чувствовали себя неловко, опасаясь, что спор может перерасти в драку. Двое мужчин смотрели друг на друга. Между ними встала жена режиссера Глэдис Ло. Она осторожно положила свою слабую руку на плечо Брюса.
— Пожалуйста, Маленький дракон, — сказала она, — не воспринимай так серьезно все, что говорит мой муж. В его словах нет оскорблений. Всем известно, что ты мастер, а все мы просто ученики!
Взгляд Брюса смягчился, а плечи расслабились. Ло Вэй медленно шагнул в сторону, встав за хрупким телом своей жены.
— Хорошо, мадам Ло, — наконец сказал Ли. — Из уважения к вам я забуду о случившемся. Но если ваш муж снова будет говорить с журналистами обо мне, я преподам ему урок, как надо драться.
Брюс отошел в угол площадки, качая головой. Когда он оказался вне пределов слышимости, Ло Вэй нервно помахал рукой всей съемочной группе. «Это была угроза? — спросил он, на его лице отражалась смесь страха и раздражения. — Он угрожал мне? Если да, то вы все свидетели».
Но группа видела, что Ло Вэй прячется за своей женой, поэтому отреагировала на его слова с отвращением. Все отвернулись и продолжили прерванные разговоры.
После этой ссоры Брюс запретил Ло Вэю ставить сцены боя со своим участием в «Кулаке ярости». Он решил, что сделает все сам, чтобы никто впредь не мог присвоить себе его заслуги. Это создало затруднения. Инь-Чиэ Хань, режиссер и главный злодей в «Большом боссе», был нанят в качестве постановщика драк и в «Кулак ярости». «Технически Инь-Чиэ Хань все еще оставался главным, — вспоминает Зебра Пэн, один из каскадеров. — И вот мы снимаем открытую сцену, где Брюс избивает японцев в их додзё. Хань говорит: „Хорошо, Брюс, давай попробуем вот так…“ А Брюс отвечает: „Нет, как насчет этого?“ и впервые показывает то, что обычно делает Брюс Ли: удары ногами, нунчаки и тому подобное. Мы были просто сбиты с ног, и после этого Хань помалкивал».
Как быстро поняли Хасимото и Кацумура, Брюс хотел сделать драки
