ошпаренный. В глазах обида, непонимание… и торжество победителя. Это хорошо.
Подхожу к нему и резко дёргаю руку вниз, вправляя вывихнутое плечо. Союзник настолько ослаб, что только шипит.
– Ты молодец, Пух, – искренне хвалю я вассала. – Не каждый сможет принять верное решение на волоске от смерти, так что я тебя зауважал немного. Пойдём!
Я иду вдоль берега, не оглядываясь назад, но по топанью знаю, что он идёт за мной. Шаги на некоторое время замирает, слышится непонятная возня. Из любопытства кидаю взгляд назад – Пух заворачивает в снятую футболку голову анаконды.
– Трофей! – гордо отвечает он на мой немой вопрос.
Стараясь не заржать, двигаюсь дальше в поисках тиммейтов. Судя по всему, в отключке я пробыл совсем чуть-чуть, полчаса максимум, а значит никто не успел разбежаться. Речные течения скорее всего вынесли тела примерно в одно место, так что все мы где-то рядом. И друзья, и враги.
Вдоль реки растительность не менее густая, чем в остальной сельве, поэтому приходится продираться через лианы, активно работая мачете, огибая и перелезая деревья.
Минут через десять поиска я слышу за плотной стеной деревьев крики и выстрелы. Там идёт бой. Знаком показываю Пуху следовать за мной, осторожно пробираюсь через сельву, смахиваю с плеча гигантского чёрного паука. Паук падает на моего союзника, отчего тот тихо взвизгивает.
За деревьями небольшой клочок скалистой земли. Сейчас на нём разбросаны трупы солдат или наёмников. Одинаковая униформа, одинаковые шевроны – скорее всего, союзники того самолёта, что отбомбился по нам.
Неужели бразильская армия? Или какой-то картель?
В просветах сельвы оставшихся в живых врагов голыми руками рвал находящийся в «затмении» Беш.
– Уходим, – тихо командую я.
Встречаться с впавшим в бешенство соклановцем мне совсем не с руки – запас патронов я растерял в реке. Сейчас могу рассчитывать только на содержимое барабана. Так что пусть Беш перебесится в одиночестве, всё равно он бессмертный.
Нет, не так – неуязвим для обычных средств поражения, наверняка как-то его можно прикончить.
Иду дальше, но на этот раз пускаю вперёд Пуха, заставляя уже его работать мачете.
Увидев просвет, отталкиваю союзника и первым выглядываю из зарослей.
Небольшой глинистый пляжик покрывали трупы со знакомыми пробковыми шлемами на головах. Наши вассалы. Все четыре пухлика, их полные тушки не спутать ни с кем. Романыч, последний из Френдов. И Зена.
– Буэээ, – согнулся за моей спиной спиной Пух.
Я его понимаю – мы действительно понесли тяжёлые потери. Впрочем, из всех мне жалко только Зену. Она могла быть полезна.
– Всё правильно, еду надо из себя выводить, есть такой метод похудения, – подбадриваю я спутника.
Однако, как легко с нами расправился один-единственный самолёт. Уровни, вот что нам нужно. Игрокам надо торопиться их набрать, а государствам… желательно прикончить игроков до того, как они наберут такие уровни, что позволят не опасаться обычных вооружений.
Подхожу поближе. У всех тел разные повреждения. Кого-то посекло осколками, кому-то оторвало конечности, но моё внимание привлекает одинаковая рваная рана на животе у всех трупов.
– Посмотри, у них вынули внутренности, а кишки аккуратно запихнули обратно, – указываю я пальцем.
Пришедший было в себя Пух снова принялся опустошать свой желудок.
– И из воды достали, зачем? – вопрос скорее риторический, ибо мой союзник поддержать разговор сейчас не в состоянии.
Крик, протяжный стон – рядом, за кустами.
Осторожно иду на звук. Железный Феликс в заведённой за спину руке. Никогда не угадаешь, как лучше – спрятать оружие или взять на изготовку.
За плотными кустами под навесом из лиан и экваториальных деревьев обрезанная по грудь Элион вживую поедала стонущую Орхи.
Маленькой демонице что-то словно отсекло, отрезало всё, что ниже груди, превратив принцессу в живой бюст с руками. Опираясь на руки, как на ходули, Элион вгрызалась в человеческую плоть, отрывая от живота оракула солидные куски.
Орхи лежала на спине, и судя по всему, была парализована. Во всяком случае, не сопротивлялась. И только стоны из перекошенного рта и полные непередаваемых страданий глаза выдавали то, что она жива.
– У меня только один вопрос, как вы обе ещё не испустили дух? – спросил я, прислоняясь к дереву.
Выглянувший из-за кустов вслед за мной Пух отправился на третий круг очищения желудка.
Элион подскочила на руках, резко поворачиваясь ко мне:
– Это не то, что ты думаешь!
– Ну положим, – усмехнулся я. – И что же это такое?
– Я… я бы умерла, – пробормотала маленькая демоница. – Мэлс, бомба взорвалась прямо рядом со мной. Меня располовинило, сам видишь. Если бы я не съела их, то погибла бы.
– Смешно, – слабым голос произнесла Орхи. – Сначала ты показалась мне самой адекватной в вашей компании убийц. Добрая и светлая девочка, хах…
С каждым словом из рта оракула вытекала порция крови.
– Всё ещё способна говорить? – удивилась Элион. – Извини, но лёгкие и сердце я съём в последнюю очередь, мне надо чтобы ты жила на протяжении всего ритуала. Иначе мне не хватит энергии на то, чтобы стать демоном-воином.
– Зачем? – спросил я.
– В ранге простого демона нижнего мира я не восстановлюсь. Это тело… способно только на то, чтобы поддерживать жизнь. Туловище и ноги не отрастут, – Элион закусила губу. – Но демоны-воины созданы для битв, для сражений и способны на полную регенерацию. Так что я перерожусь уже в новой ипостаси.
Я киваю, принимая информацию, и собираюсь уже деликатно удалиться, оставив маленькую демоницу тет-а-тет с её закуской, как Орхи обращается ко мне:
– Подожди, Хозяин Качалки, подожди. Я не прошу о жизни. Ничего для себя. Только для мира и для тех, кто мне близок.
– Мне всё равно, – пожимаю я плечами.
– Послушай её, – вдруг вмешивается Элион, язычком вытирая окровавленные губы. – Выслушай последнюю просьбу.
– Если ты просишь за неё – хорошо. Говори, Орхи.
Оракул слабо смеётся, выхаркивая кровь:
– Да, ты действительно не слушаешь врагов. Только себя и друзей, да? Это психопатия… но не важно. Я прошу тебя спасти этот мир от С.У.Р.-а, спасти миллионы человеческих жизней. Это просто, так просто – надо всего-навсего запретить получение опыта за людей. И сразу уйдёт соблазн применения оружия массового поражения, сгинет угроза ядерной войны.
– Это всё? – холодно отвечаю я. – Тогда я пошёл.
И снова Элион не даёт мне уйти:
– Что ты скажешь Вале и
