Дмитрий ФИЛИМОНОВ
ЧЕРНО-БЕЛАЯ ВЕСНА
*
Рисунки Е. ГУРОВА
© Издательство ЦК КПСС «Правда».
Библиотека Крокодила, 1989
Вдумчиво-печальный,
в черном фраке,
я войду в историю
без драки,
с тенью от улыбки
на устах,
чтоб висеть…
в общественных местах.
Юной художнице
Ирония — это тень от улыбки.
Нарисуйте, девочка, поэта.
Он поэт, он создан для портрета.
У поэта умные глаза.
Нарисуй поэта, стрекоза!
Что ты все порхаешь по пейзажам?
Спору нет, ценней шахтер со стажем,
он герой, конечно, спору нет,
сразу в Эрмитаж возьмут портрет.
Но поэт, поэт!.. Решайся, крошка.
Пусть не фешенебельна обложка,
но зато — пружина и сюжет.
Выйдет замечательный портрет.
Вдумчиво-печальный, в черном фраке
я войду в историю без драки,
с тенью от улыбки на устах,
чтоб висеть… в общественных местах.
Стериализм
Две трети планеты свихнулось на сюре.
Жлобы рекламируют неожлобизм.
А в нашей изысканной литературе
полвека главенствовал стериализм.
На вате стерильной не сыщешь микроба.
В страдальне хирурга стерилен паркет.
Стихи из журнала возьмите на пробу —
не то, что микроба, реальности нет.
Стерильные кошки котят не рожали.
Смирнее овечки стерильный верблюд.
В стерильных романах проблем не решали,
но звонко внушали, что главное — труд.
Слипались от приторной патоки веки.
И наглухо гений стерильной строки,
как будто на рану бинты из аптеки,
стерильные строки мотал на мозги.
У стериализма надежные корни.
У стериализма плоды хороши:
печатные тонны стерильного корма,
где правда разбавлена сахаром лжи,
где нож на иголочку или занозу
похож, а герои похожи лицом,
как дети, когда яйцеклетка к митозу
имеет в ядре сорок семь хромосом.
Увы, и сегодня таланту в прихожей
редактор частенько вещает: «Пущать
не велено. Вы на других не похожи.
Вам рано в стерильную нашу печать!»
* * *
Хорошо иметь машину,
на машине разъезжать
и галантного мужчину
из себя изображать.
И в неделю раз верзилу
из начальствующих сфер
довезти до магазина
или бани, например.
И красавиц,
