Матросы в оцепенении уставились на неё.
– Что ты там говорила насчёт сына? – допытывалсяБэйрек, опустив меч.
– Это только отвлечёт тебя от дела, Бэйрек, –покачала головой тётя Пол. – Если я пущусь в разговоры, ты не сможешь какследует разделаться с собой и ещё целую неделю будешь надоедать нам своимнытьём и оханьем. Подобные больные очень действуют на нервы, сам знаешь!
– Я желаю понять, о каком сыне идёт речь!
– Ну ладно, – тяжело вздохнув, согласиласьона, – Твоя жена Мирел ждёт ребёнка – плод кое-каких взаимных нежностей,которыми вы обменялись во время твоего визита в Вэл Олорн, насколько я понимаю.И поверь, выглядит она сейчас как полная луна и очень страдает, потому что твойздоровенный безобразник сын непрерывно брыкается.
– Сын? – ошеломлённо повторил Бэйрек, вытаращивглаза.
– Ну что с тобой, Бэйрек! – запротестовала тётяПол. – Совсем уже простых слов не понимаешь? Прислушивайся же хоть немногок тому, что говорят!
– Сын? – тупо повторил он, роняя меч.
– Ну вот, теперь ты бросаешь его, – укоризненнопокачала головой тётя Пол.
– Немедленно подними и приступай к делу. Неужелисобираешься весь день нас держать в ожидании, пока тебе вздумается покончить ссобой? Нехорошо заставлять ждать стольких людей!
– Я вовсе не собираюсь кончать с собой, –вознегодовал Бэйрек.
– Разве?
– Конечно, нет, – пробормотал он, только сейчасзаметив лёгкую улыбку в уголках губ тёти Пол и пристыженно опуская голову.
– Ты, здоровый дурень, – вздохнула она и, схвативБэйрека обеими руками за бороду, притянула поближе и звучно чмокнула в серые отпепла щёки.
Грелдик подозрительно фыркнул, а Мендореллен, шагнув вперёд,заключил Бэйрека в крепкие объятия.
– Счастлив за тебя, друг мой! Сердце моё поёт отрадости!
– Принесите-ка бочонок! – велел Грелдик матросам,изо всех сил хлопая великана по спине. – Отпразднуем радостную весть ивыпьем за наследника графства Трелхеймского!
– Ну, сейчас начнётся веселье, – потихонькушепнула Гариону тётя Пол. – Пойдём со мной.
И, осторожно ступая, направилась на нос.
– Неужели она никогда не станет прежней? – спросилГарион, когда они вновь остались наедине.
– Кто?
– Королева, – пояснил Гарион. – Навсегда останетсязмеёй?
– Со временем ей самой не захочется бытьчеловеком, – ответила тётя Пол. – Облик, который мы принимаем,постепенно начинает действовать на наши мысли, а когда пройдёт много лет,королева будет всё больше превращаться в змею и всё менее оставаться женщиной.
Гарион вздрогнул:
– Может, было бы милосерднее убить её?
– Я обещала богу Иссе оставить ей жизнь.
– Это и в самом деле был бог?
– Его дух, – ответила она, не отрывая взгляда отсизой дымки. – Солмиссра вселила в изваяние дух Иссы, и статуя на времястала богом. Всё это очень сложно.
Тётя Пол говорила рассеянно, будто какая-то неотвязная мысльтерзала её.
– Ну где же он?!! – раздражённо воскликнула онанаконец.
– Кто?
– Отец. Давно уже должен был вернуться! Они молчастояли, глядя на мутную воду. Наконец она отвернулась от поручня, брезгливоотряхнула плащ. Пепел поднялся в воздух серыми облачками.
– Я иду вниз, – поморщившись, объявилатётя. – Здесь слишком грязно.
– Мне казалось, ты хочешь поговорить со мной.
– По-моему, ты ещё не готов выслушать… Я подожду. Онауже хотела было уйти, но остановилась – Кстати, вот что, Гарион.
– Да, тётя?
– На твоём месте я не притронулась бы к элю, которыйпьют эти матросы!
После той гадости, которую тебя заставили выпить во дворце,дело, возможно, кончится плохо. Можешь даже заболеть – Ну… хорошо, –согласился он с лёгким сожалением.
– Ты, конечно, волен поступать как хочешь, но, думаю,лучше тебе знать об этом.
С этими словами она подошла к люку и начала спускаться поступенькам.
Смятение охватило Гариона. Столько событий произошло всегоза день, что перед глазами, как в калейдоскопе, непрерывно пробегали то и деломеняющиеся картины.
– СПОКОЙНО! – послышался знакомый сухой голос.
– Что?!
– Я ПЫТАЮСЬ КОЕ-ЧТО УСЛЫШАТЬ. БУДЬ ВНИМАТЕЛЕН!
– Что именно?
– ВОН ТАМ. СЛЫШИШЬ?
Откуда-то издалека донёсся очень слабый, почти неуловимыйтопот.
– Что там?
Голос не ответил, но амулет на шее начал пульсировать в тактотдалённому стуку.
Сзади послышались лёгкие шаги.
– Гарион?
Юноша успел повернуться и тут же очутился в объятияхСе'Недры.
– Я так беспокоилась за тебя! Где ты был?
– Какие-то люди пробрались на корабль и схватилименя, – объяснил он, пытаясь освободиться. – Потом отвели во дворец.
– Какой ужас! Ты видел королеву?
Гарион кивнул, с дрожью ужаса вспомнив раздувающую капюшонкобру, лежащую на диване и любующуюся собой в зеркале.
– Что случилось? – ахнула девушка.
– Очень многое. И не всегда приятное. Каким-товнутренним слухом юноша вновь уловил странный стук.
– Они что, пытали тебя? – с расширенными от страхаглазами спросила Се'Недра.
– Нет, ничего подобного.
– Тогда расскажи обо всём, – потребовала она.
Гарион понимал, что Се'Недра не оставит его в покое, пока неуслышит всю правду.
Пока он рассказывал, приглушённый стук, казалось, становилсявсё громче, а правая ладонь начала зудеть. Он машинально почесал её.
– Какой кошмар! – воскликнула Се'Недра, выслушавдо конца. – Неужели тебе не было страшно?
– Не очень, – отозвался Гарион, всё ещёпочёсываясь. – Они всё время заставляли меня пить какую-то дрянь, и головабыла как в тумане. Совсем ничего не чувствовал.
