зубы, и на этом разговор закончился.
Билли советовала мне никогда не верить школьным слухам, потому что в девяноста девяти процентах из ста это вранье. Было б хорошо, если бы она оказалась права, — вот о чем я думала, когда отпросилась с урока якобы в туалет.
Мои торопливые шаги эхом отдавались в пустом коридоре. Я пробежала на цыпочках мимо шкафчиков и остановилась у белой двери в торце. Она была приоткрыта. Набравшись смелости, я заглянула в щелочку, а затем проскользнула внутрь и закрыла за собой дверь.
На кушетке в медкабинете сидел Ригель.
— Я услышала, что произошло, — сказала я, отметив ссадину на его скуле. — Ты в порядке? Я хотела спросить его о другом, но тревожное предчувствие подтолкнуло меня задать другой вопрос:
— Это правда?
Ригель уставился на меня исподлобья. исподлобья.
— Правда — что?
— Ригель! — Я устало вздохнула. Ох уж эта его привычка отвечать вопросом на вопрос и возвращать собеседнику его же слова. — Ты знаешь, о чем я. Это правда?
— Все зависит от того, — сказал он с притворной небрежностью, — какой именно момент этой захватывающей истории тебя интересует.
— Тот, где ты разбил нос Джейсону Гайлу на тренировке по бейсболу.
По слухам, Гайл имел несчастье оказаться на пути мяча, по которому ударил Ригель. Жаль, что именно Гайл бросил ему мяч. Ригель отбил не в ту сторону, врезав по мячу битой с такой силой, что тот полетел чуть ли не со скоростью звука и пришелся прямехонько Гайлу по носу.
«Ригель Уайльд не виноват, — возражали его поклонницы. — Случайность, он не нарочно».
Ригель щелкнул языком и сказал с усмешкой:
— Некоторым лучше не играть в такие игры, так как у них нет спортивного духа. Это просто досадный случай.
— У ребят другая версия, — заметила я.
В его глазах едва заметный огонек недоверчивости и озорства — так он часто смотрел на меня в детстве.
— И что тебе сказали?
— Что ты его спровоцировал.
На переменке я встретила Мики, и она поклялась, что видела, как Ригель еле сдерживал кривую улыбку после «досадного случая». А учитель рассказал, что Гайл, придя в себя, сразу же набросился на Ригеля как разъяренный зверь. Ригель наверняка специально пропустил удар по скуле, чтобы в ответ надавать бедному парню увесистых тумаков. Вот почему я пришла сюда. Мики подсказала, где его найти.
— Спровоцировал? Я? — насмешливо протянул Ригель и нарочито возмущенным тоном добавил: — Наглая клевета!
Я укоризненно покачала головой и подошла к нему. Его взгляд стал более настороженным. — Не понимаю, почему ты постоянно ввязываешься в драки… Ригель склонил лицо набок и хитро улыбнулся.
— Ты беспокоишься обо мне, Ника?
— Да, — прошептала я без колебаний, — ведь в результате страдаешь и ты тоже. И меньше всего мне хочется видеть очередную ссадину у тебя на лице.
Тон нашего разговора изменился. Мне было не до шуток. Ригель смотрел на меня спокойно и серьезно.
— Раны на теле всегда заживают в отличие от других ссадин, — сказал он без шутовства и притворства, отчего у меня застучало в голове.
— Сердце не обязано болеть вечно, Ригель, — сказала я. — Есть раны, которые можно исцелить.
Они заживают медленно, со временем, но затягиваются, даже если это кажется невозможным.
Пусть и не полностью, но сердце может исцелиться.
Ригель молча смотрел на меня. Моменты, когда у него было такое спокойное, внимательное лицо, случались крайне редко. Мне до дрожи захотелось прикоснуться к нему.
Я робко провела пальцами по его шее и подбородку.
— Что значит… «исцелиться»? — произнес он, не сводя с меня глаз.
В моих руках он напоминал покорного дикого зверя.
— Нежно прикасаться к тому, к чему раньше прикасался со страхом.
Я дотронулась до кровоподтека на его скуле, и мне показалось, что он вздрогнул. И тут прикосновение обожгло меня — его ладони юркнули мне под юбку и легли на бедра, чуть выше коленей, а потом заскользили вверх, оставляя горячие следы. Ригель привлек меня к себе. — Ригель, — выдохнула я.
— На тебе те же колготки…
Он ласково гладил мои бедра, опускался к коленям и снова поднимался выше. Сердце часто забилось.
— Ригель, мы в школе.
— Я же предупреждал тебя, Ника, — глухо прорычал он. — когда ты говоришь тоном беспомощной овечки, становится только хуже.
Послышались шаги. Я замерла. Дверная ручка опустилась. Недолго думая, в панике я потащила Ригеля за собой к подсобке, похожей на встроенный шкаф, и мы спрятались там. И только тогда я поняла, в каком нелепом положении мы оказались и какую глупость я только что сделала. Ригелю-то не нужно было прятаться, в отличие от меня он находился в медкабинете на законных основаниях.
Дверь открылась, и через щелочку я увидела, как вошла медсестра.
— Уайльд? — позвала женщина.
Я перестала дышать, когда увидела, что следом за ней в кабинет вошла и директриса. — Интересно, куда он подевался? — сказала медсестра, а потом они начали обсуждать случившееся.
Ригель тихо стоял позади меня. Если бы его грудь не упиралась мне в спину, я могла бы подумать, что нахожусь в подсобке одна, таким кротким и послушным он сейчас был. Я слышала лишь его размеренное дыхание.
Я снова посмотрела в щель и стала наблюдать за двумя женщинами. Надолго ли они здесь? Теплое дыхание Ригеля теперь ласкало мой затылок. Судя по влажному звуку, он приоткрыл губы, и по моему телу пробежала горячая дрожь. Я попробовала повернуться, но он уже наклонился и своим дыханием обжигал шею. Его шелковистые волосы касались моей щеки, я чувствовала его аромат.
— Ригель…
— Шшш… — прошептал он мне на ухо, и его руки заскользили по моим бедрам.
Прежде чем я успела что-либо сделать, Ригель слегка укусил меня за шею. Я схватила его за запястья и сжала их. Что он творил? Ригель прижал губы к тому месту, которое только что укусил.
Кровь пульсировала в жилах, я дрожала, он прижался ко мне сильнее и обнял за живот.
— Перестань… — тихо прошептала я и в ответ получила только глубокий вдох.
Пальцы Ригеля пробежали по моим ребрам, по ложбинке между грудями, наслаждаясь бешеным стуком моего сердца, затем обхватили мой подбородок. Я чуть не задохнулась, когда его горячие губы сомкнулись на изгибе шеи. Ноги подкашивались, не хватало
