вздохнув, направилась в каюту, но подходя к ней, увидела лежащего на полу Джона. Царица, вскрикнув, подбежала к нему, но не успела она и склониться над ним, как за своей спиной услышала звонкий мальчишеский голос.
— Вот так, постепенно, погибнут все на этом корабле!
Она обернулась и увидела мальчишку, которого взяли на корабль помогать повару.
— Он отравлен, — указал мальчишка на флягу Джона, которая валялась рядом с мужчиной, и улыбнулся, обнажив тонкие клыки с красной чёрточкой посередине.
— Монстр! — Селестина попятилась назад, выбежала на палубу, зовя стражу, но никто не успел помочь ей.
Мальчишка с невероятной силой схватил её за руку и со словами: «Да здравствует король Нижнего мира!», сбросил её за борт.
Море поглотило царицу. Онар осталась без матери. Онар больше никто не ждал.
Глава пятьдесят третья
Людям пришлось отступить. Теперь вышло так, что битвы велись и у лунного озера, и в роще теней, которая уже горела, и за её пределами.
Вэриту удалось вывести часть своего войска к лунному озеру. Затем он обошёл его, и воины тьмы вступили в бой с людьми, что защищали границу.
Усталость отразилась на всех, кроме короля Нижнего мира. Он знал, что его коснётся расплата за эту силу, а пока сражался так яростно и нещадно, что, казалось, лишь безумец по доброй воле мог вступить с ним в бой.
Вот и озёрный серп остался позади. Вэриат с воинами ворвался в земли Илиндора, откуда уже шло подкрепление людям.
Много воинов тьмы погибло на этом этапе войны, но Вэриат намеренно привёл их сюда на смерть, и магия его впитала в себя их боль, сделав короля ещё сильнее.
Но никак не ожидал Вэриат увидеть здесь Онар.
Изначально её сопровождало семеро человек с корабля. Им не удалось увести её в безопасное место, а у неё получилось угрозами и подкупом настоять на своём, о чём она потом пожалела, ведь шестерых воинов вскоре убили. Теперь Онар защищал лишь один человек, а она, испуганная и уставшая, мечтала скорее увидеть Вэриата и прекратить войну.
/Вышедший из ночи всегда столкнётся со светом/
Онар была еле жива. Словно бабочка, что попала в дым и огонь от костра, металась она средь павших воинов тьмы. Когда же она чуть не споткнулась об окровавленного человека, в котором узнала своего защитника, то чуть не лишилась чувств. Однако терять сознание было нельзя, Онар решила, что раз по своему желанию ступила в этот ад, то нужно продолжать идти. И Онар пошла.
Она не могла вспомнить того момента, когда её сопровождающий был убит. Кажется, это случилось, когда к ним устремились всадники, и она упала, а поднявшись, не обнаружила рядом с собой никого, кроме мёртвых.
В дрожащей руке её был зажат тонкий кинжал с золотой рукояткой. Это оружие она взяла с собой с корабля. Царевна надеялась, что её мать и Джон уже очень далеко от этого кошмара. Онар хотелось к ним, но она шла туда, где стояло её Наваждение, укрытое чёрным дымом.
Вот король Нижнего мира протянул руку в сторону, и землю словно вспороли гигантским ножом. Земля загудела, по ней прошла вибрация и Онар, пошатнувшись, упала. Вэриат проделал этот трюк ещё несколько раз и вот уже король стоял в центре высеченной в земле огромной пиктограммы в виде круга с пятью треугольниками внутри и тайными письменами по краям. Тучи стали медленно заворачиваться в воронку и скрыли свет дня, а вокруг короля вспыхнуло пламя.
— Вэриат, ты не можешь так поступать! Нет, ты не можешь! Нет…
Но ответил царевне не он, а Карнэ, голос которой прозвучал над напитавшимся кровью полем, но был слышен только Онар и Вэриату:
«И разверзнутся небеса, и твердь земная дрогнет. Воздух раскалится до бела и до крови потрескаются пересохшие губы той, кто уже не жива. Не жива. Не жива».
А Онар и вправду казалось, что на самом деле она умерла, ведь себя царевна уже давно не узнавала. Она погибла в тот момент, когда впервые встретила своё Наваждение.
— Вэриат, я верила тебе! Нет, не так. Я надеялась, что в тебе есть свет.
Он видел её и слышал, но молчал, и только жар, который всё больше исходил от него, с шумом выжигал воздух.
«И улыбка скользнёт по его губам, коварная, надменная и презрения полна. Ему всё равно, кто ты, куда и зачем ты шла. Ему безразлична твоя судьба. Есть только сила, пламя и зола, зола, зола…»
Земля и вся растительность в округе стала чернеть, будто её опалили огнём.
— Вэриат, остановись, прошу! Я же люблю тебя! Как я люблю тебя… Как?
«И взгляд совсем не ласковый и чужой у него. По чёрным волосам блики огня. Ты думала, глаза его цвета дождя, а них всплыла тьма! И только тьма, только тьма, только пустота».
Онар бил ветер, но она поднялась и, пригибаясь почти к самой земле, выставив перед собой руку, шагнула к королю.
— Вэриат, ведь я ради тебя от матери ушла. Ото всех ушла! К тебе пришла. Я же к тебе пришла…
«А его нет. Или и не было его. Был всегда тот, кто сейчас в огне предстал. Обманулась, бедняжка, за другого его приняв. За другого его приняв. Столь сладкий обман тебе удалось полюбить и пропасть. За обман пропасть. За обман».
/И чтобы не сгореть в огне солнца, нужно облачиться в доспехи, отбросить тень, что заставит пылать землю/
Вот поднялся от него столб пламени, но в следующий миг огонь, как и Вэриата, поглотила тьма. Раздался громкий хлопок, и разорванная в клочья темнота разлетелась в стороны и исчезла. Тучи немного рассеялись, небо успокоилось и просветлело. К земле устремились солнечные лучи, но от того, что увидела Онар, её уродливые глаза поблекли.
Как только солнечный свет коснулся Вэриата, его кожа будто обгорела и покрылась хлопьями сажи, которые твердели и становились похожи на стальные чёрные пластинки. За его спиной выросли крылья, увенчанные двумя изогнутыми шипами. Очертания Вэриата помутились, но не только потому, что Онар смотрела на него через жаркий воздух, это была магия. На какое-то время его вновь укрыла тьма, которую даже солнечному свету не в силах было разогнать. Внезапно Онар сбил с ног усилившийся ветер. Царевне показалось, что начался дождь, но поднявшись, она увидела, что это разлетелись от Вэриата тяжёлые капли крови. Царевна даже не смогла закричать, настолько сильно сковал её ужас, когда она увидела короля.
Извивающееся, длинное, гибкое
