— Ну если тебе это помогло… — Уголки Дашиных губ дрогнули в улыбке.
— Спрашиваешь! Да я на этом только и держалась! — с энтузиазмом заверила я.
— Мне, в общем, и самой было интересно, — не очень охотно призналась Даша.
— Еще бы! Ты же с самого начала следить за тем, как все разворачивается. А я сколько тебе надоедала своими жалобами? С ума можно сойти!
— Зачем ты так? Мы же подруги! — возмутилась Дарья.
— Конечно, но это не повод так тебя мучить, — покаянно поникла я головой.
Неизвестно почему, Дарья вдруг тоже почувствовала себя виноватой и, стараясь сгладить неловкость, затараторила:
— Послушай, я так и не поняла, к чему была вся эта таинственность? Ну решил мужик сделать жене приятное! Отлично! А все эти выкрутасы с письмами к чему? И Герка твой хорош… Он чего молчал?
— Гера тут ни при чем. Такое условие ему поставил Фризен, а наш Герасим так перед ним благоговел, что слова ему поперек сказать не смел.
— Перед деньгами его твой Гера благоговел, — возразила Даша.
— Хорошо, перед деньгами, — без спора согласилась я, потому что и сама так думала.
Подруга вздохнула:
— С Герасимом все понятно, а этот-то, бизнесмен, чего мудрил?
— Трудно сказать, но, судя по Геркиным рассказам, непростой он был человек. Заносчивый, деньгами избалованный. Такому привычнее заплатить и ждать результата, чем снизойти до общения с исполнителем. Ну и болезнь, конечно, сказывалась. А потом, когда Фризена убили, и все так запуталось, Гера совсем растерялся. Клял себя за то, что вообще с поисками картины связался. Не знал, что можно говорить, а о чем не стоит. В результате, измучившись, ушел в себя.
Хлопнула дверь парадного, и на улицу вылетела раскрасневшаяся Лизавета. Увидев нас с Дарьей, пулей подлетела к нам и, пританцовывая на месте от возбуждения, выпалила:
— Хорошо я со своей ролью справилась?
— Отлично! Все было очень убедительно, — поспешила заверить ее я.
Лиза зарделась от удовольствия и с гордостью поделилась:
— Сначала я очень нервничала и боялась все испортить. А потом постепенно вошла во вкус, и мне даже понравилось.
— Я это почувствовала.
Лизавета задумчиво посмотрела вдаль и мечтательно сообщила:
— Я, наверное, актрисой стану… Сначала поступлю в театральное училище, потом буду работать в театре…
— Хорошее дело, только утомительное. Репетиции, гастроли, в театр на службу каждый день ходить нужно, — поддакнула Дарья.
Лизавета сердито покосилась на нее, раздосадованная неуместным замечанием, а неумолимая Дарья как ни в чем не бывало закончила:
— Без таланта и трудолюбия там делать нечего. Ты девочка, несомненно талантливая, но вот с трудолюбием у тебя проблемы.
Слова про трудолюбие Лиза пропустила мимо ушей, остальное расценила как похвалу и снова пришла в отличное расположение духа.
— А Елена-то какова? А? Все сделала, как обещала! А я еще смотрела на нее и сомневалась! Уверена была, что милицию вот так, втемную, без всяких ваших объяснений… она приглашать не станет! — возбужденно затарахтела Лизавета.
— Ты куда сейчас? — поинтересовалась я.
— К Гере поеду. Я обещала, и он ждет. А вы?
— Сейчас завезу Дарью домой, потом смотаюсь ненадолго в одно место, а вечером буду у себя. Если появится настроение, заезжай.
Уже сидя в машине, Даша задумчиво спросила:
— А с чего ты взяла, что это Люся пыталась взорвать квартиру Софьи Августовны?
— У тебя на примете есть другой кандидат? — рассеянно отозвалась я, занятая мыслями о предстоящей встрече.
— Есть! Тот мужик, что зарился на старушкину квартиру. Чем плох?
— Не подходит.
— Почему это? — не понравилась Даше категоричность моего ответа. — Он мечтал расшириться, а старушка упрямилась, вот и кинул ей в окно бомбочку. Чтоб, значит, одним махом и без хлопот требуемую площадь освободить…
Я усмехнулась:
— Это если б что бросил, так уж точно не самодельную хлопушку, да еще в комплекте с петардами. Нашел бы что-то посерьезнее…
— А может, он так следы заметал! Рассчитывал, что все так же, как ты, рассуждать будут, и на него никто не подумает.
— Да нет, не он это. Пакостить он ей, конечно, пакостил, нервы мотал в надежде, что старушка не выдержит и сдастся, но на криминал не шел.
— Откуда ты знаешь?
— Голубкин просветил. Он с ним разбирался.
— А следил за тобой кто? Тоже не он?
— Нет. Это все те ребята, что генеалогическую академию «крышевали». Они и на «опеле» за мной катались, они и в квартиру пытались влезть, они и в Тульскую область за мной ездили. Но тут я сама виновата! Слишком язык распустила и сболтнула о картине… А президент запомнил и решил поживиться.
— Стекла в машине тоже они тебе побили?
— А это уже недруги Софьи Августовны. Воспитывали… Понимаешь, их хозяину не понравилось, что я кручусь вокруг старухи. Непонятная девица, взялась неизвестно откуда… Конкурента он во мне увидел, вот и решил припугнуть. Сначала парней своих подослал, чтобы, значит, предупредить, а когда я не прониклась, для острастки приказал машину покалечить.
Даша сокрушенно покачала головой:
— Вот подонок.
— Не бери в голову, — отмахнулась я.
Для меня все это было уже в прошлом, и ни говорить, ни думать об этом мне было неинтересно. Когда больше меня занимала предстоящая встреча и то, чем она закончится. Даша о моих терзаниях не подозревала и потому от нечего делать продолжала цепляться:
— А как ты думаешь, зачем Люся это сделала?
— Что? На убийство пошла?
— Да нет! Тут все понятно. От бабки-то что ей нужно было?
— Ничего! Характер у девушки такой. От собственных гадостей удовольствие получала, как Шапокляк.
Дарья глубоко вздохнула и впала в задумчивость. Очнулась она, только когда я подрулила к тротуару и заглушила мотор. Растерянно выглянув в окно, подруга с изумлением поинтересовалась:
— Куда это ты меня привезла?
— Мне в этот дом забежать нужно. Тут Бардин живет, а у меня к нему небольшое дельце имеется.
Я уже открыла дверцу машины, как Дарья вдруг насмешливо хмыкнула:
— А здорово ты с ним лопухнулась!
— С чего это ты так решила?
— Анька, не хитри! Не будешь же отрицать, что он на тебя произвел впечатление?
— Нет, конечно. Признаю, под обаяние попала, но говорила только то, что хотела.
— Врешь же!
