милую маленькую спутницу, которая была рядом все это время. И детей… хотя нет, не стоит их пугать… И вновь ее поглотило небытие.
Когда Лорен проснулась в следующий раз, на Джоше была другая рубашка. Значит, прошло прилично времени. Хотелось просто на него смотреть, запечатлевая образ в памяти. Джен плакала; совсем на нее не похоже. Лорен подняла средний палец и улыбнулась, несмотря на трубку. Все рассмеялись. Джош поцеловал ей руку. Ах эта его улыбка, глаза и прекрасное лицо…
Да. Сейчас она уже не сомневалась, что смерть близка. Накатила паника, но пустота вновь затянула ее в свой омут.
Лорен спала, просыпалась на несколько минут, опять засыпала, улыбалась, сжимала руку Джоша, вновь погружалась в сон. Ей снились Гавайи, невероятно голубые воды океана у побережья Напали, дом, в котором они провели медовый месяц, крики петухов. В другом сне она держала на руках новорожденную Октавию, а проснувшись, ощутила прижавшуюся к ней малышку, чья головка так приятно пахла на фоне резких, едких больничных запахов. Погладила племянницу по щечке и снова заснула и во сне увидела Октавию подростком с красивыми темными волосами, она болтала что-то о танцах и нарядах. Себастьян поцеловал Лорен в щеку и стал перебирать пальцы на ее руке. В реальности или во сне? Лорен ощутила толчок. Значит, все происходило на самом деле. Она открыла глаза, улыбнулась малышу и прикоснулась к его лицу. Рука была такая тяжелая, будто налилась свинцом.
Ей снилось, как взрослый племянник отвозит ее в тот самый дом на Кейп-Коде, только почему-то во сне он выглядел иначе. На заднем сиденье машины лежала Пебблз, а Джош с улыбкой ждал Лорен на веранде, одетый в ту жуткую ковбойскую рубашку с открытия центра «Надежда». Потом она попала на свадьбу Сары и попыталась накраситься, стоя у алтаря, забыв, что ей следовало быть подружкой невесты. Потом Джош протер ее лицо теплой тканью и привел в порядок вещи. Все казалось таким реальным. Ей будет этого не хватать.
Лорен открыла глаза. Муж в самом деле умывал ей лицо. Господи, как же все болит: грудь, голова, кожа, даже кости… Но видеть его все равно приятно. С ним… безопаснее.
Она улыбнулась, а после еще глубже погрузилась в темноту. Хорошо, в этой обволакивающей черноте становилось легче.
Однако состояние не улучшалось. Напротив, Лорен чувствовала себя все хуже.
Смерть уже поджидала.
«Папа? Ты здесь?»
Она заснула, не услышав ответа на вопрос.
И вновь проснулась в окружении Джоша, Джен, мамы, Бена и Суми. Опять провалилась в сон.
Открыв глаза в следующий раз, Лорен увидела рядом с кроватью доктора Беннет. С другой стороны стоял Джош – на этот раз в синей рубашке – и поглаживал ее руку.
– Привет, любимая, – проговорил он, и мягкий, глубокий голос прозвучал музыкой в ее ушах. – Нам нужно… поговорить. – Его лицо исказилось от горя.
Вот черт. Сердце болезненно кольнуло. Лорен сжала его руку, и Джош стиснул ее ладонь в ответ.
«Не бойся. И не показывай ему своего страха», – мысленно велела она себе.
– Здравствуйте, Лорен. – Доктор Беннет тоже взяла ее за руку, что отнюдь не внушало надежды. – Мы уменьшили дозу успокоительного, чтобы с вами поговорить. Вы меня слышите?
Лорен кивнула. Доктор Беннет нажала кнопку на кровати, приводя ее в полусидячее положение. Боже. Легкие горели огнем, грудь болезненно дергалась от усилий сделать вдох, соперничая с аппаратом искусственного дыхания. И, судя по всему, дерьмово справлялась. Придется позволить машине дышать за нее. Лорен взглянула на монитор. Уровень кислорода 70 процентов, частота сердцебиения 115, кровяное давление 185/121. Неудивительно, что голова просто раскалывалась. Она посмотрела на руки. Кажется, ногти слегка посинели.
Нехорошо. Ой как нехорошо…
Все тело настолько отяжелело, словно его накачали железом.
Доктор Беннет – которая целую вечность назад просила называть ее Кваной – присела рядом на кровать.
– Лорен, – начала она, глядя добрыми, повлажневшими глазами. И сжала вторую ладонь пациентки. – Новости не из приятных. В артериальной крови патологически низкое содержание газов. Рентген показывает, что легкие заполнены жидкостью, а уровень кислорода снижается, даже с аппаратом ИВЛ. – Доктор немного помолчала, желая убедиться, что Лорен ее услышала.
К сожалению, да. Несмотря на предчувствие скорого конца осознание неизбежной гибели походило на физический удар. Она не осмелилась посмотреть на Джошуа.
– Несмотря на антибиотики, с пневмонией справиться не удалось. Ваши легкие… практически не работают.
Лорен кивнула. И сжала руку мужа. Даже при включенном аппарате искусственной вентиляции легких грудная клетка поднималась с трудом, причиняя боль.
– Ваши органы отказывают, – продолжила доктор Беннет, – и мы… бессильны что-либо сделать.
Лорен закрыла глаза. Ей уже ничем не помочь.
Значит, все. Она умирает. Прекрасная, счастливая жизнь подходит к концу. Конечно, рано или поздно этого стоило ждать, но сейчас, когда все случилось… Вот дерьмо.
Открыв глаза, она посмотрела на Джоша. Муж попытался улыбнуться дрожащими губами, но в глазах стояли слезы.
– Я… мне так жаль, милая, – прошептал он внезапно севшим голосом и, наклонившись, прижался лбом к ее лбу.
Ну нет. Не сейчас. Ведь еще не время. Ей не хотелось заставлять мужа страдать.
«Будь храброй, детка», – раздался в голове голос отца.
Слава богу, он здесь.
«Ох, Джош… Прости, мне так жаль».
Из глаз хлынули слезы. Муж сжал ее лицо в ладонях и вытер мокрые дорожки, хотя сам плакал вместе с ней. Сердце наполнилось печалью и сожалением – ведь ей придется покинуть его, любовь всей ее жизни. Впрочем, о жизни речь уже не шла.
Подняв руку, она погладила волосы Джоша, наслаждаясь их шелковистостью. Провела пальцами по щеке, потом вновь уронила потяжелевшую конечность.
«Прости, любимый. Мне безумно жаль».
– У вас что-нибудь болит? – спросила доктор Беннет.
Лорен кивнула. При каждом напряженном вдохе грудь словно пронзали кинжалом. Перед внутренним взором мелькали вспышки света, обжигающие и острые, как удары молнии. Грудная клетка напрягалась до такой степени, что того и гляди готова была треснуть. Нехватка воздуха – жестокая и неприглядная штука.
– Мы дадим вам морфий. Но, Лорен, хочу предупредить – как только мы отключим искусственную вентиляцию легких, конец наступит довольно быстро, – проговорила доктор Беннет. Стоило отдать ей должное – она не плакала навзрыд, хотя в глазах блестели слезы. – Вам останется несколько часов, может, меньше. С аппаратом вы продержитесь еще день или два. Максимум три. Выбор за вами.
Да уж, супер. Лорен многое отдала бы за еще пару дней… но с ИВЛ она почти все время будет без сознания. Можно выбрать подобную смерть и просто ускользнуть, не испытывая боли.
Джошуа все-таки заслуживает большего.
– Твоя мама и Джен с Дариусом в комнате ожидания, – сообщил Джош. – Сара уже едет.
Лорен указала на трубку, торчащую из горла, и жестом изобразила, как ее вытаскивает.
– Хотите, чтобы вас экстубировали? – уточнила доктор Беннет, и Лорен кивнула, глядя мужу в глаза
