От горячих источников на самом краю долины, у обрыва, шло густое испарение и закрывало частично обзор на бесконечное плато у подножья Дургам.
Гаро не услышала, как сзади подошел Ри и набросил ей на плечи покрывало.
— Ты говорила, что нашла проход к цнои, — извиняющимся тоном пролепетал выздоровевший.
— Разве говорила? — Гаро безразлично пожала плечами.
— Ну прости, я сам не свой!
— За Сашкой будешь убирать сам. — «Твои извинения пока что приняты». — И никаких «по очереди»!
Ныряльщица резко развернулась и, не удостоив Ри даже взглядом, торопливо вернулась в теплую пещеру Ангимара.
* * *
На следующий день Ри уже твердо стоял на ногах, и они договорились идти к цнои за ответами.
Вход на таинственную тропу, ведущую, по заверению старика-отшельника, прямо к горным цнои, оказался низкой и узкой трещиной в основании скалы, спрятанной за кустом с жесткими, красноватыми листьями. Ри даже засомневался: правильный ли это путь, потому что иначе, как ползком, туда было не пролезть.
Проталкивая перед собой палку с просмоленной паклей, которую намеревался использовать в качестве факела, и котомку с водой и каргами для выбивания искры, Ри полез первым.
Он все еще чувствовал вину за то, что накричал на Гаро, когда очнулся после болезни. Но страх того, что он мог пропустить что-то важное, выбил его из колеи. Дни и ночи перед тем, как его неожиданно свалил недуг, в Ри боролись долг и зов сердца: словно взбалмошный ребенок и разгневанный родитель, они изнуряли друг друга, не уступая и не сдаваясь. Эта внутренняя борьба изматывала и обостряла ощущение того, что он что-то упускает.
К цнои он хотел попасть не меньше Гаро, но у Ри были личные надежды. Он полагал, что цнои помогут восстановить нити сущих, вернуть покой в душу.
Узкий лаз быстро закончился, и Ри смог встать во весь рост и зажечь факел. Он помог подняться Гаро и огляделся: из пещеры, в которой едва умещались двое, вели четыре выдолбленных вручную прохода высотой в половину среднего роста, а по ширине — как раз, чтобы пролез один человек.
— Как тут умещался Ангимар — не представляю, — поделился сомнением Ри.
Гаро отряхнулась.
— Куда нам?
Ри ощупал стены каждого из четырех лазов в поисках метки и, когда наткнулся на выцарапанные полоски, махнул рукой.
— Сюда.
Проход оканчивался небольшим помещением, из которого снова вели несколько лазов или расщелин. Лабиринт. Масштаб проделанной работы поражал. Насколько глубоко вели ложные ходы, Ри даже предположить боялся, а проверять как-то не хотелось.
Чем дальше они углублялись, тем труднее становилось дышать. От мысли, что они могут застрять тут, бросало в дрожь. Толща горной породы, окружающая их со всех сторон, давила, превращая путников в ничтожества, пылинки бытия.
Что испытывала Гаро, Ри только догадывался: наверно, примерно то же самое, и он решил разбавить тяготящее молчание разговором.
— Каково это? — спросил Ри в очередной пещерке, где дышалось чуть легче. — На что похоже?
— О чем ты? — не поняла ныряльщица. Она присела на камень и достала попить воды.
— Когда пийр впитывает силу карга, — пояснил Ри. Его на самом деле интересовал этот вопрос, потому что произошедшее в «Бюсвальской тесварице», расправу с дядей и его воинами, он не помнил, и каждая попытка мысленно вернуться в тот день заканчивалась дрожанием рук и безумным клокотанием сердца, намеревающегося выскочить из груди.
— А у тебя? — рассудительно заметила Гаро. — У тебя же тоже было.
— Если честно, я ничего не помню, — признался Ри, нащупав очередную метку Ангимара. — В пустыне, когда мой пийр перенял вальзивы тех камней, что проглотила Мусанга… это было просто… я наблюдал, не более. Я не знал тогда… кто я. А потом это случилось в Ноксоло: один из подручных дяди хотел убить меня, но погиб сам. Я ничего и не делал. Будто само по себе все произошло. А когда я уже осознал, что могу пользоваться силой каргов через пийр, то… Вспышка… Пустота. Пожирающая пустота.
Когда Гаро поняла, что Ри закончил, она покачала головой:
— Еще раз убеждаюсь в том, как мало мы знаем. Нам необходимо найти этих цнои.
— Ну, так а у тебя как?
— Не знаю, как и объяснить… Ты когда-нибудь нырял на глубину?
— Ну… я купался на озере.
— Это не то. Ты не поймешь. Я, сколько себя помню, всю жизнь провела в недрах Ди-Дора. Когда ныряешь, ты становишься свободной, неуязвимой, словно сама Аманзи наполняет тебя частичкой своей божественной сущности. Когда я позвала карг, я услышала его… Он говорил со мной!
— Говорил? — с сомнением переспросил Ри.
— Да! — воодушевленно воскликнула Гаро, вскочив на ноги. — Говорил! Мы общались, но как будто время остановилось.
— И что он говорил? — Ри подозрительно косился на девушку. С ним ничего подобного не происходило, хотя он тоже пийран.
— Всякое, — уклончиво ответила Гаро. — Не важно. Но та сила, которой он меня наделил, она схожа с чувством единения с океаном. Я осознала, что могу все.
Ри только хмыкнул: появившаяся вдруг зависть подтолкнула его к продолжению пути, и он полез в нужном направлении.
— А в какой пустыне ты был? — Услышав вопрос последовавшей за ним спутницы, Ри поначалу не хотел отвечать, но потом решил, что тоже имеет право на мгновенье славы.
— Пустыня Одиноких.
— Ого! Слышала, мало кому удавалось ее пройти. А что за Мусанга, глотающая карги?
— Волчица из Гиз-Годолла.
— Только не заливай, что ты и в Гиз-Годолле был! — усмехнулась Гаро, чем еще больше разозлила Ри.
— Был, — еле слышно буркнул Ри.
— Эй! — Гаро чем-то больно пихнула его в ногу. — Ты реально был в лесу Стальных волков и прошел через пустыню Одиноких? И жив остался?
Ри хотелось выкрикнуть «Да!», но ему вдруг стало стыдно. Чем он кичился? Какой ценой он выжил в Гиз-Годолле? Он вспомнил, как горячо обжигали доски в парной Атаранги, как Инзима первым выскочил из бани, а Кос продолжал хлестать веником, как Матаара удивленно таращился на терпящего Ри… Слезы защипали в глазах.
А еще вспомнились прощальные слова Лодисс о предназначении. Смогла ли она победить старую охотницу на тварей? Вправе ли он стремиться к спокойствию, когда неустрашимые воины сложили голову за то, чтобы он совершил предначертанное? Знать бы еще, что это… Может, цнои подскажут? Ангимар говорил, что они выходцы из Северных земель, о которых Ри слышал впервые.
— Эй! — Гаро ущипнула его, дотянувшись до бедра Ри.
И тут он что-то услышал.
— Тихо!
— Что?
— Тсс!
