его в потере города. Нил огрызается. Вместе ругают какого-то Асфрессера, который не сообщил о войсках, перешедших границу… очень сильно ругают барона Йургена, продавшегося интервентам… так, дивно… мужики из компании под зелёным флагом говорят, что не станут сражаться с сизийцами… а, не станут за такие гроши… ясно. Господа, пересказывать всё у меня язык отвалится, погодите немного, выдам самую суть.
Витур Бюгель шевелил губами, разглядывая лепнину на потолке. Ош Кочкодык в нетерпении дёргал ногой. Секретари ежеминутно поправляли чернильницы с перьями и бумажные листы на столе. Один мастер достал из-за пазухи курительную трубку и принялся набивать её травяной смесью из кисета. Вскоре его примеру последовали остальные, но закуривать никто не стал, все тихонько сидели в томительном ожидании.
— Загляденье, — просиял господин Чеглок. — Они всё-таки разругались!
Тарбаганские наймиты, как известно, ребята отчаянные, им без разницы, с кем сражаться — хоть с гражданскими, хоть с вояками Сизии. Дело в оплате. Тарбаганская Лига платила за взятие мирного города, и повышать затраты её представители оказались не готовы. Мелкие компании откололись практически сразу — они часто искали работу в Сизии, ссориться с королевством им не хотелось. Кто-то из колдунов поспешно заявил, что его хитрые чары на сизийцев не действуют. «Телохранителей Луны» предложили вообще исключить из делёжки за их провал и за то, как нагло они хвастались награбленным. Возмущённый Луноходец заявил, что они-то как раз под орех разделали дружину барона и вообще брали Йуйль, когда это ещё не было мещанством. А также добавил, что без поддержки Лунатиков у войск Лиги нет шансов захватить город, в котором засели предательские некроманты — на этих словах Томас Мардармонт лукаво заулыбался. Хотя «Телохранителей» было человек семьдесят, а «Солнечных Братьев» в два раза больше, мнительный Карус засомневался в успехе сольного выступления. Командиры достали гроссбухи и застучали кругляшками походных счёт. Прикинули расходы, обдумали риски и сочли штурм занятого Сизией вольного города на текущих условиях экономически нецелесообразным. После этого военный отряд развернулся в бескрайних полях и побрёл, разделяясь, прочь от Йуйля. Тарбаганские наймиты — ребята отчаянные, но отнюдь не какие-то дешёвые сорвиголовы.
— Помнишь, Ганс Пополам поучал? — повернулся к Олясину обрадованный Констанс. — Как он там говорил… «Будьте реалистами, требуйте реальных денег!»
Секретари ожесточённо скрипели по бумаге длинными перьями. Мэр Витур Бюгель потёр ладони и встал из-за стола как ни в чём не бывало.
— Вот и славно! Значит, с Лигой мы тоже управились… — он обратился к Воинам Хаоса: — Помните: мы ремесленники и торговцы, а не воины. Не пытаемся никого победить. Просто делаем так, чтобы все варианты кроме переговоров стали невыгодными.
— А что им помешает вернуться, когда обман вскроется? Ну, хотя бы через неделю? Или через месяц? — живо поинтересовался Кэррот.
— Финансовая отчётность, — ответил Бюгель. — Опять проводить разведку, собирать и тащить сюда наймитов — новые траты. А мы будем сильней и богаче с каждым днём независимости. Ворота поставим. Ополчение натренируем. Откроем маршруты торговые — и сможем сделать Лиге более выгодное предложение. Деньги-то они считать не разучились… Подчинять нас уже не будет смысла. Потом, Лига не монолитна, у каждого города свои интересы, и на них мы сыграем… Хорошо, с Тарбаганией вновь разошлись без побоища! Война переменчива, и чем меньше пролито крови, тем лучше впоследствии.
Городские чиновники важно закивали. Мастера вскакивали с мест, хлопали друг друга по плечам, закуривали набитые трубки. Веснушчатый Ош жал руку господину Чеглоку; тот смущённо улыбался, сутулясь, как старая цапля.
— Голова идёт кругом, а ещё столько всего нужно сделать! — радовался Кочкодык.
— Ещё никому не удавалось взять эту крепость силой, — с чувством произнёс мэр вольного города. — При малейшей угрозе она сдавалась сама! А сегодня мы изменили историю. Как ощущение?
* * *
Впереди в чаще зажёгся просвет. Мария вгляделась: блестела вода. Очень много воды. Она знала, что озеро Хирл тянется до горизонта, и любила рассматривать его простор — с северного берега, где стояла Харлона. Здесь, на южном, она оказалась впервые.
— Сейчас выйдем на мыс, вот там вид будет — ух! — пообещал Кёрт. Тропа обогнула высокую лиственницу, выбралась на пригорок из зарослей папоротника, и за прибрежными зарослями впереди засияла бескрайняя водная гладь с отражениями облаков.
— Мне потом снятся твои истории, — призналась журналистка. — Память так упорядочивается… Понимаю Наумбию Шноррел с её одержимостью снами!
— Её мало кто понимает по-настоящему, — фыркнул Олясин. — Даже она сама! Волшебница всё-таки.
— Вы хоть как-то с ней ладите?
— Ну, мы терпим друг друга. Повезло, что Наумбии нравится Костик, такой странный и необычный. Заколдованный… Потом возник этот хлыщ Томас, тоже весь необычный, загадочный… Причём ему явно нравилась и Наумбия, и Костик, так что я даже не пытался влезать в эти их треугольники! И так словно сплетник какой тебе всё рассказываю — но это для книги, чтобы понятнее было, что нас связывало.
— А что вас связывало?
— Разное, я же говорю. У тебя есть друзья, Марья?
— Да, конечно… — моргнула она, — долго рассказывать. Лучше ты мне ответь: где вы в Йуйле боролись с Хаосом?! Вы, наоборот, его сеяли!
— И пожинали новый порядок, — парировал Кэррот.
— У меня понемногу возникает чувство, что вы и есть основные участники этого Хаотического Заговора, если он существует.
— Нет, конечно! Но ты зришь в суть проблемы. Хаоса от наших деяний почему-то не убавляется…
Они вышли на берег. Тихонько плескала вода. Лёгкий бриз колыхал склонившиеся к озеру травы да ветви деревьев. По воде пошла мелкая рябь, и сверкающе-белая чайка вдали закачалась в волнах. Они слушали ритм озера. Всё здесь жило само по себе и звучало, как многие годы до этого.
— Значит, всё закончилось хорошо, вы спасли вольный город и всех одолели?
— Не совсем, — сморщил лоб Кэррот. Его шрам сложился зигзагом. — Мы не всех одолели. И не всё там закончилось хорошо…
Он отвёл ветви в сторону. Мария Сюрр увидела на горизонте, за облачным маревом, контуры башен Харлоны. Дома выглядели игрушечными. И так странно представить, что, когда по столице ходят толпы людей, трудятся, разговаривают — кто-то смотрит на их город из тени леса за озером. Кёрт вздохнул:
— Могло показаться, что в Йуйле нам всё было весело да задорно. Но это не так! Был момент, когда я оказался… слегка удручён. Всегда будут случайности и закономерности. И Наумбия права: всё идёт хорошо, пока вдруг не становится плохо.
«Как сейчас в Сизии», — Мария припомнила тревожные новости.
— Давай тут посидим, — она указала на берег, где зелёнь травы сменялась полоской песчаного пляжа. — Поведай, что тебя удручило.
*
