Тележка, полная индиго
Европа уже была знакома с индиго: его импортировали в небольших количествах со времен римского владычества и использовали в качестве лекарства и краски (Ченнино предлагал делать фальшивый ультрамарин для фресок из смеси небольшого количества багдадского индиго и глины), но теперь португальские, а затем британские и голландские торговцы собирались продавать его как чудесный краситель. Они были уверены, что их новая краска станет номером один на рынке. Индиго обеспечивал не только самый лучший синий цвет, который знали европейцы, но и обладал дополнительным качеством: его привозили из экзотической части мира с экзотическим названием, а «таинственный Восток» тогда был в моде. Но прежде чем кто-либо смог заработать капитал, продавая индиго, торговцам сначала пришлось справиться с монополистом на рынке синих красителей. Это было растение вайда, поставками которого занимались другие европейские производители. Из него также получали темно-синюю краску, но в гораздо меньшем количестве, чем из растения, которое называется «индиго».
Трава бойца
Вайда (Woad) – забавное слово, созвучное слову «сорняк» (weed), да и происхождение этих двух слов общее. Семена горчичного растения Isatis tinctoria так легко разносятся ветром и оседают практически на любой почве в таких количествах, что любые нежелательные растения в садах или на полях стали насмешливо называть «вайда»; позже, когда гласные немного изменились, получилось обобщенное слово «сорняк». Это растение настолько плодовито, что даже сегодня оно под запретом в некоторых американских штатах – например, Юта до сих пор наводнена потомками растений, посеянных мормонскими красильщиками в XIX веке, а Калифорния и Вашингтон тщетно пытаются бороться с вайдой с помощью строгого законодательства. Британцы склонны думать о вайде как об источнике боевой раскраски – символе свирепости древних бриттов, доминировавших на островах до того, как римляне завоевали страну почти две тысячи лет назад. Школьники учат, что королева Боудикка наносила краску из вайды перед бесстрашной скачкой на колеснице в бой против захватчиков и что великий воин король Карактак обмазывал вайдой тело перед каждой битвой.
Ноябрьским днем я посетила Каэр Карадок – холм возле церкви Стреттон в Шропшире, где, как говорят, Карактак принял последний бой. Я попыталась представить зимнее утро 51 года н. э. и войско воинов-бриттов с раскрашенными синей краской телами, как позже они проиграли сражение и потеряли власть над Британией. Когда я поднималась на этот крутой холм, ветер хлестал по скалам и по моим ушам, он звучал как отдаленные боевые кличи, и мне было легко представить себе лидера бриттов – обаятельного сына Кунобелина, – подбадривающего свои войска перед битвой. Это было второе вторжение римлян. Столетием раньше, в 55 году до н. э., Юлий Цезарь с пятью легионами с боями добрался до Сент-Олбанса. В своих «Записках о Галльской войне» Цезарь писал о своеобразных обычаях бриттов. По его словам, мужчины питались молоком и мясом, одевались в шкуры, и на одну женщину их приходилось десять или двенадцать. «Все бритты мажут себя „витрумом”, – продолжал он фразой, которую часто разбирали историки, – составом, который дает синий цвет и обеспечивает дикий вид в бою».
Вопрос в том, был ли «витрум» описанием вайды или использовалось нечто совсем другое, например, толченое стекло? Возможно, это была синяя краска, которую использовали древние египтяне? Точно сказать невозможно, но мы можем быть уверены, что две тысячи лет назад вайда появилась в Британии: недавно в доримской могиле в Драконби в Хамберсайде было найдено несколько стручков с семенами, и это факт, подтверждающий, что бритты имели некое дело с окрашиванием тел. Плиний (который был прав почти так же часто, как и ошибался) в «Естественной истории» утверждал, что бритты использовали растение под названием «глаустум», чтобы сделать себя синими[212]. Действительно, продолжал он, молодые женщины окрашивали им все свое тело, а затем, когда те обнажались на религиозных церемониях, их кожа «напоминала кожу эфиопов». Но на этот раз, в 51 году н. э., никакие религиозные церемонии (с обнажением или без) не смогли умилостивить кельтских богов. За восемь лет, прошедших после высадки на берега Британии, римляне доказали, что остановить их медленное, но неуклонное продвижение по стране невозможно. Карактак стал лидером партизанского движения.
Есть два способа, которыми полуобнаженные бритты его маленькой армии могли обмазывать себя вайдой, и в обоих случаях им приходилось сталкиваться с проблемами, известными красильщикам, работающим с вайдой, индиго и родственными им растениями, на протяжении веков. Самое любопытное в этих культурах заключается в том, что их не так-то легко превратить в краситель. Если взять зеленые листья растений первого года роста (на второй год оно почти не содержит краску), раздавить их, вымочить, оставить бродить и сушиться, можно получить синий компост. Однажды я попробовала окрасить свое тело этим компостом, разведенным в спирте. Но та часть, которую я намазала на руки, исчезла вместе с потом после первого подъема на холм – что предполагает, что эта краска, возможно, была слишком неустойчивой для того, чтобы наносить ее перед битвой. Хотя мне не удалось объяснить то, что нанесенная на ноги краска оставалась на коже в течение нескольких дней, вызывая обеспокоенные вопросы о моих «синяках».
Если бы красильщики Карактака действительно хотели сделать вайду стойким красителем, им пришлось бы произвести в своих чанах сложный для железного века и почти мистический химический процесс[213], следы которого все еще видны у подножия холма. Сначала необходимо было удалить из чана кислород – путем ферментации или его «сокращения», – после чего оставшаяся жидкость становилась желтоватой. Магия индиго заключается в том, что синий цвет появляется только после того, как окрашиваемый предмет (ткань или рука) извлекается из емкости с краской и контактирует с воздухом.
Второй способ – размазывание сине-зеленой накипи (она пахнет гнилыми водорослями, и ее нужно снимать сверху горшка) по бледным торсам. Возможно, именно так древние бритты окрашивали себя в полупостоянный синий цвет. Но зачем они это делали? Возможно, просто для того, чтобы напугать римлян? Или этот ритуальный образ имел другие цели? Одна из возможных причин использования воинами вайды вполне практичная: это необыкновенно сильное вяжущее средство, останавливающее кровотечение. Использовать его в бою – как натираться антисептиком перед прогулкой по кактусовой плантации, а иметь его при себе после боя – все равно что заранее подготовить примитивный полевой госпиталь. Самое живое доказательство чудесной целительной силы вайды я получила от специалиста по татуировкам в Санта-Барбаре, Калифорния. С тех пор как Пэт Фиш в начале 1980-х взяла в руки татуировочные иглы, она наколола на человеческой коже тысячи кельтских крестов. На самом деле она сделала большинство возможных изображений, кроме Дьявола («Мне неприятно касаться кого бы то ни было, кто чувствует себя комфортно с Сатаной на своей коже»). Но есть нечто, что она не сделает больше никогда: татуировка вайдой.
