И под звон похоронныйОбдирают колонны,Обдирают излишкиАрхитекторы-мышки!832
Затем настала очередь лифтов: в пятиэтажных домах их не делали не по причине безразличного отношения к здоровью советских граждан, а по соображениям экономии. Для установки лифта необходимо было по-иному спланировать лестничные площадки, уменьшив количество квартир на них, а это не соответствовало общей идее жилищных преобразований. До 40–45 кв. м сократилась по сравнению со «сталинками» площадь двухкомнатной квартиры, а высота потолков – до 2,2–2,5 м. Это позволило реализовать планы жилищного строительства полностью, ведь средняя стоимость жилья уменьшилась на 30–35%. Сам Хрущев признавался позднее: «Из-за невероятной нужды в жилье мы вынуждены были, пересматривая проекты, выжимать все лишнее, чтобы поскорее удовлетворить большое количество нуждающихся. Прежде всего, возник вопрос этажности и высоты комнат в ущерб некоторым удобствам»833.
Многие из этих удобств Хрущеву казались по большому счету вовсе не нужными. Он утверждал незадолго до смерти: «Если перед какой-то хозяйкой поставить вопрос, что лучше, высота или большая площадь, то многие выскажутся за последнее, потому что можно будет удобнее разместить мебель и расположить семью На первых порах не все квартиры, к сожалению, оборудовались ванной, в некоторых имелся лишь душ. Конечно, многие оставались недовольны, но разве лучше было обещать райскую жизнь за гробом? Поэтому, при рассмотрении проектов мы порой пренебрегали некоторыми частными удобствами, помня о том, что масса народа в городах не знает, что такое теплый туалет»834.
В гигиеническом оснащении квартир в хрущевках и впрямь чувствовалась гуманистическая составляющая. После длительного проживания в коммуналках многие считали индивидуальные удобства высшим показателем комфорта. Зять Хрущева известный журналист Алексей Аджубей так описывал посещение одной из только что заселенных хрущевок: «Когда гости собрались, хозяин (кандидат медицинских наук. – Н. Л.) перерезал ленточку открытия своей квартиры. Она висела в дверном проеме совмещенного с ванной клозета. „Впервые за сорок лет, – сказал остроумный врач, – я получил возможность воспользоваться удобствами данного заведения, не ожидая истошного вопля соседа: «Вы что там, заснули?“»835 Не смущали новоселов маленькие размеры индивидуальных санузлов: планировщикам не удалось отстоять увеличение этих габаритов. Современники вспоминали, что Хрущев во время одного из посещений московских строек в конце 1950‐х годов категорически запретил увеличивать туалеты даже на полметра. Он всерьез опасался, что это приведет к потерям 2,5 млн кв. м жилья. Партийный лидер, выслушав жалобы на тесноту в отхожем месте, сам зашел в него и заявил: «Ничего, я пролезаю, и другие пролезут»836. Настоящей находкой с точки зрения экономии средств стала знаменитая «гаванна». Так в бытовом обиходе конца 1950‐х – начала 1960‐х годов называли нововведение хрущевской жилищной реформы – совмещенный санузел в малогабаритной квартире. Первый слог «га» образовался от морского названия туалета – «гальюн». Такой советизм – проявление скорее грубоватого юмора, нежели воинственной сатиры. Еще до рождения слова «хрущевка» ходил анекдот: «Армянское радио спрашивают: „Что такое Гавана?“ Армянское радио отвечает: „Совмещенный санузел“»837. В кубинском звучании этого слова можно усмотреть и закодированный намек на то, что Хрущев перекачивал средства на поддержку кубинской революции и режима Фиделя Кастро в ущерб интересам собственного народа. Но даже в этом совмещенном санузле можно было побаловать себя ванной с «Бадузаном» – первой концентрированной жидкостью для мытья тела. Ее производили в ГДР и в 1960‐х годах поставляли в СССР в пластиковых баночках в виде рыбок. «Бадузан» давал очень пышную пену. Неудивительно, что любители помокнуть в ванне получали большое удовольствие от купания и не хотели его быстро заканчивать. Я с детства запомнила карикатуру из «Огонька», изображавшую жену, сидящую в ванне, и приплясывающего рядом мужа, который явно желал воспользоваться унитазом. Картинка сопровождалась подписью: «Дорогая, нырни на минуточку». Скорее всего, жена мылась с «Бадузаном».
Обычная хрущевка. Личный архив Е. П. Охинченко
Конечно, в пенной ванне лучше лежать, чем сидеть. Но и этой радости новоселы не были лишены. Дома, строившиеся в 1950‐х – начале 1960‐х, имели разные планировки. Часть зданий возводилась крупными заводами, институтами, учреждениями культуры. Здесь принципы минимализма и экономии не слишком соблюдались. В неравенстве хрущевок я убедилась на личном опыте. В юности мне, девочке, выросшей в огромных и бестолковых помещениях старого фонда без капремонта, с четырехметровым потолком, анфиладными комнатами, окнами высотой в три метра и прочими радостями быта, которые хороши только при наличии горничных и дворецких, так как уборка в этих пространствах – адский труд, очень нравились уютные хрущевочки. Меня искренне восхищали отдельные малюсенькие комнатки – 9 метров – моих подруг. Семья одной построила в 1964 году двухкомнатный кооператив, а отец второй – военнослужащий – получил трехкомнатную хрущевку.
Элитная хрущевка. Личный архив Н. Б. Лебиной
Элитная хрущевка. Личный архив В. М. Кисловского
С возрастом я постепенно прониклась снобизмом, свойственным всем питерцам, живущим в центре. А на старости лет решила все же уехать из парадной, уже даже отделанной по евростандарту, но очень неудобной квартиры в старинном Доме академиков. И вот после недолгих поисков в Гавани, на Васильевском острове – это почти центр нынешнего Петербурга, – мы купили 80‐метровую трехкомнатную квартиру с довольно большой кухней, холлом, трехметровыми потолками, стенами в три кирпича, входной дверью 2,4 на 1,2 м и такими же межкомнатными дверями из натурального дерева.
