не могу знать, — говорит жрец. — Но я изучил архивные записи о случаях, подобных вашему. Сосуд истины образует вокруг себя защитную сферу только в том случае, когда один из брачующихся уже связан с кем-то другим.
— Ничего не понимаю, — меня сложно удивить, я видел слишком многое. Но жрецу точно удалось это сделать. — Можно ли как-то выяснить, в каком из храмов проходил обряд? Или кто является моей нареченной?
— Есть ритуал с сосудом истины. Он может помочь узнать, с какой женщиной вы связаны обрядом, — кивает жрец и сразу же добавляет: — Но он очень сложный, требуется длительная тщательная подготовка.
— Сколько? — спрашиваю я.
— Примерно восемь суток, ваша светлость.
— Восемь? Ты издеваешься? — восклицаю я. — На решение Хольмгера требуется четырнадцать. Даже время с нашего с Маргет неудавшегося обряда почти истекло. Я в любой момент могу оказаться женатым на незнакомке?
— Только в том случае, если союз будет благословлен Хольмгером, — замечает жрец. — Пока я не вижу на вас брачной вязи.
— Есть какое-то другое решение? — потираю переносицу, пытаясь собраться с мыслями. — Если какая-то девушка без моего участия смогла провести обряд наречения, могу ли я так же отказаться от него?
— Вы можете просить бога о милости, не более того.
Учитывая проклятие, я не тот человек, кого Хольмгер способен одарить своей милостью. Но и на божественное благословение нерушимого союза я не рассчитываю, а значит, вряд ли брачная вязь появится сама по себе. Посему выходит, что обряд наречения разрушится, если я не явлюсь в храм в нужный день для заключения брака.
Но незнакомку все же надо найти. Я должен выяснить, зачем ей понадобилась эта афера с обрядом наречения.
— Готовь ритуал на сосуде истине, — кидаю на алтарь несколько золотых монет. — Если связь распадется, ты все равно сможешь узнать, с кем состоялся обряд?
— Да. Любое обращение к богам остается на ауре, его нужно только уметь считать. При обряде наречения энергии мужчины и женщины смешиваются, когда приходит время опустить руки в сосуд истины. Зелье, которое я приготовлю, покажет ту, остатки энергии которой будут еще жить в вас.
— Действуй, — киваю, уловив из пламенной речи жреца лишь тот факт, что незнакомку удастся найти.
Смотрю на часы. Я должен поторопиться, если хочу успеть на аудиенцию к королю.
Выхожу из храма и, оказавшись на площади, с наслаждением вдыхаю морозный воздух.
— Ингварр, — обращаюсь к слейпу, поглаживая его по холке. — Во дворец. Нам нужно спешить.
Слейп кивает, показывая, что понял меня, и я запрыгнув ему на спину, беру в руки поводья и пригибаюсь, чтобы не мешать Ингварру взлетать.
К королю успеваю прибыть к назначенному мне времени. В малой королевской гостиной меня встречает не только его величество Риг, но и королева Лиллиан. Это странно. После гибели старшего сына королевской четы, отношения супругов разладились. Последние несколько месяцев её величество не посещала мероприятия, предпочитая им собственную спальню.
— Его величество, её величество, — склоняю голову в поклоне, оказываясь на пороге гостиной.
— Герцог Линден, — приветствует меня король, а королева поджимает губы, удостоив меня холодным взглядом серых глаз. — Присаживайтесь. Выпьете с нами чая?
— С удовольствием, — сажусь в кресло, подмечая еще одну странную деталь.
Королева сегодня не в траурном цвете, который носила с момента гибели принца Демиана.
— Как продвигается расследование? — задает вопрос король Риг, после того, как служанки разливают чай и покидают гостиную. — Каковы результаты вашей поездки во Флэмен?
Коротко докладываю о том, что удалось узнать об убийце, о тьме, которой он пользуется, об аромате, который Ульв слышал впервые в жизни, несмотря на обучение в одной из лучших академий для ищеек. Аккуратно обхожу острые углы, не упоминая в разговоре о даре Альбертины. Незачем пока распространяться о том, что впервые за множество лет в Лираэллии появился аминарист. Зато рассказываю о догадках относительно рода деятельности убийцы и о легенде, которую удалось освежить в памяти, проведя несколько часов в родовой библиотеке Линденов.
— Есть предание о том, что в пещере, расположенной на одном из многочисленных островов океана, скрывается камень вечности, способный исцелить от любой болезни и подарить бессмертие тому, кто согласиться принести достаточную жертву.
— Вы решили стать сказителем, герцог? — поднимает брови королева. — Неплохой выбор, учитывая, что ваша карьера полисмена явно не удалась.
— Существует несколько упоминаний об этом камне, — не обратив внимание на комментарий её величества, продолжаю рассказывать я. — Первое — около шести столетий назад. У одного высокородного купца единственная дочь заболела неизлечимой черной лихорадкой. Купец и его жена не желали примириться с мыслью о скорой смерти своего ребенка. Они объездили все королевства, побывав у лучших лекарей, обращались к сильнейшим ведьмам, но жизнь дочери с каждым днем угасала. Тогда купец воззвал к богине смерти Хельме, молил её не забирать душу дочери, пообещав взамен всё, что она пожелает. Хельма услышала купца и согласилась на сделку. Она указала на камень из темного шерла, который скрывался в глубине дремучего леса, пояснив, что он может исцелить любую болезнь и даровать бессмертие. Взамен нужно было принести в жертву магию плодородия, чтобы напитать камень. Купцу пришлось заманить в лес и убить нескольких магов, прежде чем на камне появились исцеляющие письмена.
Король хмурится.
— Ты считаешь, что кто-то поверил в эту легенду и теперь убивает магов земли, стремясь исцелить кого-то близкого от страшной болезни?
— Я не знаю, — пожимаю плечами. — Я только вспомнил о старинном предании, сохранившемся до наших дней.
— Ему удалось? — с жадностью в голосе спрашивает её величество. — Тому купцу удалось исцелить дочь?
Перевожу взгляд на королеву, отмечая, что её глаза лихорадочно блестят, а щеки покраснели, словно ей резко стало жарко. Медленно киваю.
— Удалось. Дочь выздоровела. Но с лихорадкой слег сам купец и его жена. Таковы были условия сделки, Хельма не простила отобранную у нее душу, поэтому забрала две другие взамен, — заканчиваю историю про купца. — Но есть еще кое-что.
— Что? — королева даже не пытается скрыть свою сильную заинтересованность в древней легенде.
— Тьма. Есть мнение, что её сгустки появлялись каждый раз, после того, как кто-то решался воспользоваться камнем. И чем больше жертв было принесено камню, тем сильнее был выплеск тьмы. Сквозь столетия отслеживается прямая зависимость.
— Дорогая, почему ты проявляешь такой интерес к этому преданию? — спрашивает король, от которого тоже не укрылось возбужденное состояние жены.
— Так, просто. Оно показалось мне любопытным, — Лиллиан опускает глаза, чему-то улыбаясь.
— Герцог Линден, — чашка громко звякает об блюдце, когда король опускает ее на стол. — Чем увлекаться чтением легенд, лучше ищите того, кто убил уже четырнадцать магов земли в двух королевствах.
