с подачи брата, и после его исчезновения – из принципа не бросила. Девочка могла подарить Эосфору какую-то радость, и она уцепилась за эту возможность. Джорджина тоже – ей, наверное, больше нравилось просто проводить время с Хлоей, которая не относилась к ней, как к человеку второго сорта. Рика тоже пришлось частично посвятить в план – и парень сразу же заявил, что хочет присутствовать, когда Харрис соберётся вручать Лукасу подарок. Не зря он сам за ним ездил – и это было справедливо. Но, оказывается, гораздо опаснее, чем она раньше думала.
Отказаться от плана было просто нечестно по отношению ко всем – и даже к себе самой. Нельзя потратить столько времени на подготовку и бросить всё уже на финишной прямой. Эосфору всё ещё нужен свет в жизни – особенно после того, что с ним произошло минувшим вечером. Детям всё ещё нужно доказательство того, что чудо всегда может произойти, что его возможно создать самим, несмотря на условия, в которых они жили. В этом же заключалась суть подарка Хлои – плевать, что его открыли. Если содержимое коробки на месте, всё остаётся в силе. Нужно только придумать, как обезопасить себя вечером, когда они отправятся поздравлять Лукаса.
Всего лишь придумать, как вчетвером сдержать за дверью целый отряд шпионов и почти инквизиционных палачей. Подумаешь, проблема.
Харрис нервно усмехнулась, чувствуя, как напряжение медленно ослабевает. Она выключила воду, нащупала рядом полотенце, почти яростно растёрла им лицо – кровь приливала к коже, это бодрило. Девушка только отняла влажную ткань и посмотрела на себя в зеркало, собираясь взять себя в руки и быстро выйти, когда вдруг раздался знакомый звук – короткий сигнал, уведомляющий о новом сообщении. Точно – она ведь взяла с собой телефон. Хлоя помнила свой первый порыв – запереться тут и написать друзьям, спросить у них напрямую, что они задумали и как ей отсюда поскорее выбраться. То в ней говорил страх, и когда девушка смогла заглушить его, заставить себя слушать только голос разума, мысли о том, чтобы связаться с Джеком или Эммой на минуту отступили.
Что же, кто-то наверху определённо заботился о ней: если бы Харрис оставила мобильник здесь, в ванной, кто его знает, чем бы всё это кончилось.
Если только Годфри не следил за её переписками и без доступа к телефону.
Сообщение было от Эммы. У Хлои на секунду замерло сердце – подруга писала ей редко, видимо, тоже побаивалась контроля со стороны Эосфоров. И раз уж она решила с ней связаться – повод был серьёзный.
Харрис открыла переписку с подругой. Прочитала сообщение. Нахмурилась, перечитала ещё раз. Пролистала диалог туда-сюда, на всякий случай – вдруг Эмма отредактировала ранние сообщения? Нет, ничего не изменилось.
«Помнишь, как гуляли, когда нам было двадцать два? Чуть не умотали на север, чтобы никто не нашёл» – и два смайлика: задумчивое лицо – в начале, и машущая ладошка – в конце. Но вряд ли Эмма ударилась бы в воспоминания просто так, безо всякой на то причины. Что она имела в виду?
Хлоя, уже коснувшаяся ручки двери, остановилась, внимательно вглядываясь в каждое слово из сообщения подруги. Первый смайлик явно означал просьбу подумать над этим текстом, осмыслить его, это определённо был какой-то шифр.
Харрис мельком взглянула на часы в верхнем левом углу экрана. Время близилось к настоящему семейному завтраку, ей нужно было выйти и заняться Эосфором, привести его и себя в порядок, чтобы у Годфри не возникло логичного вопроса – чем они вообще занимаются, если его сын сидит в комнате у доктора в полном одиночестве, а сама доктор – бесконечно торчит в ванной и отказывается выходить. Да, к тому же, она обещала Лукасу скоро вернуться – он мог бы начать беспокоиться, если её не будет слишком долго. Хлоя знала это по себе – она тоже долго не выдержала, когда Эосфор скрылся от неё в этой же ванной комнате и не выходил целых двадцать минут.
Так что девушка сунула телефон в карман и поспешила покинуть эти стены, которые за последние сутки и без того видели слишком много страха и драмы.
График был довольно плотным – Аманда руководила подготовкой дома к празднику, всё должно было пройти на высшем уровне: где-то нужно было добавить или поменять украшения, сменить или переставить мебель. Составить меню – многочисленных гостей нужно было обязательно вкусно накормить, да и если бы дети, ничего не получившие со стола, выглядели недовольными во время праздничного ужина – это было бы странно.
Кстати по поводу детей – в тот же день нагрянули остальные отпрыски Годфри. Хлоя думала, что их и без того слишком много – но, естественно, не подумала о том, что добрая треть находится сейчас в колледже. И ещё треть была в других городах – жёны высоких мужей и особо крупные бизнесмены. Если Харрис казалось, что в этом доме бывает шумно – что ж, она ошибалась. Явно не знала настоящего шума, на который была способна эта семья.
Но несмотря на количество вновь прибывших членов семьи, несмотря на суету и беготню, этот день действительно прошёл спокойнее, чем вчера. Может быть, Эосфор-старший, довольно тонкий эмпат, почувствовал их с Лукасом общее настроение, может, семейству и правда было не до того, чтобы придумывать для них лишние поручения для включения в общую деятельность. Хлоя спокойно посадила Джорджину с Ребеккой у себя в комнате, позволяя им заканчивать рисунок, так же спокойно вывезла Лукаса в сад – на улице было влажно и душно, долго они оба не выдержали. Эосфор не разговаривал с ней по поводу вчерашних событий – а девушка старалась не давить на больное, понимая, что его срыв ей сейчас совсем не нужен, особенно когда вокруг столько людей.
Но с музыкой у них не клеилось – Лукас перебирал струны сам, молча, не пытаясь привлечь её к занятию. К обеду немного оттаял – его, несмотря ни на что, привлекало тепло, исходящее от сестёр и братьев, что приехали домой. Они подходили к ним, обнимали его – кто-то, кажется, даже искренне. Стало даже понятнее, почему ему сделали укол – даже если Ноа никому ничего не рассказал, вероятно, Годфри побаивался, что сын может быть в сговоре с кем-то из детей, что должны были сегодня приехать. Он просто хотел затруднить ему побег, держать его в заложниках, чтобы «сообщник», жалея брата, не посмел ничего выложить. Умно.
Харрис, подобрав момент, попыталась отвлечь
