можно. (Хохочет.) Ох и смеху с ним было!
А г н е с с а П а в л о в н а. Он что, позволил себе лишнее?
В а р я (серьезно). Со мной, Агнесса Павловна, позволишь только то, что я захочу. Переночевала у него, и все. А наутро ушла. Вот он потом и бросился меня разыскивать. Девчата из общежития передавали.
А г н е с с а П а в л о в н а. И что же? Нашел он тебя?
В а р я. Он даже два раза у подъезда чуть не всю ночь меня сторожил. А я — через другой подъезд и чердаком.
А г н е с с а П а в л о в н а. Не понимаю. Он все-таки обидел тебя?
В а р я. Да хороший он парень, Агнесса Павловна. Но теленок. Ему бы — женщину в возрасте. Она бы его тянула.
А г н е с с а П а в л о в н а. Бог с тобой, Варя, что ты говоришь? Ему — в возрасте, тебе — в возрасте. Зачем же всех вверх тормашками? В наше время…
В а р я. Я в ваше время не жила. Но вот в одном журнале прочла, что сейчас на сто молодых пар семьдесят пять разводятся. В ваше время у людей, наверное, больше терпения было. А сейчас все хотят, чтобы все сразу. Я не такая. Но я в это время живу.
А г н е с с а П а в л о в н а. Однако во все времена любовь…
В а р я. Да бросьте вы эту любовь, честное слово! Ваш племянничек, Вова, сразу же ко мне полез — по любви, что ли? А ведь не пьяный был. И по всему видать — порядочный, интеллигентный мальчик.
А г н е с с а П а в л о в н а. Ах он мерзавец!
В а р я. И он не мерзавец. И я не мерзавка. А просто такая сейчас любовь. Не всерьез.
А г н е с с а П а в л о в н а. Но ты говоришь — сторожит тебя у подъезда. Значит, всерьез?
В а р я. Интересно, что же это ему во мне этакое открылось, что он так сразу загорелся? Нет во мне ничего особенного. Просто ему так проще. Не надо искать. Ну, а мне проще — не привыкать к нему. Незачем.
А г н е с с а П а в л о в н а. Грустно это, Варя.
В а р я. Нормально. А вот связалась бы я с ним покрепче, вот тогда было бы грустно. (Взглянув на часы.) Батюшки, как я у вас задержалась-то! Мне бежать пора.
А г н е с с а П а в л о в н а. Я тебе заплачу за лишний час.
В а р я. Не в том дело. Опаздываю я к своему-то. К дядечке. А он, как и все в возрасте, с бзиком. Любит точность. Можно, я ему от вас позвоню?
А г н е с с а П а в л о в н а. Звони.
В а р я (набирает номер несколько раз). И, как назло, занято! А мне еще переодеться надо…
А г н е с с а П а в л о в н а. Иди переодевайся. Я позвоню. Пиши номер. (Протягивает блокнот.)
В а р я. Спасибочки, выручили. (Записывает.) Спросить Петра Евграфовича. Отчество у него маленько того… (Выходит.)
А г н е с с а П а в л о в н а (удивленно). Да, редко встречается. (Набирает несколько раз.) Все занято, занято. (Громко.) А что сказать?
Голос Вари: «Ну, что-нибудь вроде… Скажите, вам плохо было. С сердцем. А я в аптеку бегала, вам помогала».
Ишь ты, как ты лихо со мной… Нет уж, лучше я скажу, что было плохо тебе.
Голос Вари: «Хуже. Выходит, я больная? Это ему ни к чему. А так — значит, заботливая».
(Набирая.) Придумай что-нибудь другое. Занято.
Появляется В а р я. Она сняла халатик, и на ней свитер.
В а р я. Давайте я попробую. (Набирает.) Можно и другое… Ох, свободно! Петр Евграфович? Это Варя говорит. Извините, пожалуйста, что запаздываю. Тут в подъезде человек упал, ногу подвернул, так я его до дома проводила. Больше некому было. А сейчас я бегу к вам! Уж вы меня извините. (Кладет трубку.) Все в порядке! Он сказал: «Молодец. Сама ногу не подверни». Ну, я пошла.
А г н е с с а П а в л о в н а. Побежала.
В а р я. Теперь можно и не торопиться. Значит, в следующий раз — как обычно?
А г н е с с а П а в л о в н а. Да. И если не трудно — купи тогда по дороге хлеба.
В а р я. Обязательно. До свидания.
А г н е с с а П а в л о в н а. Будь здорова.
Варя выходит. Слышно, как хлопнула входная дверь.
(Сидит некоторое время в задумчивости, а затем набирает номер, поглядывая в блокнот. Слушает, затем кладет трубку.) Неужели это он? И голос похож. Сколько лет прошло! Почти двадцать. Может, увидела бы и не узнала? Да какое это уже имеет значение…
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Квартира Петра Евграфовича — театроведа, доктора искусствоведения. Все стены кабинета в полках с книгами, нет свободного места. Над диваном — гитара. П е т р Е в г р а ф о в и ч — ему под шестьдесят — в вязаной кофте, сидит за письменным столом и пишет. Входит В а р я со стремянкой.
В а р я. Не помешаю?
П е т р Е в г р а ф о в и ч. А что ты собираешься делать?
В а р я. Окна надо протереть. А потом заклеить. А то вам надует.
П е т р Е в г р а ф о в и ч. Ну, протирай. (Продолжает работать.)
Варя устанавливает у окна стремянку, влезает на нее, протирает стекло.
В а р я. Ну и ну!
П е т р Е в г р а ф о в и ч. Что такое?
В а р я. Ох, простите, помешала вам.
П е т р Е в г р а ф о в и ч. Да пустяки. Я всегда рад, когда меня отрывают от работы. Что случилось?
В а р я. Окна у вас, наверное, с прошлого века не протирали?
П е т р Е в г р а ф о в и ч. Вот не скажу… Я, видишь ли, уже в этом веке родился.
В а р я. Юмор. Это мы понимаем. Ну, а в этом веке точно — женская рука не касалась. (Размашисто протирает.)
П е т р Е в г р а ф о в и ч. Не упадешь?
В а р я. Ни за что.
П е т р Е в г р а ф о в и ч. А вдруг?
В а р я. Не беспокойтесь. Я женщина устойчивая.
П е т р Е в г р а ф о в и ч. В каком смысле?
В а р я. В любом.
П е т р Е в г р а ф о в и ч. Во всяком случае, за словом в карман не лезешь.
В а р я. Пришлось выучиться.
П е т р Е в г р а ф о в и ч. Что так?
В а р я. А кто меня защитит, если не я сама?
П е т р Е в г р а ф о в и ч. Была надобность защищаться?
В а р я. А как вы думаете, Петр Евграфович? Я еще не старуха. Прямо скажем, не урод. Даже ничего себе. Сейчас не замужем. Вот и липнут. А в этих делах только палец протяни — и все!
П е т р Е в г р а ф о в и ч. А была замужем?
В а р я. Конечно. У нас в городке я в самодеятельности участвовала. Так после концерта, бывало, провожают… Ладно, вышла за одного. Я тогда медсестрой работала, на врача собиралась учиться. А он на инженера учился. Все про нас говорили: «Пара — загляденье!»
П е т р Е в г р а ф о в и ч. В чем же дело?
В а р я. Родители. Отец его в горисполкоме был шишка. Ну и решили, что я за них вышла. И вообще, мать у меня была без образования, отца нету и так далее… Я и говорю Мите: «Давай жить на свои, самостоятельно». А он ни в какую. Ну, я и ушла. Так он, верите, приходил, в ногах валялся, умолял вернуться.
П е т р Е в г р а ф о в и ч. А ты?
В а р я. Развелась. Зачем мне муж, у которого своей головы нет? Вот и пришлось уехать — проходу не давал. А куда здесь? Только в «Зарю». Осмотрюсь, может, опять медсестрой устроюсь. Только неохота. Не мое это дело — медицина. Да и учиться — годы ушли. Мне
