тёмные брови слегка приподнимаются, а глаза сияют интересом. И Джаспер в свою очередь не сводит с меня взгляда.
Вистан тушит сигару в пепельнице, встроенной в дверцу машины, и отвечает:
— По той же причине, наверное, по которой я похитил её. Она ему понравилась.
Я отрицательно качаю головой. А в сердце боль и отрицание всего, что я знаю и слышала.
— Нет... Папа не такой, как вы. Он не стал бы поступать жестоко по отношению к тому, кого любил.
— Твой папаша глаз положил на Натали. Я ведь видел. Ещё с детства.
От удивления у меня брови ползут вверх. Я не знала, что они были знакомы с детства.
— Он всё время хотел её, — ядовито выплёвывает Вистан. — С тех пор, как я привёз её домой. И вот, видно, решил воспользоваться всё же её телом в моё отсутствие. Как раз тогда, когда я вышвырнул его из Могильных карт. Месть и удовлетворение своих потребностей в одном лице.
Я отказываюсь верить во всё это до сих пор. И каждую секунду, пока дышу, буду отказываться. Папа никогда не проявлял агрессии или склонностей к насилию. Папа никогда не повышал и голоса в нашу с мамой сторону. Он целовал её каждый раз приезжая домой, обнимал и говорил нежности, пока она сидела рядом. Он не упускал возможности касаться её руки и гладить пальцы, если она вдруг стояла где-то поблизости.
Папа не мог никого убить, да ещё и таким жестоким способом. Что-то здесь не так, кто-то его подставил...
И, кажется, наконец у меня появилась новая по-настоящему стóящая цель.
* * *
Мы доезжаем до ресторана — роскошного высокого здания, подсвеченного золотыми фонарями и украшенный узорами. Стены окрашены в элегантные оттенки, которые отлично сочетаются с мраморными вставками.
У входа нас встречает молодая девушка-хостес в белоснежной рубашке и ровной юбке-карандаш. Она учтиво улыбается, приветствует нас и сообщает, что проводит до нашего столика. Вероятно, она уже была предупреждена о визите Вистана. Мы проходим через широкий почти королевский зал, освещаемый хрустальными люстрами на украшенных изображениями ангелов в стиле барокко потолках. Людей помимо официантов и хостес нет. Я догадываюсь: наверное, весь зал на сегодняшний обед закрыли на спецобслуживание.
— Посмотрим, на что ты готова ради моего сыночка, — усмехается мне в ухо Вистан, крепко сжимая мой локоть, но всего на мгновение.
Я сглатываю, твердя самой себе, что готова на всё.
За пышным столом нас уже ожидает смуглый мужчина с чёрными как смоль волосами и с щетиной на щеках и подбородке. Он облачён в чёрный костюм, а за спиной по обе стороны стоят два телохранителя. Видимо, это глава итальянской мафии, которую Нейт постоянно называет Спагетти. Отчего-то это название приелось и мне: настоящее действительно сложное для произношения.
— Рад тебя видеть, Валентино, — широко улыбается Вистан, пожимая руку своему итальянскому другу.
Я сжимаю ладонь в кулак от волнения, а Джаспер велит мне садиться, по-джентльменски выдвигая для меня стул.
— Джаспер Мендес, — приветствует его Валентино. — Снова в строю?
— Да, сеньор Коломбо, — отзывается в ответ парень. — Безмерно рад снова присоединиться к этой дружной английской семье.
Тёмно-карие глаза Валентино вдруг мечутся в мою сторону. На мне платье с таким глубоким вырезом на декольте, что, в принципе, я могла бы и не надевать ничего, однако его взгляд не тянется к моей груди. Он смотрит только мне в глаза. От этого мне ещё более неловко.
— А кто эта meravigliosa creatura[1]? — спрашивает он, пододвигаясь ближе к столу.
Вистан садится рядом со мной, с другой же стороны устроился Джаспер. За нашими спинами стоят двое телохранителей. Телохранители Вистана.
— Возможно, мой тебе подарок, Валентино, — говорит мужчина, заставив меня похолодеть. Но затем он смеётся. — Может быть, тебя заинтересовали бы подарки такого рода?
— О, ещё как, — рассматривая меня как товар, отвечает Валентино с явным итальянским акцентом. Его улыбка такая белоснежная, что на фоне смуглой кожи кажется даже неестественной. — Если она прыткая, то уже завоевала моё тёмное сердце.
Я вспоминаю: мне нужно произвести на него впечатление. Заставить каким-то образом подписать бумаги Вистана. Держу в голове эту мысль и пытаюсь понять: как же мне это сделать.
— Что насчёт передачи мне своей доли города, Валентино? — спрашивает Вистан.
Официант кладёт на стол бутылку дорогого вина и быстро исчезает с поля зрения двух мафиози-лидеров. Я тереблю краешек своего платья под столом, однако сижу уверенно, ровно, сохраняя осанку и холодность на лице.
— Ты предлагаешь мне деньги, за которые вполне мог приобрести отдельно другой крупный город, — усмехается итальянец. — Чего же тебе так нужен Сиэтл, amico mio[2]?
— Так скажем, хочу остаться верховным королём, — отвечает Вистан, пригубив бокал с вином.
Я почти не слушаю их разговор. До меня доносятся лишь обрывки фраз, которые в совокупности не имеют никакого смысла. Шоколадного цвета глаза Валентино моментами встречаются с моими, и от этого мне с каждой секундой всё неуютней. Неужели меня притащили сюда как шлюху для этого итальянца? Неужели Вистан отдаст меня ему для потехи?
Разве наличие у меня фамилии Харкнесс не гарантирует мне безопасность? Может, Вистан всё же что-то да изменил в традициях своей жестокой семьи?
На стол кладётся папка с бумагами. Вистан достаёт их одну за другой из файла, расставляя перед итальянцем.
— От тебя требуется лишь подпись, — говорит он. — Одна подпись, и вся сумма будет перечислена на счёт твоей великой организации.
— Из твоих уст «великое» звучит как оскорбление, — издаёт смешок Валентино, откидываясь на спинку стула. — Но передать тебе власть над всем городом стоит больше, чем та сумма, которую ты мне предложил. Тебе так не кажется?
Кажется, именно сейчас мне стоит «выдвигать свою кандидатуру» и подтолкнуть колеблющегося Валентино. Я начинаю судорожно думать.
— Познакомься с моей невесткой, — неожиданно заявляет Вистан, кладя руку на спинку моего стула. Его пальцы касаются моего голого плеча. — Прекрасное личико, правда ведь?
— Невестка? — удивляется Валентино, хмуря брови, словно ему неизвестно значение слова «невестка».
— Жена моего сына, Гая.
— Ох, вот оно что. — Итальянец будто в разочаровании хлопает ладонью по столу. — И зачем же тогда ты привёл её сюда? Зачем представил моим подарком?
Вистан усмехается, явно радуясь раздосадованной реакции своего собеседника. Я же не могу понять, что происходит и какова
