Мох Мор Вор Рев Верь Миг Им Спали Спаси Спина Спаси Писал Спаси
Она этого не писала. Она точно знает, что не писала.
По правилам отца Перл, у игры должна быть структура. Последние слова каждой группы должны складываться в предложение.
Не верь им Спаси Спаси Спаси
– Наверное, я это написала и забыла, – громким срывающимся голосом говорит Перл. – Наверное, так.
Но сверху буква «е» не пропечатывается, так что становится похожа на печальную «с». А еще чернила слегка зеленоватые, как будто в машинке заканчивается лента.
– Уайлдер? – шепчет Перл, оглядываясь вокруг в поиске… Чего? Море и солнце переливаются, как будто вот-вот ей ответят.
Харпер смотрит прямо на нее.
– Да, он здесь. Я привела его сюда. Использовала волосы, которые ты мне дала.
Небо сумеречно темнеет. Глаза Харпер отливают серебром, как последние лучи солнца на волнах.
Перл понимает, что никогда ее на самом деле не знала, потому что лицо этой женщины непохоже на лицо человека, которого она когда-то знала, да и человека вообще.
– Ты хотела жить вечно, – тихо говорит Харпер. – Вы оба хотели: и ты, и Уайлдер. Это единственное, чего на самом деле хотят писатели, что бы они ни говорили. И теперь это стало возможным – просто загляни в книгу. У меня твоя кровь, так что после смерти ты тоже там окажешься. Вы навсегда останетесь вместе и будете блуждать по этим страницам.
– Откуда у тебя моя кровь? – горячая плоть Перл вздымается на ее костях, как волны.
– Грейси. Ты капнула кровью на ее джинсы, когда она застряла в старом доме. Ты в тот же день привела ее к себе домой. А она сразу принесла мне и джинсы, и жемчужину твоей матери.
– Грейси не могла. Я пыталась ей помочь…
– Ты пыталась помочь себе. И она использовала тебя, чтобы быть рядом со мной. Она моя дочь, моя! – Харпер на секунду замолкает. – Ты чудовище, а книги и есть клетки для чудовищ. Вы оба этого заслуживаете – вы с Уайлдером. Вы выплеснули мою боль на эти страницы, даже не задумываясь. И эти умершие женщины не заслужили того, чтобы вы их использовали. Это настоящее воровство, Перл. Она была твоей матерью, но ты почти выкинула ее из истории. Ты сосредоточилась на убийце и его сыне.
– Но этого не может быть, – в отчаянии кричит Перл. – Уайлдер умер много лет назад! А с тех пор, как я отдала тебе его волосы, прошло всего пару недель!
– Если б я решила запереть его в камне или в дереве, это бы, конечно, не сработало. Но с книгами все по-другому, они вне времени. Они повсюду.
– Но… – Лицо Перл пылает, как дровяная печь. Она чувствует темную пульсацию, исходящую от Харпер. Каждая ее частичка кричит: опасность, беги!
Харпер видит. Она улыбается.
– Все правильно, – ласково произносит она. – Садись в машину и уезжай. И не возвращайся сюда. Это мой дом. Мне казалось, ты это поняла. Зачем ты вернулась? Ты думала, что тут главная ты, но на самом деле история с самого начала была обо мне. Вы никогда не думали обо мне, никто из вас. О том, что мне пришлось… Никто не знает, что мне пришлось сделать, через что пришлось пройти.
Лицо Харпер раскраснелось и сморщилось от слез.
– Нат не вынес бы тюрьмы, – выдавливает она сквозь стиснутые зубы. – Я не могла позволить этому случиться. Он правда фотографировал тех детей. Он сказал мне, я заставила его рассказать. Нат хотел прощения, и я дала ему это, а потом накормила. Так было лучше.
Харпер поднимает глаза на Перл. Все ее лицо – сплошная пелена слез.
– Знаешь, каково это – убивать того, кого любишь? – Ее сдавленный голос пропитан слезами. – Этого даже любовь не может пережить. Я сумела сделать так, чтобы мы все снова были вместе. Нат, Уайлдер и я. Мы можем вернуться туда, где всего этого еще не случилось. – Харпер задыхается собственными всхлипываниями. – Я очень сильно облажалась, но теперь наконец-то смогу все исправить.
Харпер
Осень 1992
У нее почти все готово.
Бухта сверкает, луг отливает золотом в вечернем свете. Харпер ощущает запах теплой земли. Лето было засушливое. Это хорошо. На солнце болиголов растет лучше. Ее сердце суше, чем земля. Харпер понимает, что ради этого должна дойти до крайности. В последний раз.
Окна Свистящего коттеджа были открыты, когда она проходила мимо. Там кто-то есть. Она вытянула шею, но поспешила дальше. Не стоит привлекать к себе внимание.
Харпер по очереди достает все необходимое. Серебряный нож, сияющий свежестью сибас, которого она купила в Кастине. Это должно быть что-то из моря, а Нат любил ловить сибаса. Она аккуратно разматывает свитер, в который укутала тинктуру. Жидкость почему-то приобрела кроваво-красный цвет. Она не знает почему: может, сделала что-то не так.
Инструкции она нашла в «Американском рецептурном справочнике Кинга» из отцовской библиотеки.
«…соберите небольшое количество в стеклянный конический процеживатель и медленно лейте сверху разбавленный спирт, пока не получите тысячу миллиграммов тинктуры…»
К счастью, она всегда неплохо разбиралась в естественных науках. У Харпер не было процеживателя, так
