class="p1">— Да.
— Нам нужно узкое пространство, — сказал з’Акатто. — На флангах утес или лес. Есть здесь поблизости подходящее место?
— Я покажу, — вызвался молодой рыжеволосый солдат.
— Ну, давай, — кивнул з’Акатто. — А теперь расскажите мне, как у нас с припасами.
Казио остался с з’Акатто, стараясь запоминать все, что тот говорит, чтобы оказаться хоть чем-нибудь полезным, но очень скоро понял, что от него нет ни малейшего толка. З’Акатто и солдаты общались на языке, которого он не понимал, он имел мало общего с королевским, вителлианским и алманнийским языками, это было нечто среднее, созданное долгим совместным опытом. Так Казио и сказал Остре, когда пришел ее проведать поздним вечером.
— Но ты же и раньше ходил в походы с солдатами, — сказала Остра.
— Да, но они были сами по себе, — ответил Казио. — Я никогда не сражался, как солдат. Честно говоря, я не знаю, что буду делать завтра. Я не владею ни копьем, ни луком, а моя шпага не особенно подходит для боя в пешем строю.
— А ты знал про з’Акатто?
— Ну, были кое-какие намеки. Осперо однажды назвал его «Эмратуре», и я знал, что они с отцом участвовали в нескольких войнах, но з’Акатто никогда об этом не говорил. Я и представить себе не мог, что о нем до сих пор ходят легенды.
— Похоже, они ему верят и будут рады, если он их поведет, — заметила Остра. — А они разбираются в таких вещах лучше, чем мы.
— У них нет выбора. Помнишь армию, с которой мы сражались в Лангрете? Там была пехота. И кавалерия Энни их полностью уничтожила. С кавалерией трудно сражаться.
Остра наклонилась к Казио и поцеловала сто.
— Мы попадали и в более серьезные переделки.
— Ты права, — ответил Казио, — Но там умение фехтовать что-то значило.
— Ты всегда очень много значишь, Казио, — сказала Остра — И святые любят тебя так же сильно, как я.
Казио улыбнулся.
— Эренда дала мне тебя, поэтому я знаю, что она меня любит. И почти уверен, что Фьюсса ко мне неравнодушна.
— Так ты ухаживаешь сразу за двумя святыми женщинами? Это может привести к неприятностям.
Он ощутил укол совести и понял, что для него это чувство.
— Не думаю, что я буду ухаживать за какими-нибудь другими женщинами, святые они или нет, — сказал он, чувствуя себя очень странно.
— Я пошутила. Казио.
— А я — нет, — услышал себя Казио. — Более того, я надеюсь, что ты согласишься стать моей женой.
Остра нахмурилась.
— Послушай, не нужно шутить, — сказала она.
— А я не шучу. Я не могу предложить тебе больше того, что ты видишь, но это я готов отдать.
Она внимательно посмотрела на Казио.
— Ты уверен, что нас убьют?
— Дело не в этом. Я только что понял, что люблю тебя, Остра сожалею, что не догадался раньше, и что мы не поженились в тот день, когда вошли в Эслен. Надеюсь, ты меня простишь.
— Да, — ответила Остра, и в ее глазах появились слезы.
Она поцеловала Казио, и их поцелуй долго не прерывался.
— Теперь у нас есть еще одна причина для возвращения в Эслен, — сказал он, поглаживая ее волосы. — Я должен спросить т Энни разрешения похитить тебя.
— Она его уже дала, — ответила Остра. — Когда Энни меня о правила сюда, она сказала, что сделает тебя герцогом или что-то в этом роде. И разрешила мне выйти за тебя.
— Герцогом? — спросил Казио.
— Ну, или какой-то другой титул. Может быть, лорд Данмрог.
— У меня уже есть титул, — сказал он. — Не слишком высоким. Но я с ним родился.
— Знаешь, можно иметь несколько титулов.
— Хм-м-м. Герцог Казио. Дуоко Казио. Звучит неплохо.
Снаружи послышался шорох, и в дверь кареты постучали. Казио открыл и увидел Яна.
— Айкен нашел подходящее место, — сказал солдат — Эмратуре хочет, чтобы мы добрались туда до восхода солнца, так что мы выступаем.
Им пришлось пройти лигу на восток, к старой насыпи возле реки святого Сепода, а затем они принялись за работу. Солдаты рубили колья и копали траншеи. Копать здесь было легко, поскольку весной землю вспахали, так что дело шло быстро.
З’Акатто расхаживал вокруг позиции, и в нем чувствовалась такая энергия, какой Казио никогда прежде не видел. У него даже не было уверенности, что старик пил.
Казио устал копать и решил немного передохнуть, чтобы взглянуть на позиции.
Справа поле переходило в заболоченный лес, но слева не имело четкой границы. Здесь з’Акатто поставил в ряд карету и два оставшихся фургона, но Казио не слишком верил, что они смогут задержать противника. А вот перед их позициями виднелись траншеи, ощетинившиеся вкопанными в землю кольями.
К Казио подошел з’Акатто.
— Надоело копать? — спросил он.
— Нет, я просто сделал небольшую передышку, — ответил Казио и указал на поле. — Почему ты выбрал место так, чтобы у нас в тылу была вода? Нам будет некуда отступать.
— Странно, что ты говоришь об отступлении, — ответил з’Акатто. — Никогда прежде не слышал, чтобы тебя это интересовало.
— Но здесь не только я.
Старый фехтовальщик кивнул.
— Правильно. Именно это мне и не нравится. Теперь ты понимаешь?
— Да, до меня начинает доходить, — вздохнул Казио. — Но я сожалею, что ты мне так мало рассказывал.
— Я старался сам побольше забыть, — признался з’Акатто — Я очень не хотел, чтобы тебе пришлось заниматься этим делом.
— Ты ни в чем не виноват. Я сам сделал выбор.
— Тут я возражать не стану, — проворчал з’Акатто.
— Так почему же ты не оставляешь путей к отступлению?
З’Акатто пожал плечами.
— Их больше, и у нас слишком мало копий для эффективного, боевого построения. Вот почему мы должны иметь защищенные фланги и тыл, — ответил з’Акатто.
— Однако наш левый фланг открыт.
— Фургоны замедлят кавалерию, — пояснил з’Акатто. — Это лучшее, что мы можем сделать, учитывая время, которое у нас имеется. В любом случае, отступать мы не можем. Нам нужно одержать победу. Иначе нам конец.
— А что, если к ним подойдут подкрепления?
— У нас хорошая разведка. Конечно, к ним могут присоединиться
