Глава 39
Елена прижимала ребенка к себе. Дэймон понимал ее, даже в его ошеломленном изапутанном состоянии. Все были вместе. Никто не был одним.
“И он спросил что-то еще. Он спросил, будешь ли ты обнимать меня, точно так же— если я засну.” Бархатные темные глаза искали лицо Елены. “Ты будешь?”
Елена попыталась сохранить уверенность. “Я буду обнимать тебя,” пообещала она.
“И ты не отпустишь никогда?”
"И я не отпущу никогда", Елена сказала ему, потому что он былребенком, и не было никакого смысла в пугающей его, если у него не было страха.И потому, может быть, это часть Damon-это небольшой, невинный часть-бы какой-то"навсегда". Она слышала, что вампиры не вернулся, не перевоплощатьсяспособом люди сделали.
Вампиры в верхней Темного Измерения были еще "живы", авантюристов илисчастье, ищущих убежище, или осудили там тюрьмы небесные суда.
“Я буду обнимать тебя,” Елена обещала снова. “Всегда - всегда.”
В этот момент его маленькое тело прошила судорога, и она увидела слезы на еготемных ресницах, и кровь на губе. Но прежде, чем она смогла сказать хоть слово,он добавил, “У меня есть еще сообщения. Я знаю их наизусть. Но” — его глазапопросили прощения — “Я должен передать их другим.”
Кому другим? Сначала подумала Елена, удивляясь. И она поняла. Стефан и Бонни.Были и другие любимые.
“Я могу … передавать им от тебя,” сказала она нерешительно, и он улыбнулся, впервый раз, но только уголком одной губы.
“Он наделили меня небольшой возможностью телепатии,” сказал он. “Я оставил еена случай, чтобы позвать тебя.”
Все еще отчаянно независимый, подумала Елена. Все, что она сказала, было:“Вперед, тогда.”
“Первое сообщение - для моего брата, Стефана.”
“Ты сможешь передать ему через секунду,” сказала Елена. Она держала маленькогомальчика в душе Дэймона, зная, что это было последним, что она могла дать ему.Она могла пожертвовать несколькими бесценными секундами, чтобы Стефан и Боннимогли попрощаться.
Она пошевелила свое реальное тело — тело вне ума Дэймона, и открыла глаза,моргая и пытаясь сосредоточиться.
Она видела лицо Стефана, бледное и удивленное. “Он —?”
“Нет. Но уже скоро. Он может услышать телепатию, если ты будешь думать ясно,как будто говоришь. Он хочет поговорить с тобой.”
"Со мной?", Стефан медленно склонил колени и коснулся щекой щекисвоего брата. Елена снова закрыла глаза и повела его через темноту к последнемулучику света, который еще жил. Она почувствовала удивление Стефана, когда онувидел ее там, обнимающую матенького темноволосого мальчика.
Елена не сразу осознача, что через связь с этим ребенком она может слышатькаждое слово. Что послания Деймона оживали в словах ребенка.
Маленький мальчик произнес:
-Кажется, ты думаешь, что я просто дурачок.
Стефан заговорил. Он никогда не видел и не слышал о ребенка-Деймоне раньше. “Яникогда и думать не мог,” медленно говорил он, удивляясь.
“Но это не похоже на … него, ты знаешь. Похоже на … меня.”
“Я думаю,” сказал Стефан неуверенно, “ ужасно печально — что я никогдадействительно не знал никого из вас очень хорошо.”
“Пожалуйста, не грусти. Он просил меня это передать. Ты не должен бытьпечальным … и переживать. Он сказал, что это немного похоже на засыпание, инемного на полет.”
“Я буду … помнить это. И — спасибо тебе — старший брат.”
“Я думаю, что это - все. Ты знаешь, что надо присматривать за нашими девочками….” Другая из страшных судорог заставила ребенка затаить дыхание. Стефанзаговорил быстро:
“Конечно. Я буду заботиться обо всем. Ты лети.”
Елена почувствовала, как горе ранило сердце Стефана, но его голос былспокойным. “Лети теперь, мой брат. Улетай.”
Елена чувствовала что-то через телепатическую связь — Бонни, дотронувшуюся доплеча Стефана. Он быстро встал, чтобы она могла лечь. Бонни была почти вистерике и рыдала, но она сделала кое-что хорошее. И Елена это заметила. ПокаЕлена была в своем собственном небольшом мире с Дэймоном, Бонни взяла кинжал иотрезала длинный локон волос Елены.
Потом она отрезала один из своих земляничных завитков, и поместила локоны —один волнистый и золотой, другой завивющийся и светло-красный — на грудиДэймона. Это было все, что они могли сделать в этом бесцветковом мире, чтобычтить его, быть с ним навсегда.
Елена могла слышать и Бонни посредством своей связи с Деймоном. Хотя вначалевсе что она слышала от нее - одни рыдания: " Деймон, пожалуйста, о,пожалуйста, я не знала, я никогда не могла предположить, что кто-то пострадает!Ты спас мою жизнь! А сейчас, о, пожалуйста, я не могу прощаться с тобой!"
"Она не понимает, думала Елена, что разговаривает с маленькимребенком". Но Деймон передал послание через ребенка.
Я должен попрошаться с тобой, все таки. .Впервые мальчик выглядел смущенно."Я также должен попросить у тебя прощения. Впервые сальчик выгляделсмущенно. "Он сказал, что ты поймешь за что и простишь меня. Но, если тыне знаешь,то я не знаю что случится...
Снова волна ненавистных спазмов прошла через ребенка. Елена прижала его к себечто есть силы и даде не заметила, что закусила губу до крови. В то же время онапыталась защитить маленького мальчика от своих нахлынувших эмоций. И тогдаглубоко в сознании Деймона она увидела, как менялись чувства Бонни: отраздирающих рыданий до страха изумления и в конечном итоге до сосредоточенногоконтроля. Это было так, словно Бонни вмиг повзрослела.
-Конечно, конечно же, я понимаю! И я прощаю тебя - но ты не сделал ничегонеправильного. Я такая глупая девчонка, я...
"Мы не считаем, что ты глупая девочка", произнес мальчик с большимоблегчением. "Спасибо, что ты простила меня, мне бы хотелось тебя назватьтак, как я тебя иногда называл...но...Мальчик прильнул к Елене: "Мнекажется я засыпаю...."
"Маленькой красногрудой птичкой?", осторожно спросила Бонни. Лицомальчика просияло в ответ.
