него, но, мне кажется, мясо не успеет дозреть до того, как…
– До чего?
Отэм отвела взгляд.
– В это время года во дворце много перемен, – объяснила она, но голос ее звучал чуть выше, чем обычно. – Вполне возможно, что повар Минь временно уйдет на покой.
Ложь. Совершенно откровенная ложь.
Они готовили ловушку для армии царства Аньлай! И что-то должно было случиться в ближайшие две недели.
Дянь Вэй упоминал об осаде, когда мы прибыли в Бэнь Ню.
«Все меняется чересчур стремительно», – сказал тогда Лэй.
А ведь верно. Я почувствовала волнение, но постаралась держать себя в руках. В зависимости от того, где сейчас был расположен лагерь Ская на землях царства Симин, думаю, мне бы удалось добраться до него пешком не более чем за двенадцать дней, а может, и меньше. И тогда у меня оставались всего сутки на то, чтобы предупредить Ская о готовящейся ловушке. Но это все возможно только в том случае, если мне удастся сбежать прямо сейчас.
Я отвернулась от тарелки, раздумывая над тем, как лучше поступить. Но мое внимание привлекло медное зеркало позади меня, которое я старательно избегала все это время. Однако сейчас я наконец увидела себя. Увидела свои глаза. Они были темными. Тусклыми.
Неужели они больше не сияют золотом?
– Мэйлин, ты слушаешь меня?
Я моргнула и уставилась на Отэм.
– Что, прости?
Она вздохнула и повторила:
– Тебе нужно что-нибудь? Если нет, то я вернусь через три дня. Необходимо уладить некоторые личные вопросы.
Ну конечно. Она ведь собиралась покинуть Тцзу Вань.
Время… Оно всегда против меня!
– Честно говоря, у меня есть один вопрос, – произнесла я и подошла к шкафу, наполненному разноцветными шелковыми нарядами. – Какое платье могло бы понравиться принцу?
Отэм внимательно посмотрела на меня и только потом повернулась к одежде.
– Вот это, – ответила она, выудив платье из темно-красного шелка с низким вырезом на спине. Фасон показался мне весьма необычным, потому что в Чуан Нине такое не носили. – В нем открыта шея, – пояснила Отэм, проведя по шелку ладонью. – А Лэю это нравится. Только не спрашивай, откуда я это знаю, – добавила она, сморщив нос.
Я вдруг вспомнила, как стояла перед ним в его спальне, и взгляд его был прикован к моей обнаженной шее. Лэй был пьян в ту ночь. Но если бы мне удалось напоить его снова…
– У тебя очень тонкая и изящная шея, – отметила Отэм. – И, как говорят, иногда стоит пользоваться своей молодостью. К тому же в красоте скрывается…
– Мудрость женщины. Я знаю.
Она аккуратно уложила наряд на мою постель, но когда я приблизилась к ней, то увидела в ее глазах боль. Неужели все это доставляло ей такие мучения? Мое присутствие причиняло ей эти разрушительные эмоции…
– Отэм… Я никогда не хотела становиться между вами.
Она озадаченно нахмурилась.
– О чем ты?
К моим щекам тут же прилил жар.
– Я знаю, что вы с принцем очень… близки.
К моему удивлению, Отэм рассмеялась.
– Принц для меня словно брат, Мэйлин. Вообще-то, он одного возраста с моим ди-ди [17], – ответила она и села на постель. – Ему всего двадцать два.
Двадцать два? Значит, Лэй старше меня всего на четыре года. Но присущая ему уверенность в каждом движении, в каждом действии придавала ему мужественности. «Фальшивой, – подумала я. – Как и все, что касается его».
– Честно говоря, – начала Отэм, понизив голос, – меня это не очень интересует.
– Не интересует? – озадаченно повторила я.
– Меня не волнуют мужчины.
– А… О! – Я хлопнула ладонью по губам, а затем покосилась на дверь в гостиную. – Прости, я не хотела лезть не в свое дело…
– Все в порядке, – пожала она плечами. – Если бы я не хотела говорить тебе об этом, то и не сказала бы.
Все это прозвучало легко и непринужденно.
– Моя мама тоже… – начала было я, поддавшись неведомому инстинкту поделиться с кем-то. – Она была похожа на тебя. Как-то раз она сказала, что мужчины ее не интересуют.
– Должно быть, вы очень близки, раз она поведала тебе об этом.
– Мои родители вступили в брак… не по любви. Все это понимали.
Я не считала, что мы с матерью были близки, и мне не нравилось, что Отэм так думала.
Она нахмурилась и открыла было рот, чтобы сказать что-то в утешение, но я понимала, что не могу этого вынести. Понятия не имею, зачем рассказала ей об этом, ведь я знала, что она доложит все Лэю, чтобы у него было еще одно оружие против меня.
– Мне стоит примерить платье, – сказала я. – Могу я попросить тебя сообщить принцу о том, что я хотела бы увидеть его вечером?
– Он уехал в город, – ответила Отэм. Она поколебалась некоторое время, прикусила зубами нижнюю губу. – И вернется лишь поздно вечером.
Сима уже нашел два осколка, а Лэй прибрал к рукам третий. У меня просто не оставалось времени. Катастрофически не оставалось!
– Я могла бы дождаться его. Разумеется, если он захочет меня увидеть.
– Уверена, что захочет, – ответила Отэм. – Ему нравится проводить с тобой время.
Она бросила на меня многозначительный взгляд.
Я невольно отвернулась. Пришлось напомнить себе, что Лэю плевать на меня. Он просто зациклился на мне, но это разные вещи. Для него я была всего лишь чем-то новым и необычным. Девушка с мечом, словно обезьянка, которая умеет танцевать или петь песенки.
Отэм правильно сказала: его сердце принадлежало лишь одному человеку, и этим человеком был он сам.
Когда я провела пальцами по шелку своего наряда, то вдруг вспомнила то, что говорил Лэй о своей матери. Он тоже лишился ее, хотя она вовсе не желала этого. Она хотела быть с сыном, искренне любила его. А ему пришлось наблюдать за ее жуткой казнью, находясь в первом ряду. Отец приказал ему не отводить взгляд.
Однако мне не стоило испытывать к Лэю жалость. Я надела платье и некоторое время разглядывала свое отражение.
Лэй был моим врагом. И когда придет время, я убью его.
45
«Так же как воробью не добиться грации ибиса, так же и простолюдину не понять силу принца Цзыхуаня».
ЛЕТОПИСЬ ТРЕХ ЦАРСТВ, 954 Г.
Мое платье наверняка подошло бы какой-нибудь придворной куртизанке. Оно было очень тонким и почти прозрачным, подходящим для жаркого летнего дня. Легкая шелковая лента была перекинута через мое обнаженное плечо и подчеркивала полноту груди.
Если бы Сюин увидела меня в таком наряде,