травы и облетающей листвы.
— Твою мать... — прорезалась сквозь звон в ушах ругань Гарика.
Я часто заморгал, пытаясь смахнуть с глаз отпечатавшуюся картинку.
— Это закрывашка так бахнула?! — выпалил Вишняков, буквально свалившись с приступки турели.
— Конечно! — бросил Копыто. — А вы что думали, в сказку попали?!
— Чёрт, ни хрена не вижу! — выкрикнул Гарик так же моргая и пытаясь протереть глаза рукой.
— Так какого хрена отсек распахнут, бараны?! — Копыто быстро обернулся через плечо. — Задрай люк!
— Я не знаю как! Кнопку не вижу!
Сержант ответил что-то неразборчивое, по большей части в матерной форме. Я был занят тем, что пытался удержаться на сидении, одной рукой удерживая автомат, а другой всё ещё прикрывая слезящиеся глаза.
— Это хоть безопасно?! — крикнул Гарик.
— Абсолютно! — бросил сержант, но голос его был полон желчной язвительности. — Подумаешь, все радиации хватанули, не ссыте! На рентген в ближайший год не записывайтесь, и всё будет хорошо! Пиндец, идиоты!
Тем временем «Тигр» с надрывным рёвом взмыл вверх, словно пытался встать на дыбы, а потом стремительно рухнул вниз. Нас подбросило на сидениях. Автомат с лязгом ударился стволом об пол, после чего больно заехал прикладом по челюсти. Вишнякова чуть не выбросило из отсека. На какое-то мгновение он повис в воздухе, вытянувшись горизонтально полу вцепившись в стойку турели.
После дикого родео броневик перестало побрасывать, и он стал стремительно набирать скорость, двигаясь абсолютно ровно и плавно.
«На дорожное полотно вышли...» — подумал я.
Зеленоватое зарево до сих пор мерцало за распахнутым люком, отражаясь множеством причудливых бликов в мокром асфальте. Едкая картинка, до сих пор стоящая перед глазами, куда бы я не посмотрел, стала исчезать. Причём, чем чаще я моргал, тем более размытыми становились её контуры. По щекам катились слёзы, но я не обращал на них внимания. Душу согревал тот факт, что большая часть бесов, крутящихся вокруг закрывшки, была сожжена чудовищным взрывом.
Мне даже не верилось, что у нас всё получилось, и этот кошмар может кончится. Впрочем, согласно изначальному плану, мы должны были развернуться и добить уцелевших ремехов. Но сержант Копытов видимо решил изменить тактику, выбрав быстрое отступление. И, по правде говоря, я был согласен с данным решением. В голове тут же промелькнуло множество диких образов. Вот красные трассеры рассекают ночную тьму, и от бедра Седого отлетают куски обугленного мяса. А вот уже огромный кровохлёб обескровливает его безжизненное тело...
«Верно, к чёрту это всё! — пронеслось в голове. — Радиацию ещё хватанули! Это ведь опасно! А на сколько? Кто знает? Может Гарику что-нибудь на военке объясняли... Или Копыто просто ляпнул, чтобы на нас злость сорвать? Что за переработка такая? Один кровохлёб выскочил, или несколько? Это и была более серьёзная волна? И кто этот стрелок с красными трассерами, ведь это точно не бес!»
Я даже толком не успел сообразить, сколько именно вопросов пришло в голову, как снова раздался резких грохот. Только на этот раз он не был таким ужасным, зато оказался намного ближе. Мысли, и весь виденный мир словно поставили на паузу. Водительское отделение озарила яркая вспышка и в это же мгновение, с нестерпимым скрежетом разрываемого металла, броневик мотнуло в сторону.
Волна горячего воздуха обдала лицо и в отсек ворвались клубы густого едкого дыма. Завизжали покрышки. «Тигра» накренило на один бок, и он со скрежетом поскрёб по дорожному полотну, выбрасывая сноп ярко жёлтых искр.
— Сука, рельса! — разрезал царящую какофонию крик сержанта.
В опустевшей голове возникло миллисекундное удивление от того, как Копыто поставил ударение на последний слог. Я словно на микромиг оказался в Челябинске, в игровом клубе «Энтер». Это было нашим любимым местом, чтобы погонять во второй «Квейк », бесконечное количество раз радостно подстреливая друг друга из ракетниц и рейлгана. Или сокращённо рельсы. Кто бы мог подумать, что это фантастическое название может быть применимо к весьма реальному оружию, из которого нам только что прилетело.
Всё происходящее заняло несколько секунд. Вонючий дым мгновенно заволок внутренности броневика так, что я практически не различал противоположную стенку.
— Покинуть машину! — долетела из гутой пелены команда сержанта.
Где-то впереди блеснули вспышки пламени. Дым стал резать глаза, ещё хуже кислотной вспышки. Я, практически нечего не соображая, подался вперёд, вытянув руку и нащупав Бабаха, так и болтающегося рядом с турелью.
— На выход! — крикнул я и тут же закашлялся, хватанув едкого дыма.
— Гарик где?! — гаркнул Вишняков над самым ухом.
— Парни сюда, быстрей, быстрей! — отозвался Мезенцев со стороны распахнутого люка.
Часть 38
Я попробовал приоткрыть веки, но едкий дым тут же принялся щипать глаза с новой силой. Не видя ничего, кроме мутного очертания кроссовок, перебирающих по рифлёному настилу, я поволок Вишнякова к выходу.
Мы вывались на улицу, где нас тут же подхватил Мезенцев и оттащил в сторону. Я закашлялся, Вишняков тоже. Слёзы потекли ещё сильней, и я никак не мог стереть их с лица. Я не знал, что именно произошло. Но ещё секунд тридцать, и мы попросту здохнулись в задымлённом отсеке.
«И Гарик бы точно не нашёл, как люк открыть, — возникла первая мысль в звенящей пустоте черепной коробки. — Выходит, опять повезло...»
Давно промокшие ноги вновь оказались в густой траве. Над ухом затрещал автомат Мезенцева и в это же мгновение огромное чёрное пятно ударило меня в бок, отбросив куда-то в сторону. Я плюхнулся на землю и скатился в глубокую яму. Мокрые стебли хлестнули по лицу, вымывая из глаз остатки дыма.
— Твою мать... — простонал я, подтягивая автомат и нащупывая кнопку подствольного фонаря.
Где-то рядом раздалась ещё одна очередь и визг раненного беса.
— Бабах, сзади! — крикнул Мезенцев и в следующую секунду ночь разорвало несколько громких хлопков, как если бы кто-то бил из обреза короткой очередью.
— Автоматическая «Сайга»... — зачем-то прохрипел я, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь слёзную пелену.
Больше всего хотелось протереть глаза. Но отчетливое, низковатое рычание, раздающееся практически над головой, не позволяло этого сделать. Палец уперся в кнопку фонарика и продавил её. Белёсый луч света выхватил верхушки густой травы и растворился в бездонной черноте небосвода. Что-то с хрустом бросилось в мою сторону, норовя выскочить справа. Я только и успел, что повернуть оружие и нажать на спуск даже не целясь. Один чёрт ничего хорошего этот хруст
